Страница 81 из 90
Один влиятельный сенатор из Пуэрто-Рико часто наезжает в Вашингтон для свиданий с постоянным резидентом Пуэрто-Рико в столице США. Последнему всегда приходится изыскивать возможности обеспечить этого сенатора жильем и питанием. В первый приезд его приютило одно частное лицо: во второй — он поселился у корреспондента пуэрто-рикской газеты. На третий раз резидент так и не сумел найти частную квартиру, и сенатору пришлось спать на диване в канцелярии резидента.
Один набожный католик из Панамы как-то вошел в Вашингтоне в католическую церковь. Когда он преклонил колени в молитве, к нему подошел священник и сунул ему листок бумаги с адресом католической церкви для негров. Священник пояснил, что «для негров-католиков имеются особые церкви, и там он встретит радушный прием».
Однако, как правило, в Вашингтоне темнокожим иностранцам отдают предпочтение перед темнокожими же американцами. В докладе «Национального комитета по борьбе а сегрегацией в столице США» говорится, что «владельцы большинства магазинов, ресторанов и кафе в столице уже усвоили, как важно проводить различие между американскими неграми и темнокожими иностранцами, с которыми они стараются обращаться как с белыми. Зачастую негру-иностранцу, если у него есть дипломатический паспорт или если он может каким-либо другим способом доказать, что он не американец, в закусочной позволяют есть сидя».
Таким образом, в столице США дискриминация составляет собою привилегию американских негров.
«В районах, заселенных белыми, — гласит опубликованный в 1948 г. кодекс нравственности Вашингтонского совета владельцев недвижимых имуществ, — нельзя продавать, сдавать в наем, рекламировать или предлагать цветнокожим никакого недвижимого имущества».
Газета «Вашингтон пост» поместила статью Агнес Мейер, озаглавленную «Как живут негры. Столице США принадлежит рекорд в отношении убожества ее трущоб». Автор статьи пишет о негритянском «гетто» в Вашингтоне:
«Во время своей поездки по центрам размещения военной промышленности я… имела возможность ознакомиться с самыми худшими жилищными условиями. Но ни в негритянских трущобах Детройта, ни даже в городах Юга я не видела, чтобы люди жили в таком убожестве и нищете, как в нашей столице…
Не только отдельные дома, но и небольшие комнатки, загрязненные до такой степени, что в них нельзя держать и животных, разделены картонными перегородками на клетушки, чтобы втиснуть побольше жильцов.
В Беркес Корт в одну комнату втиснуто 14 человек; на Девятой улице (северо-западная часть города) в маленьком домике живет 19 человек, причем одна мать с тремя детьми ютится в жутком подвале.
Очень часто встречаются комнатушки, в которых живет по пять-шесть человек, причем порою на всех приходится одна кровать…»
Негры составляют всего 30 процентов населения округа Колумбия, но на них приходится 70 процентов населения вашингтонских трущоб и 69 процентов смертей от туберкулеза…
14 мая 1948 г. газета «Нью-Йорк таймс» напечатала на первой полосе сообщение под крупным заголовком: «51 школьника не пускают в столицу из-за расовой дискриминации». В этом сообщении говорилось:
«Действующие в Вашингтоне правила сегрегации и дискриминации негров вчера развеяли в прах надежды 51 нью-йоркского школьника, уже давно мечтавших провести несколько часов за осмотром символов свободы и исторических достопримечательностей нашей столицы. Все эти школьники вышли победителями в соревнованиях добровольческих команд по обеспечению безопасности уличного движения в Нью-Йорке…
Четверо из них — негры. Когда автомобильный клуб попытался разместить их в Вашингтоне вместе с их белыми товарищами, двери вашингтонских отелей перед ними закрылись. В результате этого экскурсия вчера была отложена. Ожидалось специальное заявление президента Трумэна…»
Комментируя этот случай, «Нью-Йорк геральд трибюн» писала в передовой статье: «Это издевательство над нью-йоркскими школьниками — позор для нашей страны».[120]
Хуже всего то, что дискриминация негров в Вашингтоне после войны не только допускается, но и поощряется правительством.
Вот что говорит об этом «Национальный комитет по борьбе с сегрегацией в столице США»:
«В этой неприглядной деятельности, направленной против негров… участвует всей своей мощью и правительство США…
Вопреки всем своим установкам и заявлениям, приказам и директивам, правительство Соединенных Штатов систематически отказывает цветнокожим жителям столицы в возможности получать работу на равных основаниях с белыми и тем самым показывает городу и всей стране пример расовой дискриминации».
После войны министерства и правительственные учреждения снова перестали принимать негров на какие-либо должности, кроме низших канцелярских служащих и сторожей. В государственном департаменте, в министерстве юстиции, в бюджетном управлении, в Федеральной торговой комиссии и в Федеральном резервном управлении негры находятся почти исключительно на черной работе. В Бюро переписи населения, в правительственной типографии и в Бюро по гравированию и печатанию большинство служащих-негров работает в обособленных помещениях и получает самую низкую заработную плату.
Касаясь дискриминации негров, проводимой правительством в Вашингтоне после войны, «Национальный комитет по борьбе с сегрегацией в столице США» писал в конце своего доклада:
«В данный момент федеральное правительство угнетает большее число граждан, чем какое бы то ни было лицо или организация в нашей стране. И это его вина, потому что оно, и только оно, в состоянии сломить преграды, которые не позволяют четверти миллиона негров в Вашингтоне пользоваться своими правами американских граждан.
Хуже того, само правительство и помогло воздвигнуть эти преграды. Его окружные суды использовались явно в нарушение конституции, для того чтобы загонять негров в гетто. Той же цели служила и деятельность его кредитных, жилищных и плановых организаций. Высшие власти округа Колумбия, назначаемые президентом, как и прочие должностные лица, поддерживают режим расовой сегрегации в муниципальных учреждениях, школах, больницах и местах отдыха…
Народ, который расколот теорией господства одной расы над другой, не может наслаждаться ни свободой, ни справедливостью. И в столице это очевиднее всего».
«По иронии истории, — писала газета «Вашингтон ивнинг стар» через год после разгрома фашистских держав, — южане, которым не удалось захватить Вашингтон во время гражданской войны, теперь держат его в руках, как беспомощную пешку».
Молодой Стефенсон бросился к Флемингу и ударил его так, что тот пробил витрину и вылетел на улицу. На шум прибежал владелец соседней бакалейной лавки и заорал: «Бей черных негодяев!» Собралась толпа; кто-то крикнул: «Линчевать их!»
Тут на месте происшествия появилась полиция. Один из полицейских занес дубинку над головой молодого Стефенсона. Его мать закричала: «Не бейте моего мальчика!» Полицейский повернулся, и удар достался ей.
Стефенсоны были арестованы.
Полицейский судья задал им один вопрос: «Вы дрались»?
Они ответили утвердительно.
«Виновны, — сказал судья. — Штраф 50 долларов».
В это время в комнату вбежал какой-то человек и сообщил судье, что перед зданием собирается толпа и в ней идут разговоры о суде Линча.
Судья позвонил шерифу и сказал ему: «Уберите-ка лучше отсюда этих людей. Мы не можем их охранять». Шериф отвез Стефенсонов в окружную тюрьму и запер в камеру.
Тем временем по указанию местного судьи К. Хейса Дентона был изготовлен документ, подтвержденный под присягой рядом свидетелей, в котором Стефенсоны обвинялись в «попытке совершить убийство путем использования опасного для жизни инструмента, а именно кусков стекла». За освобождение Стефенсонов на поруки Дентон потребовал залог в 3500 долларов за каждого.
В тот же день шериф позвонил местному коммерсанту-негру Джулиусу Блэру. «Вы бы внесли деньги и забрали их отсюда, — сказал он, — потому что их хотят повесить. Здесь собирается толпа».
120
Негритянских детей в Вашингтоне тщательно изолируют от белых и постоянно дают им чувствовать, что они стоят ниже белых. Для негритянских детей существуют отдельные школы. В оправдание этого приводится лицемерная и противоречивая формула «раздельность и равенство», но на деле школы для негров помещаются в старых, обветшалых зданиях, из которых треть была построена еще в прошлом веке.
Белые дети не имеют возможности состязаться с неграми в спорте и в ораторском искусстве. В 1947 г. финальные встречи организованных торговой палатой состязаний в красноречии, посвященных Биллю о правах, нельзя было устроить, как намечалось, в школьной аудитории, потому что в них принимали участие и белые и чернокожие школьники.
На общественных площадках для игр, как и везде, строго соблюдается дискриминация. Предписания Совета по организации детского отдыха в округе Колумбия запрещают цветнокожим детям вход на площадки для белых.