Страница 25 из 86
Только 8 августа войска фон Лееба сумели перейти в наступление, но теперь бои носили уже иной характер. Хотя корпус Рейнхардта был усилен, ему потребовались 4 дня, чтобы пробить оборону на Лужском рубеже. К 8 сентября немцы добрались до станции Мга и захватили Шлиссельбург, отрезав Ленинград с суши, но на этом их наступление в очередной раз затормозилось. Попытка штурма Ленинграда, предпринятая в сентябре, была уже делом безнадежным, так как численность большинства немецких дивизий сократилась втрое. После войны, оправдываясь, фон Лееб заявил, что он вообще не рассчитывал дойти до ворот Ленинграда, не то что взять город. В общем, как ни странно, танки фон Лееба действительно сыграли довольно заметную роль в действиях Группы армий «Север», обеспечив свободное продвижение пехоты, но не принесли ей победы. Без танков фон Лееб, наверное, не прошел бы и половины расстояния от границы до Ленинграда. И эта несколько странная танковая война доказала в очередной раз сомнительность постулатов теории глубокой операции. Прорывы у Гёпнера получались, но этим все заканчивалось, так как реальной пользы они не приносили.
Как нетрудно догадаться, в первый период войны главные события разыгрались в полосе германской Группы армий «Центр», которая имела в своем составе две танковые группы. 3-я танковая группа уже 24 июня вышла в район Вильнюса, а 2-я танковая группа, которая наступала южнее, — в район Слонима. Оборона Западного фронта была рассечена в нескольких местах, контрудары, которые генерал Павлов пытался наносить во исполнение Директивы № 3, провалились. Самым наглядным примером беспомощности советского командования стал так называемый контрудар группы Болдина под Гродно, в ходе которого просто растаял мощнейший 6-й мехкорпус, превосходивший по количеству танков любую из немецких танковых групп. Танки Гудериана и Гота неслись вперед к Минску, а тем временем в районе Белостокского выступа постепенно создавался один из первых котлов. Мы бы могли поставить это в заслугу Панцерваффе, но странность ситуации заключается в том, что котел формировался усилиями немецкой пехоты. С юго-запада наступали VII и IX корпуса, а с севера — XX и VIII.
Бои 24 июня, в которых участвовали немецкие механизированные корпуса, привели к разгрому второго эшелона Западного фронта и сумели затормозить немецкое наступление очень ненадолго. 28 июня танки Гота и Гудериана встретились в Минске, а на следующий день пехота 4-й и 9-й армий замкнула кольцо окружения вокруг советских войск, пытавшихся уйти с Белостокского выступа. В этом двойном кольце оказались 23 советские дивизии. Бои в Белостокском котле завершились 1 июля, а Минский котел был ликвидирован к 9 июля. К сожалению, наше командование не сумело воспользоваться все более ясно проявляющейся в действиях немецких генералов пагубной тенденцией. Если вы обратите внимание, котлы приобретали все более и более грандиозные размеры, и соответственно фронт окружения не мог быть плотным. Собственно, есть подозрение, что его и не существовало как такового, особенно на южном фасе, где действовала Танковая группа Гудериана. Два его механизированных корпуса умчались к Минску, XII армейский корпус возился с Брестской крепостью, а войска 4-й армии решали свои собственные задачи в районе Белостока-Волковыска. Однако наши генералы не сумели воспользоваться этим шансом.
6 июля советское командование попыталось нанести еще один крупный контрудар под Лепелем, в котором участвовали два механизированных корпуса: 5-й и 7-й. В сумме они имели около 1700 танков. Вся эта армада столкнулась всего лишь с двумя немецкими танковыми дивизиями — 7-й и 17-й. Бой занял ровно один день, после чего выяснилось, что 7-й мехкорпус генерала Виноградова потерял более половины танков и отступает. 5-му мехкорпусу пришлось еще хуже. Мало того, что 17-я танковая дивизия отразила все его атаки, так она еще ухитрилась нанести ему удар в тыл и загнать в котел. Остатки корпуса поспешно откатились к Орше, а немцам достался совершенно пустой Витебск, оборонять который было некому. Командующий 3-й танковой группой генерал Гот, описывая это сражение, ограничивается тремя строчками:
«Но между Бешенковичами и Витебском наступавшая впереди 7-я танковая дивизия натолкнулась на сильное сопротивление противника, которое не могла преодолеть до 5 июля. Противник силами примерно трех дивизий, две из которых (танковые) прибыли из Москвы, нанес сильный контрудар, который 7-я танковая дивизия успешно отразила, нанеся противнику большие потери».
В результате советские войска отошли к Смоленску, где уже начал формироваться очередной котел. Вообще фон Бок использовал предоставленные ему танки на все 100 процентов. Если посмотреть на карту, то мы увидим, что Группа армий «Центр» двигалась от одного котла к следующему, поэтому история наступления фон Бока будет фактически историей классического блицкрига. Ну или почти классического, потому что окружения Гудериану и Готу удавались хорошо, но вот с уничтожением окруженных советских войск иногда возникали проблемы. Причина была простой, мы ее уже упоминали. Тяга к гигантомании приводила к тому, что кольцо окружения получалось слабым, а в некоторых местах просто символическим. И если бы советские генералы не теряли голову и не поддавались панике в критический момент, то немцы могли пожалеть о своих опрометчивых действиях. Причем львиная доля этих ошибок была сделана прославленным Гудерианом.
Итак, в июле совместными усилиями 2-й и 3-й танковых групп под Смоленском были окружены части советских 16-й и 20-й армий. Однако немцы тут же обнаружили, что перед ними выросла очередная стена, которой буквально вчера еще не было, причем новые советские армии не только преградили путь немецким танкам, но и попытались нанести несколько контрударов с целью деблокирования окруженной группировки.
К сожалению, эти контрудары опять оказались неудачными. Почему так происходило? В очередной раз выяснилось, что много танков — это совсем еще не танковые войска. Можно позволить себе такую историческую аналогию: разница между Панцерваффе-41 и советскими танковыми частями того же года примерно такая же, как между конницей и кавалерией. И то, и другое вроде бы люди на лошадях, но… С одной стороны, мы имеем беспорядочную толпу всадников, галдящих и размахивающих саблями, с другой — регулярные кавалерийские дивизии, правильно организованные и управляемые. Они, конечно, могут победить, но при очень удачном стечении обстоятельств и при колоссальном численном перевесе. Просто большого численного перевеса здесь будет совершенно недостаточно. Приведем цитату из… Вы думаете Меллентина? Подождите, будет вам и Меллентин, а пока мы приведем выдержку из дневников прославленного генерала и человека отчаянного мужества — Дениса Давыдова.
«Наконец подошла старая гвардия, посреди коей находился сам Наполеон. Это было уже гораздо за полдень. Мы вскочили на конь и снова явились у большой дороги. Неприятель, увидя шумные толпы наши, взял ружье под курок и гордо продолжал путь, не прибавляя шагу. Сколько ни покушались мы оторвать хотя одного рядового от сомкнутых колонн, но они, как гранитные, пренебрегали все усилия наши и остались невредимыми… Я никогда не забуду свободную поступь и грозную осанку сих всеми родами смерти угрожаемых воинов!
Командуя одними казаками, мы жужжали вокруг сменявшихся колонн неприятельских, у коих отбивали отстававшие обозы и орудия, иногда отрывали рассыпанные или растянутые по дороге взводы, но колонны оставались невредимыми.
Я как теперь вижу графа Орлова-Денисова, гарцующего у самой колонны на рыжем коне своем, окруженного моими ахтырскими гусарами и ординарцами лейб-гвардии казацкого полка. Полковники, офицеры, урядники, многие простые казаки бросались к самому фронту, — но все было тщетно! Колонны валили одна за другою, отгоняя нас ружейными выстрелами, и смеялись над нашим вокруг них безуспешным рыцарством».
Давыдов с горечью пишет, что «наши атаки азиатские оказались бессильны против строя европейского». Вот об этом и идет речь. Кирасирская дивизия с приданной ей дивизией гусарской, имеющая положенную батарею конных штурмгешютцев, разгонит любую конницу. То же самое происходило и с танками.