Между двух миров

— Я справлюсь у капитана. Очень вам признателен, мистер Стаффорд.

— Всегда рад служить вам, — отвечал поверенный. — Желаю вам успеха в ваших планах и счастья в браке.

— Еще раз спасибо, — отозвался молодой человек. — Пожалуйста, запишите эту консультацию на счет моего отца.

Закончив такими образом этот разговор по всем правилам, он повесил трубку.

Ланни уже справился по газетам и записал себе часы прилива и отлива; по его соображениям, «Бесси Бэдд» еще не могла прибыть в Рэмсгейт. На всякий случай, он позвонил по телефону. В этой маленькой гавани суда пристают прямо к набережной, они как бы стоят на улице и, обычно, первым делом присоединяются к телефонной сети. На «Бесси Бэдд» телефон имелся не только в салоне, но и в каждой каюте, а также в помещении стюарда и на капитанском мостике. Ланни вызвал Рэмсгейт и выяснил, что яхта еще не прибыла.

Он вернулся к Ирме и сообщил ей об этом. По его мнению, надо было ехать прямо в Рэмсгейт: пусть только яхта придет, они сейчас же отправят ее в новое плавание.

— О, как романтично! — воскликнула девушка. Ее восхищала эта перспектива: выйти в море, чтобы спастись от когтей архиепископа Кентерберийского. — А как ты думаешь, мистер Робин сделает это для нас?

— Конечно, сделает. Если сам он занят, он поедет в Лондон и поручит нас капитану Меллеру. Вся семья будет в восторге. Одна молодая пара у них на борту уже есть.

— Едем! — сказала девушка из Нью-Йорка.

Они поехали дальше по долине неширокой реки, загроможденной всевозможными судами всех стран света и всех видов: буксирами, катерами, парусными яхтами, словом — всем, что способно плавать. Прилив поднимается очень быстро и отступает еще быстрее благодаря набережным, которые не дают ему разлиться по болотам. Где природа создала болота, там человек устроил большие водоемы, с пристанями и складами, а за ними бесконечные трущобы для рабочих. Ланни рассказал своей будущей жене, как однажды, еще мальчиком, он заблудился в таких трущобах.

Они принялись обсуждать, как проведут медовый месяц, и решили, что известят своих матерей, но больше никто не будет посвящен в их тайну, до тех пор пока «Бесси Бэдд» не снимется с якоря. Ирма обратила внимание на название яхты. Не шевельнулась ли в ней ревность? — Ланни, — спросила она, — а может быть, лучше нам приобрести собственную?

Эти слова его поразили. Да, теперь он мог иметь яхту, если бы захотел. Самую большую на свете. Такую, на которой можно было бы уместить десять воскресных школ для рабочих. Но он сказал: — Ничего, пусть Иоганнес похлопочет. Он сам напросился.

— А как ты думаешь, мне понравятся Робины?

— Они самые покладистые и добродушные люди на свете. Кроме того, ты им ничем не будешь обязана; Иоганнес считает, что он у моего отца в неоплатном долгу.

Несколько лет спустя Ланки вспомнил свои слова и еще раз подивился странной судьбе людей — зрячих, когда они обращаются к прошлому, и совершенно слепых пред лицом будущего. Бэкон говорил, что тот, кто женится и родит детей, вручает залог року. Это вполне применимо и к тому, кто заводит себе друзей. Особенно если это делается в 1929 году, если место действия Германия, и эти друзья — не арийцы.

Молодые люди говорили теперь о себе — тема в высшей степени интересная для влюбленных. — О Ланни, я была так несчастна! — воскликнула девушка. — Мне так необходим был человек, которому бы я могла доверять!

— Теперь он у тебя есть, дорогая.

— Мне стыдно, когда я вспоминаю эту историю в Италии.

— Это уже древняя история, можешь сдать ее в архив.

— Не легко забыть свое унижение.

— А ты скажи себе, что Этторе — опытный покоритель сердец и сумел вскружить тебе голову.

— Нет, это не все. Мне хотелось играть роль, выделяться. Но люди там мне не понравились, и вообще мне там не понравилось.

— А где ты думаешь, тебе понравилось бы?

— Мне кажется, что лучшего места, чем Жуан, я никогда не видела.

— Это просто замечательно! И у меня такое же чувство. И нас ждет там чудесный домик. Только имей в виду — тебе не раз придется слышать, что я этот дом построил для Мари де Брюин.

— Ланни, я обещаю тебе никогда не ревновать к ней.

Они ехали вдоль Кентского побережья, мимо целого ряда маленьких приморских курортов. По дороге им попалась деревенская харчевня с расставленными на открытом воздухе столиками, — они уселись в укромном местечке и заказали холодной баранины и пива — весьма пролетарская трапеза, после икры и шампанского, которыми Ланни лакомился сегодня на рассвете. Позавтракав, они поехали дальше и вскоре достигли Дуврского пролива. По берегу тянулся один сплошной город, носивший различные названия. Одним из них был Рэмсгейт, пользующийся большой популярностью морской курорт. В маленькой гавани, простиравшейся, вероятно, не больше чем на четверть мили в длину и ширину, стройная «Бесси Бэдд», поблескивая свежей белой краской, причаливала к набережной.

Все шесть членов семьи Робинов стояли у борта, выстроившись в шеренгу. Как они обрадовались, когда увидели Ланни, который остановил свой автомобиль у сапой яхты! Но кто эта прелестная темноволосая Юнона, в коричневом спорт-ансамбле с белой каймой и в маленькой коричневой шапочке? Или он, наконец, нашел девушку, которая ему настолько нравится, что он берет ее с собой в свои поездки? Когда яхта подошла поближе, и они могли, не повышая голоса, разговаривать друг с Другом, Ланни сказал: — Позвольте вам представить Ирму Барнс. Ирма, познакомься с мамой и папой Робин.

А затем, считая слева направо, — с Ганси и Бесс, с Фредди и Рахилью.

Робины раскланялись, улыбаясь и деликатно скрывая волнение, которое они испытали, услышав магическую фамилию темноволосой Юноны. Они рады всем друзьям их любимца Ланни. Разумеется, Ганси и Бесс уже рассказали им о знаменитой наследнице и о том, что Ланни держал себя с ней, пожалуй, чересчур гордо; как он задирал нос и, быть может, не проявлял достаточной пылкости. Какая же магическая сила снова свела их?

Очевидно, что-то случилось. Ланни потащил всех в салон, закрыл дверь и сказал: — Мы с Ирмой хотим повенчаться, но английские законы нам препятствуют. Мы не хотим давать пищу газетной шумихе. Так вот, не может ли капитан Меллер вывезти нас в открытое море и там обвенчать?

Семейство было как громом поражено. Никто не сохранил англо-саксонской выдержки; Бесс чуть не задушила в объятиях брата и Ирму, а мама начала всхлипывать, так как материнские души всегда бывают растроганы свадьбой. Молодые люди горячо пожимали руки счастливой паре. Ганси первому пришла в голову блестящая мысль, и он заявил невесте: — Вы должны поехать с нами на яхте. — Последовал взрыв бурного одобрения, убедивший наследницу, что она здесь желанная гостья, и притом не ради ее денег, так как, в конце концов, у мистера Робина тоже были немалые деньги, и яхта служила тому наглядным доказательством.

Иоганнес сказал: — Я поговорю с Меллером. — Капитан Фриц Меллер, седобородый моряк, командовавший перед войной большим пассажирским пароходом, был теперь благодарен судьбе за возможность плавать на увеселительной яхте еврейского коммерсанта. Иоганнес переговорил с ним и вернулся озабоченный.

— Ach, er ka

— Почему? — спросил Ланни.

— Когда он водил пассажирское судно, он мог, да. И раньше, когда он был капитаном грузового судна. Но на частной яхте — нет.

— Он это знает наверное?

— Он говорит, что брак не будет законным, а у него отнимут капитанский диплом.

Вся компания была очень огорчена. Какая досада, что не удается такое романтическое предприятие! — Видимо, нам не уйти от архиепископа, — сказал Ланни.

— И от шумихи тоже, — добавила Ирма.

— Вас именно это смущает? — спросил владелец «Бесси Бэдд».

— Да, — сказал Ланни и извлек из кармана последний номер «Дейли мейл». — Видите ли, в Италии есть один герцог, который вообразил себя женихом Ирмы, и теперь газеты размазывают эту историю.