Страница 77 из 152
— Ловко вы его! — сказал один из летчиков.
Все засмеялись.
— Выпьем за Слово с большой буквы! — предложил Стилл.
Все дружно подняли рюмки. Не выпил только Джон. Он сидел, неподвижно уставившись в стену, и не слышал тоста.
— У него очень неважные дела, — шепнул Поль. — Потом расскажу.
— Только вы не думайте, что я испугался! — предупредил Эптон. — А насчет Слова с большой буквы… не спорю!
Стилл улыбнулся:
— Не сердись на меня и наш спор почаще вспоминай!
— О нет, я не сержусь, — отозвался Эптон и через стол протянул Стиллу руку; тот подал свою.
— Из-за слова, даже не с большой буквы, мне пришлось перейти из военной авиации к частной фирме, — сказал коренастый молодой летчик с обветренным, загорелым лицом. — Теперь работаю в синдикате Дрэйка. Вожу вредных жуков за границу.
— Подлая работенка, — желчно заметил Робин Стилл, искоса поглядывая на летчиков.
— Работа плохая. Да платили бы побольше… Деньги не пахнут.
Робин Стилл досадливо поморщился. Ему претило это стремление к легкой наживе, превозносимое газетами, как национальная черта американского характера. К счастью, есть люди с другим характером. Робин Стилл с симпатией посмотрел на молодую женщину.
— Простите, я не расслышал ваше имя, — сказал Стилл, обращаясь к молодой женщине.
— Меня зовут Руфь… Руфь Норман.
— Я знавал одного Нормана, — сказал Поль. — Славный был парень. Его звали Франк.
— Вы говорите — был? — вскрикнула молодая женщина, с испугом глядя на Поля. — Очень прошу: опишите внешность знакомого вам Франка Нормана.
— Моего роста, — начал Поль. — Моих лет. Круглолицый. — Чем подробнее Поль описывал наружность франка Нормана, тем больше нервничала женщина. Ну, знаете вы такого? — спросил Поль.
— Не работал ли этот Франк Норман последнее время в порту на кране? тихо спросила женщина.
— Работал, — подумав, ответил Поль. — Вы его знаете?
— Это мой муж, — ответила молодая женщина, уронив руки на колени.
Летчики с интересом смотрели на нее.
— Насколько я помню, — сказал Поль, — жена Франка с дочкой жила у тестя.
— Я жила на ферме у отца, пока не получила денежный перевод на двести долларов. Адрес был написан не его рукой, хотя перевод — от его имени. Не было на переводе и обычной приписки. Я сразу заподозрила неладное. Через неделю я выехала на Восток, в порт, где он работал. Там у меня долго выпытывали, не знаю ли я, где мой муж. А я не знаю. Меня задержали… Я заболела… А сейчас возвращаюсь домой. Была в гостях у сестры. Поблизости происходил съезд сторонников мира, и я там сказала, что американскую конституцию превращают в пустую бумажку. Меня выбрали делегатом сюда, в город, на съезд сторонников мира. Это мне было по дороге… Остальное вы знаете. Вы не знаете, где Франк? Он жив?
— А почему ему не быть живым? — спросил Поль.
— Ах, вы что-то знаете! — воскликнула Руфь и схватила Поля за руку.
Поль, конечно, знал, где находится Франк Норман. Франк работал шофером у Стронгов под чужим именем. Но кто может подтвердить, что эта женщина не подослана к ним, чтобы выпытать местонахождение Франка!
— Я ничего не знаю, — поспешно отозвался Поль. — А последний переводный бланк у вас с собой?
Жена Франка достала из внутреннего кармана жакета потертый кусок плотной бумаги. Поль взял его не без волнения, посмотрел и узнал свой собственный почерк. Да, это был тот самый перевод, который он послал жене Нормана, чтобы поддержать ее. Сомнений почти не было: перед ним была Руфь Норман. Но кто знает, нет ли среди этих летчиков членов ку-клукс-клана? И как глупо, что он ввел в их компанию Робина Стилла.
— Руфь, у вас еще много дел в городе? — спросил Поль.
— Нет… я свободна. Демонстрация женщин была заключительным этапом работы съезда сторонников мира нашего штата. Мы выбрали делегатов на Всемирный конгресс. Я хочу уехать домой. Может быть, там уже есть вести от Франка, а писать домой я не хотела.
— У моей девушки оказался муж, танцы откладываются! — шутливо заметил Эптон.
— Я должен идти, — сказал Робин Стилл поднимаясь.
Вслед за ним встали Поль, Руфь и Джон. Остальные летчики заявили, что они остаются. Робин Стилл уплатил по счету. Пока они выходили из бара, Поль успел шепнуть Робину Стиллу, что Руфь — жена того самого Нормана, которого Робин Стилл спас ночью от куклуксклановцев и отправил на машине Бекки Стронг. Но она ли это на самом деле, Поль не убежден окончательно.
Очутившись на улице, Робин Стилл думал о том, что улица не место для откровенных разговоров, и поэтому сказал:
— Пойдемте ко мне, Руфь. Я живу поблизости. Жена будет вам рада. Она простая, хорошая женщина. Может быть, мы сможем что-нибудь узнать о Франке.
Здесь же, на улице возле бара, их догнал Эптон и сунул в руку Руфи Норман бумажку.
— Это мой адрес, — сказал Эптон и, заметив удивленный взгляд молодой женщины, добавил: — Может быть, пригодится, если дело с хулиганами дойдет до суда. Я тоже должен спешить. Хоть мне и не везти, как другим, жуков за океан, а только на поля американских фермеров, но через час я должен быть возле самолета.
— Этого еще недоставало! У нас же в Америке — и разбрасывать вредных жуков?! — сердито спросил Поль. — Ты, парень, не врешь? Или это государственная тайна?
— Государство здесь ни при чем. Этим занимается частная фирма Дрэйка. Да и зачем мне врать? Я слышал, это этот бизнес помогает Дрэйку почти даром захватывать земли «диких» фермеров.
— Этого еще недоставало! — повторил Поль и обратился к Стиллу: Слыхал?
— Фермеры много раз жаловались на это, — сказал Стилл. — Их заявления каждый раз объявляли ложью. Конечно, это преступление. Преступление, парень, против народа! И как только у тебя рука на это поднимается? — Робин Стилл неприязненно посмотрел на летчика. — Мы не должны помогать заражать поля — наоборот, надо разоблачать действия грязных трестовиков против наших же американцев-фермеров! Надо писать об этом в газетах, чтобы до конца разоблачить этих преступников и запретить это законом. Ведь это насущный вопрос жизни! — так закончил Робин Стилл и пригласил летчика, как только он вернется из полета, зайти к нему домой. Эптон согласился без особого энтузиазма.
Квартира Робина Стилла состояла из двух комнат: большой и маленькой возле кухоньки. Она помещалась на пятом этаже пятиэтажного дома. Эти «доходные» дома из красного необлицованного кирпича теснились за первой линией домов, нарядный фасад которых выходил на улицу. В маленькой квартирке было очень чисто и уютно. Жена Стилла, полная, живая молодая женщина среднего роста, встретила их очень приветливо и очень шумно. Она сейчас же объявила, что у них находится ее брат и еще две «чудесные женщины» из Лиги защиты мира. И будет очень хорошо, если вновь прибывшие примут участие в их беседе.
Женщины из Лиги защиты мира оказались двумя худощавыми старушками, ласково улыбающимися сквозь очки. Они были сестрами, и даже их платья из тонкого серого сукна были одного фасона. Обе были почти седые.
«Божьи одуванчики», — решил про себя Поль. Брат хозяйки, рослый мужчина, сидевший в угловом кресле, ничем не привлек его внимания: стандартный костюм, стандартные ботинки, стандартная улыбка и, видимо, стандартный американец. Все же Поль очень вежливо поздоровался с ним и спросил о здоровье, сказал несколько слов о погоде. От этой укоренившейся привычки вежливо «разведывать» нового знакомого он никак не мог избавиться. Это был обычный американский стиль «доброжелательного знакомства», объяснявшийся весьма просто: каждый из знакомящихся старался показать себя в лучшем свете и узнать, может ли его партнер быть ему чем-либо полезен. Если партнер стоял выше по заработку, доброжелательность увеличивалась. Если он был ровней и ничем не мог быть полезным, создавалась атмосфера незаинтересованной нейтральности. Если же партнер стоял на ступеньку ниже или, избави бог, был без работы, от него старались поскорее отделаться.