Страница 19 из 36
3.
И с тех пор покой нарушен Дикой девичьей души; По ночам не спит Танюша, — В мае ночки хороши! Кудри русы, Кудри русы Не дают спокойно спать. Кудри русы! Кудри русы! Где бы встретить вас опять? Но пропал голубоглазый, Развеселый паренёк, И никто в селе ни разу Повстречать его не мог. Время — песня. Время — птица. Сроки все на поводу. Стерегла любовь девицу На семнадцатом году.4.
Бусы. Ленты. Смех. Припевки. Сапоги — первейший хром. Пляшут парни, пляшут девки На обрыве за селом. Вдоль дороги, у колодца Сарафанный бьет прибой. И лисой в толпе крадется Тихий шопот: «Здесь — чужой…» Руки тянутся к свинчаткам. — Ты откуда, пришлый гость? Кто-то пробует украдкой Можжевелевую трость. И слетелись, точно совы. — Бей чужого! Крики. Свист. И бежит с колом сосновым Разъяренный гармонист. Вихрем Таня налетает, — Гнева девице не скрыть, — Трость взлетевшую хватает: — Вы!… Не смейте парня бить!… Радость сердца не измерить, Не унять его трезвон. Смотрит Таня и не верит: Неужели это он? Словно дым, исчезло горе, Не глаза, а — синий шелк: — Как зовут тебя? — Григорий… Из-за Волги я пришел. Прячут парни колья, камни, Остывает злобы пыл. И выводит друга Таня Из смутившейся толпы. . . . . . . . . . .5.
Дни мелькают, как осколки Август мнёт цветы дорог. До поздна горит в поселке В крайнем доме огонёк. Сердце матери страдает, И не мил ей Божий свет, — Таня где-то пропадает, Ночью Тани дома нет. Ходят слухи по Причалам, Бродит ведьмой злая весть: Будто девка потеряла, Потеряла совесть-честь.6.
Дождь сечет промозглый вечер. Скользки вербы, как ужи. Листья рвет с березок ветер И над кладбищем кружит. Звон церковный глуше, глуше… Журавли на юг летят. Ждет-пождет дружка Танюша Три неделюшки подряд. Думы молча черной стаей Тянут горя тряский воз. Грустно девица шагает С узелком на перевоз.7.
То не осень хлещет градом, И не Волга-мать шумит. То гремит село Отрада, Пиром свадебным гремит. Вьется к небу дым кудлатый, Под ножом бугай ревет. Хомяков — мужик богатый — Дочку замуж выдает. Шумно в доме. Лица потны. Воздух скручен в душный жгут. Гости пьют-едят охотно, А ландрин в карман суют. В новом платье, черноброва, Что твой розовый павлин, Маша — дочка Хомякова — В трубку крутит жирный блин. Верещит гармошка рьяно. — Горько нам! — кричит народ. И Григорий полупьяный Тянет к Маше влажный рот. Всё кипит в хмельном угаре. Льется пиво, брага, мед, Ходит пьяный дед Макарий, Ходит пьяный и поет: «… звуки вальса несли-и-ись, веселился весь до-о-ом…» — Вот так дело! Смерть запела! Братцы! Глянь на старика! «… я с кинжалом в руке па-а-аджидал под окном…» А старуха, Говоруха, Тянет деда за рукав: — Ах, ты, старый хрыч, бездельник Говорила я: не пей! Ты бы, рыжий можжевельник, Постыдился хоть людей! — Отойди, ты стара сводня — После будешь каяться! У меня душа сегодня Прямо надрывается! И по этому случаю В шею дам, как давеча. Вишь, на свадьбе я гуляю У Ивана Саввича!… На окошке Щурит кошка Хитрый глаз на осетра. Юркий дружка Сыплет в кружку Перестуки серебра. Чики-чики, Чики-чики… Подымая с пола пыль, Дед Макарий Польку шпарит Под веселую кадриль. Эй, ты, теща, Тёмна роща! Ты старухам дай ответ: Что девица, Молодица — Чистый голубь, али нет?… Девки ловки, У плутовки До греха недалеко — С кринки свежей Кем заезжим Не снято ли молоко? Топот ног. Стаканов звоны. А в углу, поверх голов. Смотрит с пепельной иконы Темноликий Саваоф. Вдруг в махорочном тумане, Словно коршун молодой, На пороге встала Таня, Гордо крикнув свадьбе: — Стой! Сердце русское широко, Сердце русское темно, Сердце русское жестоко, Сердце русское пьяно…