Страница 4 из 21
— Что вы подразумеваете под осложнениями? — спросила девушка. — Если вы хотите этим сказать, что вы прервете с моим отцом деловые отношения, то я буду счастлива. У него имеются средства к существованию, а я зарабатываю в театре.
— Средства ему не понадобятся: в тюрьме кормят бесплатно.
— Туда мы отправимся вместе, Ден, — послышался взволнованный мужской голос.
«Полковник» повернулся и взглянул на появившуюся в дверях худощавую фигуру.
— Ах, так вы слышали наш разговор, Сол, — сказал он неприветливо.
— Если вы собираетесь упрятать меня в тюрьму, то готовьтесь составить мне компанию вместе с Пинто, Сельби и остальными.
Боундри улыбнулся:
— Быть может, вы мне скажете, за что именно нам суждено очутиться там? Самые ловкие сыщики Скотленд-Ярда вот уже сколько лет пытаются нас схватить, но все их старания, как видите; безуспешны! Или вы полагаете, что полиция, имея показания этого негодяя Гансона…
Сол перебил его:
— Значит, Олаф решил стать порядочным человеком?
— Гансон — подлый вор, — заявил «Полковник». — Он сбежал от меня, прихватив с собой триста фунтов, что я довел до сведения полиции!
— Понимаю, — кивнул Уайт. — Вы подали жалобу на него, чтобы лишить его возможности выступить свидетелем против вас… А какое преступление вы припишите мне?
— Я поручил из банка для проверки предъявленный вами чек на сумму в четыре тысячи фунтов. Он подписан якобы мною и Пинто.
— Совершенно верно. Вы оба подписали этот чек в моем присутствии.
Боундри покачал головой.
— Вы неисправимы, Уайт. Мне-то вы могли бы сознаться в своих проделках… Я как раз пришел, чтобы поговорить об этом чеке…
— Вы хотите обвинить меня в подделке вашей подписи? А что если я испорчу вашу игру?
— Не выйдет, Сол. У меня найдется дюжина свидетелей, которые подтвердят, что в день подписания чека я находился в Брайтоне!
— Но ведь вы уехали туда ночью, уже после этого! Мы должны были встретиться в Брайтоне на следующий день для дележа добычи! — вскипел Уайт.
— Для дележа добычи? — повторил Боундри. — Я вас не понимаю.
— Год тому назад вы заставили молодого судовладельца Бальстона вложить пятьдесят тысяч фунтов в мошенническое предприятие. Я не хочу распространяться в присутствии моей дочери о подробностях, но вы и Пинто попросту выманили у него эту сумму путем шантажа, Бальстон тогда уплатил вам последний взнос, и четыре тысячи фунтов составляли мою долю. Помните?
Мези ахнула.
«Полковник» жестко проговорил:
— Если вы рассчитываете, Сол, на признание молодого человека в том, что у него были какие-то дела со мной, то вы ошибаетесь. Повторяю вам, о шантаже мне ничего не известно. А вашей дочери я предложил…
— Если вы рассчитываете, что моя дочь окажется в вашей компании, то вы ошибаетесь, — перебил его Уайт, шагнув к нему.
«Полковник» поспешил ретироваться.
Садясь в машину, он почувствовал, что кто-то коснулся его плеча.
Обернувшись, Ден увидел перед собою улыбающегося Стаффорда Кинга.
— Очень сожалею, что принужден помешать вам, — сказал сыщик, — но у меня есть ордер на ваш арест.
— По какому обвинению? — быстро спросил «Полковник».
— В вымогательстве.
Ден облегченно вздохнул.
Мистер Кинг заметил это.
— Боундри, а вы боялись, что я арестую вас по обвинению в убийстве Кокса Грегори?
«Полковник» промолчал.
Глава 6. Сети и рыба
Стаффорд Кинг стоял в гуще толпы у подъезда суда и смотрел на подъезжающие машины.
Из них выходили элегантные дамы из высшего общества, крупные политики, богатые дельцы, известные журналисты.
Заметив знакомый лимузин, сыщик поспешил навстречу.
Из машины вышел немолодой седоволосый господин.
Это был вице-министр внутренних дел Великобритании лорд Стенли Бельком.
Он пожал руку мистеру Кингу и сказал:
— Благодарю вас и поздравляю!
— Боюсь, что рано, сэр.
— Мне очень жаль, Стаффорд, но я должен признаться вам по секрету…
Лорд Стенли Бельком отвел сыщика в сторону и понизил голос:
— У меня тоже сложилось такое мнение. В сетях закона слишком большие петли, а Боундри — рыба скользкая!
…В зал суда ввели «Полковника». Он сел на скамью подсудимых с таким видом, будто все происходящее его совершенно не касается.
— Ден Боундри, — торжественно заговорил судья, — вы обвиняетесь в том, что создали преступную организацию с целью вымогательства денег путем шантажа и в течение многих лет руководите ее деятельностью. Вы заставляли людей, опасающихся разоблачения своих тайн, продавать вам свою собственность по невероятно низким ценам. Полиции известны имена ваших соучастников и за ними ведется наблюдение.
Кью, сидевший в зале, беспокойно заерзал на своем месте.
Судья наклонился к лежащим перед ним документам и продолжал:
— Прокурор сообщил, что представит в распоряжение суда очень важного свидетеля, который в течение длительного времени был секретарем обвиняемого. Свидетель Гансон собирал уличающие Боундри документы и прятал их в различных потайных местах. Весь материал он предъявит суду после допроса. Необычным является то обстоятельство, что Гансон до сих пор никаких сообщений не сделал. Он объясняет это тем, что опасается за свою жизнь. Мы вынуждены были принять к сведению заявление прокурора о том, что в случае утраты этого свидетеля рушится все обвинение, ибо других доказательств вины Дена Боундри нет. Приняты ли надлежащие меры для охраны свидетеля?
Прокурор встал.
— Мы приняли все меры и уверены в том, что его показания и представленные им доказательства полностью удовлетворят правосудие, ваша честь, — сказал он.
Сэр Стенли шепнул Стаффорду:
— Несколько странный ход процесса, не так ли?
— Нам ничего другого не оставалось, — ответил мистер Кинг. — Гансон сказал, что осмелится открыть правду лишь тогда, когда увидит Боундри на скамье подсудимых.
— «Полковник» знает об этом?
— Полагаю, что да. У него целая армия ищеек. Вы не представляете себе, сэр Стенли, как сильна его организация! В его распоряжении представители разных кругов общества, в том числе члены Парламента и лучшие адвокаты Лондона. Два самых крупных детективных агентства работают на него.
— Вызовите свидетеля, — распорядился судья.
В зал в сопровождении четверых полисменов вошел человек, от которого зависела судьба Дена Боундри.
Лицо секретаря было желтым, руки дрожали, взгляд его блуждал по залу, всячески обходя скамью подсудимых.
— Назовите ваше имя, — потребовал судья.
Свидетель попытался ответить, но из-за сильного волнения не смог выдавить из себя ни единого звука.
— Отвечайте же, — сказал прокурор.
Тишина.
— Вас зовут Олаф Гансон? — спросил судья.
Свидетель кивнул.
— Вы родились в Осло?
Гансон повторил тот же жест.
— Вам нечего опасаться здесь, в зале суда, — попытался подбодрить свидетеля прокурор. — У вас надежная охрана.
Олаф оглянулся на полицейских и немного успокоился.
— Как давно вы знакомы с Деном Боундри? — снова обратился к нему судья.
— Около… около десяти… десяти лет, — заикаясь, пролепетал Гансон.
Через толпу жадно ловящих каждое слово Олафа людей с трудом протиснулся судебный служитель и подал свидетелю стакан воды.
Гансон схватил стакан и одним глотком осушил его.
— В вашем распоряжении имеются доказательства вины Дена Боундри? — продолжал судья.
— Да, — ответил свидетель.
— И вы обещали полиции предъявить документы суду?
— Да.
— Быть может, вы сообщите нам, где находятся эти документы?
При этом вопросе Боундри вздрогнул и впервые заинтересовался происходящим. Он наклонился вперед, вслушиваясь в невнятный лепет своего бывшего секретаря.
— Я положил… документы… я положил…
Гансон умолк, пошатнулся и упал на пол.
— Помогите ему! По-видимому, у свидетеля обморок, — сказал судья.