Охотники на тъёрнов

— Чудесное решение, ваше величество, — склонил голову Винсент, в таком контексте, кажется, даже забывший про палец. — В таком случае Стеллу я смогу представить как свою жену или сестру?

Король взглянул на меня, и я с удивлением заметила в его глазах озорной блеск.

— Можем, — сказал он, — но у меня есть идея получше. Видите ли, после смерти девушки перед организаторами конкурса встал вопрос о том, что делать дальше. Предоставить соревноваться одиннадцати претенденткам, или же ввести на место покойной ещё одну девушку, из тех, что не были приняты к участию, но оказались следующими на очереди. Учитывая причину смерти девушки, я склонялся к первому варианту. Однако при нынешних обстоятельствах… — Он снова устремил на меня озорной взгляд. — Как вы относитесь к тому, чтобы поучаствовать в конкурсе красоты, леди?

Я захлопала глазами.

— Я?

Мой указательный палец уткнулся в мою же грудь.

— Насколько я понял, именно вы собираетесь внедриться ко мне во дворец, — напомнил король. — И, полагаю, вы захотите оказаться как можно ближе к конкурсанткам? Я предлагаю вам стать одной из них. Ближе, кажется, некуда.

— Это блистательная идея, Стелла!

На сей раз монарха поддержал Дилан. Остальные, кажется, тоже не имели ничего против. Я же всеобщую радость не разделяла.

— Это, конечно, прекрасно — я имею в виду с точки зрения близости к конкурсанткам. Но для того, чтобы участвовать в конкурсе, требуются кое-какие данные.

— Ты о чём? — нахмурился Дилан.

Я устремила на товарища раздражённый взгляд.

— О том, что для участия в конкурсе красоты нужно как минимум быть красавицей! — просветила его я.

— Ты же сама не далее, как вчера говорила, что ничем не хуже других, — беззаботно напомнил Дилан. — Разве с тех пор что-то изменилось?

— Да, одна мелочь, — откликнулась я. — Вчера я думать не думала, что могу всерьёз оказаться среди конкурсанток. Бросьте, я, конечно, не уродина, но и не настолько распрекрасна, чтобы сойти за одну из двенадцати красивейших женщин страны!

Выпалив это, я поджала губы. Признаваться в таких тривиальных вещах прямым текстом, в присутствии четверых мужчин (считая королевского слугу), оказалось делом крайне неприятным.

— Люди непременно станут сомневаться и задавать вопросы, — мрачно заключила я.

— На этот счёт можешь быть совершенно спокойна, — уверенно отмахнулся Винсент. — Во-первых, с твоими внешними данными всё в порядке, а во-вторых, с чего ты взяла, что все участницы конкурса такие уж красавицы? Ставлю пять против одного, что половина из них ничего сверхъестественного из себя не представляет и в конкурсе участвует за счёт совершенно других качеств. Я имел в виду, — повысил голос он, услышав недвусмысленную усмешку Дилана, — крупные взятки правильным людям, равно как и знакомство с членами комиссии, а вовсе не то, на что намекают некоторые Следопыты.

Я улыбнулась, опуская глаза в пол. Думаю, некоторые Следопыты были более чем правы в своей оценке ситуации, и некоторые Воины прекрасно это знали. Просто не хотели делать излишне скандальные утверждения в присутствии венценосной особы.

— В общих чертах всё верно, — заявил король, не вдаваясь, однако, в подробности. — У разных конкурсанток разные внешние данные, есть среди них как несомненные красавицы, так и вполне заурядные девушки. Макияж, причёски и что там ещё используют в таких случаях женщины, — всё это делает своё дело. Так что, полагаю, вопрос решён. Если оставшиеся двое захотят попасть во дворец, они могут сопровождать вас, — он взглянул на Винсента, — под видом ваших слуг.

— Чтобы он был моим слугой?!

— Чтобы я был его слугой?!

Эти восклицания прозвучали из уст Винсента и Дилана одновременно, и лично мне нелегко было определить, кто из этих двоих сильнее ужаснулся такой перспективе.

— Молодые люди, держите себя в руках, — едко улыбнулась я. — Вы всё-таки здесь не одни.

Воин со Следопытом обменялись ещё парой полных возмущения взглядов, но намёк поняли и от дальнейшего выяснения отношений воздержались.

— Я на роль служанки не подойду, — высказалась Джен.

— И ты туда же?! — удивилась я.

— Я не капризничаю, — возразила она. — Мне нельзя селиться во дворце. Там служит Диего Сторно, мой хороший знакомый, мы росли вместе. Если он меня увидит, то точно узнает. Будет лучше, если я останусь в городе и поселюсь неподалёку. А во дворец приду непосредственно перед сменой фазы. Так меньше шансов, что всё сорвётся из-за случайной встречи.

— Хорошо, с этим мы разберёмся потом.

Винсент, по-видимому, решил больше не испытывать терпение его величества.

— Ну что ж. — Король поднялся с кресла. Подчиняясь едва заметному жесту, слуга с поклоном протянул ему перчатки, а затем помог надеть плащ. — Завтра в десять часов утра будьте готовы. Я пришлю к вам человека, он позаботится о том, чтобы вы попали во дворец так, как нужно. Слишком сильно с ним не откровенничайте: он будет знать ровно столько, сколько необходимо. Да, и ещё. Во дворце не пытайтесь искать со мной встречи. Я сам вызову вас к себе, если вы мне понадобитесь. Если же вам что-то понадобится от меня, передайте послание с Педро. Кроме того, о нашей сегодняшней встрече не должно быть известно никому за пределами этой комнаты.

На этом его величество Рамиро Четвёртый счёл разговор законченным и, долее не мешкая, вышел за дверь. Педро шёл за ним след в след. Проводив монарха взглядами четырёх пар глаз, мы с шумом выдохнули и с нервными смешками откинулись на спинки.

Поскольку начиная с завтрашнего дня нам предстояло запереться во дворце на неопределённый срок, мы решили напоследок глотнуть воздух свободы. С этой целью мы отправились в место, которое присмотрели на подходе к Истендо. Это был широкий луг, раскинувшийся недалеко от городских ворот. Мы пришли туда и, расположившись на траве под ветвями одинокой ивы, приготовились проводить заходящее за городские стены солнце.

Джен, как и всегда, расположилась чуть в стороне от остальных. Дилан лежал на спине, раскинув руки и глядя в небо, в темнеющий фон которого вписались различные оттенки красного. Винсент полулежал, опираясь на локоть. Я сидела рядом с ним, обхватив руками колени.

— Тебя тревожит то, что мы поселимся во дворце? — тихо спросила я.

— С чего ты взяла? — усмехнулся Винсент, поднимаясь повыше.

Я тоже усмехнулась.

— Ты всё время поворачиваешь голову то вправо, то влево, будто нам угрожает опасность и надо быть начеку. Ты всегда инстинктивно так делаешь, когда чем-то встревожен. Не замечал?

Винсент беззвучно рассмеялся и вытянул руку, чтобы потрепать меня по волосам.

— Нет, не замечал, — признал он. После чего уселся, сложив руки на колени, и посмотрел вдаль. — Видишь ли, я бы не стал называть это тревогой. Так… Просто неспокойно. Есть ощущение, что что-то неверно. Я давно привык к роли Охотника, но наниматься на работу к здешнему королю… Пожалуй, это перебор даже для меня, при всех моих закидонах.

Я ухмыльнулась. По мне, так никакими особенными «закидонами» Винсент не страдал… Ну, не более, чем мы все.

— А дворец… — Приятель резко передёрнул плечами, будто хотел сбросить взобравшееся на спину насекомое. — Да чёрт с ним, со дворцом.

— В конце концов, это же совсем ненадолго, — заметила я, не слишком убеждённая в его спокойствии на сей счёт. — Наверняка до ближайшей смены фазы, то бишь на три дня. Разберёмся с тъёрном, и только нас здесь и видели.

— Всё верно, — согласился Винсент. — Да нет, ты не думай, ничего я не имею против дворцов. Знаешь, почему я сбежал?

— Почему?

Я с интересом подняла голову. Точного ответа на этот вопрос у меня действительно не было. Воин не любил распространяться о подобных вещах.

— Дворянин без альтера — это практически нонсенс. — Сегодня Винсент был более настроен на откровенность, чем обычно. Он говорил чуть насмешливо, глядя не мне в глаза, а в сторону, будто видя перед собой картинки из своей прошлой жизни. — В высшем свете альтер-способности есть практически у всех. Пусть в большинстве своём они бессмысленны, пускай при помощи меча, ума и знаний можно сделать в тысячу раз больше. Если ты дурак или подкаблучник, то можешь занимать своё место в обществе со спокойной душой. Но если у тебя нет альтера, тогда извини. На всю жизнь останешься белой вороной. И неважно, что ты лучше всех владеешь мечом, неважно, что из кожи вон лез, чтобы преуспеть во всех возможных науках, разбираешься в законоведении, в геральдике, даже в люто ненавидимых финансах. На тебя всё равно будут косо смотреть и за твоей спиной разводить руками: надо же, у такого отца — и такой сын! А отец и братья, чуть только зайдёт речь об этой теме, будут с чувством неловкости отводить взгляд. Короче, — он резко махнул рукой, — мне много лет было тошно, а потом и вовсе осточертело. Решение же оказалось элементарным. Уйти туда, где на альтер не смотрят, как на икону. — Он беззвучно пошевелил губами. — Альтер не ставят на алтарь. Забавно, да? В общем, я ушёл туда, где могу делать то, что умею, и где меня судят по результатам, а не по общественным ожиданиям.