Особое задание

У Чжи охватило чувство неловкости: он был скромным человеком и стеснялся выказывать свои чувства, особенно перед ответственным партийным работником… Но он переборол свою робость и в горестном раздумье произнес:

— Я ненавижу себя за то, что прозрел так поздно. Ведь я уже давно в армии, знаю военную службу, как говорится, вдоль и поперек и отдал армии столько сил и энергии! Но все эти годы я был лишь послушным орудием милитаристов. Сознание этого мучило меня все время. Но что я мог поделать? Над родиной нависла опасность, а мы занимаемся междоусобной войной, и я — военный, значит, должен выполнять приказы… — Он заговорил еще возбужденнее: — Но вот я нашел коммунистическую партию, нашел правду! Я понял, что Китай будет спасен. Товарищ Ван, говоря откровенно, я давно уже не хочу зарабатывать себе на жизнь службой в этой насквозь разложившейся армии. Я пойду туда, куда пошлет меня партия, и стану выполнять любую работу, которую партия мне поручит! Я… я готов пожертвовать своей жизнью!

Старый коммунист Ван отличался прямотой и чистосердечностью. Он понимал чувства сидящего перед ним человека. Немного подумав, он серьезно сказал:

— Товарищ У, твоя решимость и вера в наше дело — драгоценные качества, присущие настоящим революционерам. Цель нашей революции — сбросить с народа тысячелетние оковы рабства, дать сотням миллионов наших братьев возможность жить по-человечески. Для этого нам необходимо много бойцов, не боящихся никаких трудностей, готовых пожертвовать своим личным счастьем и даже жизнью ради общего дела. Но мне не совсем понятно, зачем тебе нужно уходить из армии.

— Для революции, для того, чтобы еще лучше вести революционную работу, — ответил У Чжи, несколько обескураженный.

— Нет, нет, как раз наоборот! — товарищ Ван прищурил глаза. — Ты нужен партии там, где ты находишься сейчас. И ты обязан сохранить свое легальное положение, ведь оно для тебя как раковина для улитки. Эта «раковина» дает тебе одежду и жилье, в ней ты чувствуешь себя в относительной безопасности «и на земле и под водой», как говорится. В современных условиях борьбы нам без конспирации никак не обойтись. Если у тебя не будет пристанища, не будет возможности активно действовать, то какая от этого польза революции?

У Чжи грустно улыбнулся и в знак согласия кивнул головой:

— Да, товарищ Ван, правильно! Я все понял. Теперь говори, что мне делать дальше.

Но товарищ Ван вдруг многозначительно подмигнул ему и громко стал рассказывать о кинокартине, которую он недавно видел, — вошел официант с пышущими жаром пирожками на подносе. Поставив поднос, он вышел.

Когда шаги официанта стихли в коридоре, товарищ Ван понизил голос и сообщил У Чжи о крупной победе Красной армии, одержанной под руководством товарища Мао Цзэ-дуна в провинции Цзянси, кратко изложил ему политическую обстановку и проанализировал причины победы Красной армии в условиях «карательного похода» гоминдановских войск.

— В сложившейся ситуации, — говорил Ван, — для нас сейчас крайне важно установить контакт с командованием вашей Шэньсийской армии, — тут он открыл принесенную с собой коробку «с пирожными» и достал оттуда небольшой листок бумаги: это была листовка Красной армии, очень похожая на другие партийные подпольные издания, которые У Чжи приходилось уже видеть раньше: шрифт был очень мелким, аккуратным и отчетливым. Видно, немало любви и искусства вложили в нее рабочие подпольной типографии.

У Чжи внимательно прочитал листовку — она оказалась новогодним воззванием командования Китайской рабоче-крестьянской Красной армии к гоминдановским генералам. В нем говорилось, что в условиях: а) прекращения наступления на Красную армию; б) сохранения народно-демократической власти и в) вооружения народа, Красная армия готова заключить перемирие с гоминдановскими генералами, с тем чтобы можно было совместными силами организовать отпор японским агрессорам. Простые и ясные слова воззвания выражали требования миллионов китайцев. Молодой офицер дважды внимательно прочитал листовку и только после этого возвратил ее товарищу Вану.

— Товарищ Ван, самым большим счастьем для меня было бы осуществление всего, что говорится в этом воззвании! Насколько я разбираюсь в ситуации, между командующим Шэньсийской армией и Чан Кай-ши существуют глубокие разногласия, к тому же командование нашей армией напугано успехами Красной армии и не очень хочет вести военные действия против нее. По-моему, они пойдут на переговоры с коммунистами, но на выгодных для них условиях.

— Ну что ж, даже их нейтралитет был бы нам полезен. Для связи нужно послать кого-нибудь в новую революционную базу. Попутно можно было бы передать командованию 4-й армии новые разведывательные данные и, может быть, оружие. Мы должны использовать малейшую возможность для помощи нашей армии. Подумай хорошенько: мог бы ты взять на себя такую задачу? — Ван умолк и выжидательно посмотрел на У Чжи.

— Тут нечего и думать! — ни секунды не колеблясь, ответил У Чжи. — В душе я к этому давно готов. В Шэньсийской армии я служу сравнительно давно, и моя политическая благонадежность ни у кого не вызывает сомнений. Начальство мне доверяет, и если придется выбирать человека для посылки в советский район, то, вероятнее всего, выбор падет на меня.

— Мы тоже считаем, что твоя кандидатура — наиболее подходящая для выполнения такого задания. Только мне хотелось бы еще раз предупредить тебя, что это задание не только важное и почетное, но и очень трудное — советский район находится на границе провинций Сычуань и Шэньси, и тебе придется пробираться и через горы, и через реки, и сквозь леса, и через ущелья. Но главная опасность — это миньтуани и другие бандиты, которыми горы буквально кишат. Сложность еще и в том, что мы непосредственно не связаны с 4-й армией и поэтому не сможем дать тебе рекомендательного письма. Можно только попросить шанхайских товарищей связаться с революционной базой по радио или через связного. Но если, паче чаяния, мы не сумеем оповестить их о тебе, то при встрече с ответственными товарищами ты скажи, что тебя послал «Лю Цин-бао» — это пароль нашей организации.

— Трудности мне не страшны. Я употреблю все силы, чтобы выполнить эту миссию! — заверил его У Чжи.

Товарищу Вану понравилась решимость, с которой У Чжи брался за выполнение задания, и он одобрительно сказал:

— У Чжи, партия верит тебе. На этот раз ты столкнешься с огромными трудностями. К сожалению, кроме того, о чем я уже сказал, мы ничем не сможем тебе помочь. Ты должен будешь собрать в кулак всю свою волю и научиться методам борьбы в одиночку и умению приспосабливаться к обстановке. И, разумеется, тут нужно быть смелым и находчивым. Мы знаем тебя уже достаточно и поэтому уверены, что эта задача тебе по плечу! — Он наполнил чашки вином. — Давай выпьем за успех!

У Чжи вообще не пил, но сегодня он изменил своему правилу. Поднявшись со своего места, он торжественно сказал:

— Раз партия мне доверяет, я выполню задание, чего бы это мне ни стоило!

Они выпили, и товарищ Ван продолжал:

— Начать тебе нужно будет с командующего Ли Юй-тина. Он самый крупный генерал в армии Ян Хэ-линя и наиболее вероятный противник 4-й армии в боевых действиях. Если Ян Хэ-линь решит установить контакт с коммунистами, то осуществлять этот контакт будет скорее всего Ли Юй-тин. Только после того, как удастся склонить его к переговорам, ты сможешь отправляться в путь. Но предварительно постарайся разузнать о всех внутренних противоречиях, существующих между главарями разбойничьих шаек, орудующих в той местности, через которую тебе предстоит идти. Анализируя и умело используя эти противоречия, ты сможешь даже неблагоприятные условия превратить в благоприятные. Никогда не забывай, что наши враги прежде всего пекутся о личной выгоде, а как говорит пословица: «Жадность мутит людям разум». Это очень важный фактор, который нужно постоянно учитывать. — Он замолчал, снова раскрыл коробку «с пирожными» и достал оттуда небольшую тетрадку. — Здесь изложены все собранные нами материалы о тайном обществе «Красное братство»[9]. Ты внимательно изучи их, все, что следует, запомни, а тетрадку сожги. Эти сведения помогут тебе общаться с главарями разбойничьих шаек.

9

«Красное братство» — ответвление организованного в 1736 году в Китае тайного общества «Гэлаохой» («Старшие братья»), ставившего своей целью борьбу с Цинской династией. При гоминдановском режиме «Красное братство» нередко использовалось милитаристами в реакционных целях.