Страница 12 из 15
А здесь у камина все трое с трудом объяснили девушке, что такое лось – и она расстроилась и перестала есть.
– Мне никогда не надо представлять животных живыми, я сразу кажусь себе хищником, – улыбнулась девушка.
Ее узнавали, подходили какие-то лыжники и лыжницы, просили автографы и говорили: «Приезжайте к нам еще». Потом ей предложили проехать на лыжах, и она съехала с большой горы и улыбалась. Ей все нравилось. А молодой человек смотрел на нее и опять жалел, что это не она, не девушка из Шербурга, и опять на минуту какое-то воспоминание нахлынуло на него и зазвучала музыка, которая слышалась им, когда они сидели у витрины около елки.
Они прощались перед входом в отель. Сзади высился Исаакиевский собор и вечерний, зимний Ленинград был очень красив сегодня.
– Ну, теперь, – сказала она, – расскажите мне вашу интересную историю – зачем вам понадобилось устроить для меня сегодня такой чудесный день?
– Понимаете! Как-то полгода назад я влюбился в вас, вернее, нет… я смотрел фильм и влюбился в вашу героиню, а потом встретил ее в Шербурге и, надеюсь, увижу снова. И сегодня мне просто захотелось сделать для вас что-то, ведь вам я обязан своей встречей. Вы не верите мне?
– Почему? Это так правдоподобно, хотя и похоже немного на сказку. Я вам очень благодарна за этот день, хотя, конечно, он был не только для меня. Но все равно – спасибо. И – передавайте привет вашей девушке. Я желаю вам счастья!
Он шел по улицам и улыбался прохожим, потому что интересная сказка кончилась и начиналась еще более интересная реальность.
<до 26 мая 1969 года>
<лето 1969 года>
Формула разоружения
У людей «нормальных», потому что ведь есть нормальные, но они люди. То есть считается, что они люди, но это вранье. Человек должен жить, а они не живут, т.е. они существуют в пространстве, т.е., конечно, они обладают массой, весом, энергией и т.д. Но ведь не все, что обладает этими физическими свойствами, есть человек, homo sapiens. Стоп! Отвлекаюсь. Моет полы какой-то шизофреник – подлизывается к уборщице! Подхалим. Но это, похоже, не делает из него человека. То бишь, о чем я? Ах, да! Вот люди… Что же с людьми-то? Елки-палки. Ничего с ними и нет вовсе. Люди как люди. Работают! И ведут нормальную или беспорядочную половую жизнь. Потому что этот пресловутый homo должен вести таковую, но размеренную, ибо если в этом переборщить, наступают всякие преждевременные вещи. Я насмотрелся на эти преждевременные вещи. У одного мальчика 10 лет, например, не растет борода. Не то что там выпала, а просто нету. Вы представляете: нету абсолютно. Даже жалко. Такое жуткое безбородье, и у кого, у абсолютно здорового психически мальчика! Вот к чему приводят эти… Кто! Кто же приводит-то, господи. Ах! Ты! Чуть было не утерял нить. ГОСПОДИ! Вот оно! Оно… Господь нас всех сотворил от нечего делать: сидел эдак лениво, творил что-то, вдруг получились мы! Потом он что-то из бедра нашего сделал, мерзавец! Бабу фактически сделал, а мы теперь и страдай от бабиных негодяйств! У меня – как все вышло? А вот!
У людей все начинается с дороги, у кого с какой, но точно, что у всех с дороги. У меня началось с ковровой! Я пошел, а мне сказали: «Скатертью дорога». Я оглянулся – нету скатерти, а на дороге двое, руки в карманы. Я еще подумал: где-то я их видел, но сначала как-то смутился, а потом запамятовал, да так и… ну… словом, не спросил.
Я им нес формулу разоружения. Короткую такую, легко запоминающуюся, без особых затрат. Составил по всей форме из алгебры, даже арифметики, русского языка и американского, потому что все как оно сейчас зависит от них. Да что я все подбираюсь: вот она – СССР + USA = 2 × 2. Вот ведь что? Теперь понимаете? А получил – скатертью дорога! Мне потом сказали, что хорошо еще не «Дорогу дальнюю, казенный дом». Ну и ладно, подумаешь! Им-то хуже. Им – если завтра война – послезавтра в поход, у них в военном билете: явиться на второй день войны, а я невоеннообязанный, у меня белый билет. И все. Мне, в общем, не очень-то она и нужна, эта формула. А им охо-хо!
<лето 1969 года>
Где Центр?
С большим опозданием проснулся проводник и начал бегать по вагону, разнося чай.
Короткометражный сюжет. Съемки производились новым способом. В фильме не занят ни один профессиональный актер
Уютная загородная вилла, обнесенная высоким забором. Двое у калитки объясняли привратнику:
– Нам назначено на семь. Нас ждут.
Один из посетителей был высокого роста, с благообразной внешностью, у другого было неприятное лицо экранного злодея.
Привратник исчез, как будто провалился в трюм, а через минуту калитка бесшумно открылась, и двое по дорожке, выложенной каменными плитами, прошли в помещение.
– Подождите здесь, – сказал голос откуда-то из стены. – Вас позовут.
Двое уселись в кресла и стали молча перелистывать журналы.
– Интересно, что им от нас нужно. И кто они такие? – спросил благообразный.
– Меня больше волнует, как они платят, – ответил человек с неприятным лицом.
– И потом, любопытно, как они нас нашли.
– Терпение! Сейчас все узнаем. – Человек с неприятным лицом разглядывал журнал с изображением какого-то рыжего детины, обвешанного оружием. Детина держал за волосы женщину и делал зверское лицо.
В это время в кабинете, рядом с этой комнатой, происходил весьма странный разговор.
– Ваша задача, – говорил энергичный, чисто выбритый мужчина, – уничтожить стрелочника. Разъезд на двенадцатом километре.
– Цель? – спросил один из трех стоявших навытяжку перед столом.
– Это не должно вас интересовать, но, пожалуй, я скажу. За вашим составом идет поезд, который должен сойти с рельсов. Стрелочник не должен успеть перевести стрелку. Понятно?
– Зачем? – снова спросил тот же мужчина.
– Вы слишком любопытны, молодой человек. Он должен сойти с рельсов, вот и все. Остальное вас не касается. Вам хорошо платят. – Мужчина за письменным столом продолжал, обращаясь к элегантному молодому человеку: – Вы будете страховать их и в случае чего – придете на помощь, но только в крайнем случае! Вам взят билет в соседнем купе. Только в крайнем случае! – повторил он еще раз. – У вас другое задание: после выстрела через двадцать минут вы должны остановить поезд. Машинист предупрежден. Они будут стоять две минуты. За это время вы все трое должны выйти. На шоссе вас будет ждать машина, которая привезет вас сюда. Здесь – расчет и дальнейшие инструкции.
Молчавший до сих пор третий мужчина с мягкими, почти женскими чертами спросил:
– Как вы относитесь к маскараду?
– Мне все равно, переодевайтесь хоть в обезьян. Меня интересует результат, – чеканил энергичный мужчина.
– Где мы получим оружие? – спросил тот же молодой человек.
– Сейчас, при выходе. И поупражняйтесь немного. Это новая система. Ее надо освоить. И возьмите это. – Он протянул им плоскую флягу. – Здесь снотворное.
– Пусть это вас не беспокоит, – молодой человек ухмыльнулся. – Все будет исполнено в лучшем виде.
– У нас есть конкуренты. Молодчики из Центра NOK. Если заметите что-нибудь подозрительное, передадите мне по карманной рации. Вот, возьмите. – И он протянул одному из них какой-то плоский предмет, похожий на портсигар. – А это приборы для прослушивания соседей. Могут пригодиться. – Он извлек из стола две похожие на стетоскоп трубки. – Теперь все, – закончил он и встал.
Как из-под земли вырос привратник и проводил гостей, но через другую дверь. Едва они скрылись, как мужчина нажал кнопку и пригласил ожидавших его посетителей. Те вошли, озираясь по сторонам, и выжидательно уставились на мужчину.