Канадский заговор

— Нам нужно поговорить.

Аттика возвращался, торжественно неся ключ от номера покойного Бобба Грамелли.

— Заходите, когда вам вздумается, — пригласил Болан Лео Таррина. А затем, чтобы его услышал Ларри Аттика, добавил: — Хотя мне кажется, вы меня с кем-то путаете. В общем, приносите бутылочку, и мы поговорим об этом еще раз.

Таррин кивнул, подчеркнуто соблюдая дистанцию. Болан повернулся к нему спиной и направился к лифту. Аттика на мгновение задержался в холле и набрал еще несколько очков в свой актив. Он назвал Таррину номер комнаты Болана и прошептал:

— Это Черный Туз, мистер Таррин.

— А-а, теперь я, кажется, начинаю понимать, — важно произнес сотто-капо из Питтсфилда.

Аттика устремился вслед за своим новым покровителем. Лео Таррин проследил, как мафиози заскочил в лифт, стряхнул пепел и едва слышно прошептал:

— Да уж... Туз, каких ты не видывал, Ларри.

Затем он пересек холл и осведомился у людей из группы охраны, не заметили ли они чего-либо подозрительного.

Около 12 часов назад ему позвонил чрезвычайно взволнованный Джо Стаччио. Мак Болан на пути в Монреаль! Лео был единственным человеком в Организации, кому Джо полностью доверял. Речь шла о миссии, которую нельзя было возложить ни на кого другого.

«Коммиссионе» уже дача свое согласие.

Лео должен был прибыть в Монреаль и обеспечить руководство службой безопасности.

На месте не оказалось никого, кто мог бы остановить Болана. Приняв смерть от рук этого негодяя, Бобби Грамелли тем самым покрыл себя позором, замешанным на собственной крови. А ведь именно ему предстояло руководить службой безопасности. На первый взгляд, обеспечение охраны казалось весьма простой задачей, но теперь, когда на горизонте замаячила тень Болана, все в корне менялось.

Разумеется, Лео согласился приехать в Монреаль.

Личность Болана вызывала у людей чувство мистического ужаса. Почти все гангстеры считали его оборотнем, появляющимся там, где ему вздумается, садящегося с ними за стол, отпускающего шутки, а затем безжалостно убивающего их. Из всех людей Организации только Лео уцелел после встречи с Боланом.

Итак, он становился ключевым человеком в Монреале. На ближайшем совете его должны назначить капо, и его ценность в глазах боссов лишь удесятерится, если он будет присутствовать на международной конференции, занятой выработкой единой стратегии.

С одной стороны, Лео любил Мака Болана, как брата. Они многое пережили вместе. Он знал, что Болан — редкий альтруист, всегда готовый отдать жизнь во имя спасения ближних, попавших в сети мафии.

С другой стороны, он обязан хранить верность своему руководству из Министерства юстиции. У Лео был свой жизненный идеал, и его философия базировалась на принципах всеобщей справедливости.

Мир сошел с ума!

Черный Туз и Лео Таррин должны были выполнять на монреальской встрече одну и ту же функцию: не допустить сюда Палача!

Сама мысль, что Болан способен покинуть Монреаль живым, казалась Таррину абсурдной. На этот раз противник Палача был слишком многочисленным.

Зато какой прекрасный выпад!

Глава 8

Лео Таррин вошел в номер Болана в тот момент, когда Ларри Аттика отправился собирать командиров групп. Еще раньше они условились о тех ролях, которые должен играть каждый из них, но Болан нарушил конвенцию:

— Лео, я хочу, чтобы ты связался с Броньолой. Можешь сообщить ему, что я здесь, но не говори ему о моих планах. Я не намерен играть в игру, предложенную Вашингтоном, но меня очень интересует, что они могут предложить. Мне нужно полное досье о военной, политической и экономической ситуации в Канаде. В нем не должна быть упущена ни одна деталь.

— Ты требуешь слишком многого, — сухо заметил Таррин.

— Этого требует сложившаяся ситуация. Передай Гарольду, что в противном случае я взорву весь этот отель.

— Я постараюсь, — согласился Таррин и, крайне озабоченный, вышел из номера.

Спустя несколько минут Ларри Аттика и шесть назначенных Джо Стаччио руководителей групп выстроились в ряд, таращась на Болана так, словно перед ними стоял сам господь Бог.

— Расслабьтесь, парни, — объявил их новый повелитель. — Выпейте по стаканчику, закуривайте и скиньте пиджаки. Чувствуйте себя свободно. А потом поговорим о делах.

Мафиози расслабились даже больше, нежели рассчитывал Болан. Они были восхищены возможностью провести ближайшие полчаса в обществе настоящего Черного Туза.

Они довольно быстро обговорили все вопросы, связанные с обеспечением безопасности, которые могли возникнуть в ходе конференции. Когда мафиози с улыбками на лицах и в отличном настроении покидали номер, Болану были известны секреты каждого из них.

— Продолжайте в том же духе, — сказал он. — Начало положено хорошее. Вы знаете, что нужно делать. Старайтесь понапрасну не докучать мистеру Таррину, не обременяйте его лишними проблемами. У него своя работа, и не нужно, чтобы мы мешали друг другу.

Ободренные этим напутствием, мафиози направились к лифту, смеясь, как дети. Болан дружески отсалютовал им рукой и захлопнул дверь. Трудность заключалась в том, что до принятия радикальных мер у него оставалось слишком мало времени. Вместе с тем он вынужден был бездействовать, пока не изучит заказанное им досье. А время шло, и рано или поздно его игра будет раскрыта.

Болан посмотрел на часы и подумал, где сейчас находится Джо Стаччио. Совсем скоро он явится сюда, чтобы удостовериться в личности некоего Фрэнка Руджи, посланника «Коммиссионе». Когда это случится?

Болан глубоко вздохнул и попытался отогнать дурные мысли. Он не спал уже больше 30 часов, веки слипались сами, помимо его воли.

Мак прошел в спальню, сбросил пиджак и туфли и растянулся на кровати, предварительно сняв с предохранителя «беретту». Он моментально погрузился в полудрему, которой дал название «боевой сон». Его сознание никогда полностью не отключалось, и все его инстинкты большого хищника продолжали бодрствовать. Даже в состоянии такого полусна Маку Болану всегда удавалось хорошо отдохнуть.

Пробуждение было, как всегда, мгновенным и полным. Мак лежал, не шевелясь, лишь взгляд его настороженно рыскал по комнате. Что его разбудило? Сколько времени он спал?

По тому, как изменилось освещение в комнате, Болан понял, что проспал несколько часов. За окном стоял поздний вечер.

Послышались чьи-то шаги. Болан приготовился уже спрыгнуть с кровати, когда увидел на пороге незнакомую девушку. Она замерла, несколько секунд всматриваясь в него, а затем вошла в комнату.

Болан открыл глаза и поднял «беретту».

— Ты не постучала, — холодно произнес он.

Голос у нее был молодой, и в нем звучали нотки удивления:

— Нет, я стучала — вот так.

Боязливым и вместе с тем детским жестом она щелкнула пальцами по двери.

Болан усмехнулся.

— Может быть, и так. Но зачем?

— Что зачем?

— Зачем ты стучала?

— Потому что хотела войти.

— Ты и так вошла.

— Прошу вас, уберите оружие, — попросила она все еще дрожащим от страха голосом.

Она была прекрасна. Метр семьдесят ростом, глаза иностранки и очень гладкая кожа. Несомненно, француженка да еще с таким прекрасным телом. Она была одета в шелковое платье, пикантно подчеркивавшее ее соблазнительные формы.

— Иди сюда, — жестко приказал Болан.

Она подошла к кровати. Он осмотрел ее с ног до головы, усадил на кровать и со вздохом спрятал пистолет.

— Мир сошел с ума, с ума сошел, а? Подумать только, никому нельзя доверять, даже такой хорошенькой девушке, как ты. Что ты здесь делаешь?

— Меня послали к тебе, — ответила она, опуская глаза.

— Кто послал?

— Человек, который всем руководит. Я не помню его имя, но он сказал, что вам необходимо расслабиться.

Болан не поверил ей. Он не раз уже встречал подобных женщин — всех цветов кожи и самых разных комплекций. Эта девушка не подходила ни под один из ранее виденных им типов проституток. Он коротко приказал: