Страница 46 из 56
- А как же Тасмин? Она тогда раньше вырубилась.
- Она была... еще ребенком, - опять они зацепили болезную тему.
Аника сама не выдержала и заплакала, уткнувшись в плечо Таннари.
- Ничего, мы отомстим за нее, - холодно проговорил он.
...
Таннари и Данвар с членами других кланов, которые пришли к ним на помощь заседали на кухне в доме Шаушенги. Они шумно обсуждали план предстоящего освобождения земель и поместья Амун Ари. Шли споры и обсуждения всех деталей, ничто не должно было ускользнуть от их внимания. Так же гостей щедро угощали - разные вкусности и вино не оставляло равнодушных. Данвар вовремя предлагал выпить за успех их дела, а Аника с Киарой подавали закуски на стол.
Засидевшись допоздна, Данвар с Шаушенги отправились проводить людей, которым предстояло вернуться в лагерь на границе земель Теорга. Киара хлопотала на кухне, убирая со стола, Аника помогала ей. А Таннари остался сидеть за столом, допивая вино. Он сидел, оперев голову на руку, и не спеша отпивал из кружки. Вид у него был отстраненный, будто был он не с ними, а где-то далеко. Аника не стала его трогать, и молча убиралась на кухне. Когда они убрали со стола, Таннари не пожелал уходить и продолжил пить вино, а выпил он уже немало. Киара махнула на него рукой и ушла отдыхать к себе.
Осушив очередную кружку и обнаружив пустую бутылку, он потребовал у Аники следующую.
- Может, хватит с тебя на сегодня? - сказала она, глядя на него неодобрительным взглядом.
- За старое берешься, женщина? - пробурчал он, глядя на нее исподлобья. - Опять рассказываешь мне, сколько нужно пить?
Аника разочаровано вздохнула и поставила рядом бутылку. Он налил себе в кружку и выпил все залпом.
- Я не рассказываю, сколько тебе пить, а напоминаю, что норму ты уже выпил, - огорчено проговорила она. - И я не женщина, а госпожа Лисица.
Таннари недобро покосился на нее, так что Анике стало не по себе.
- Я сейчас покажу тебе, кто здесь хищник, - прорычал он и дернулся к ней с табуретки.
Несмотря на опьянение, реакция у него была мгновенная. Аника испуганно пискнула и хотела убежать, но он поймал ее за юбку и потащил к себе. Аника испугано прижала руки к себе, не зная, что у пьяного мужа на уме и чего от него ожидать. Таким она его еще не видела. Смерть Тасмин больно ударила по нему, а желание мстить толкало на безумные поступки. Она едва могла сдерживать его от необдуманных действий. А сегодня он взял и напился, хотя до этого никогда лишнего не брал.
Он обхватил ее руками и прижал к себе, уткнувшись лицом в ее живот. Глубоко дыша, он вдыхал ее запах, который дразнил его все сильнее. А Аника невольно вспомнила, тот день когда он встал перед ней на колени.
- Ты моя лисичка, - прорычал он, стискивая ее.
В его железных объятьях Аника стала задыхаться.
- Ты сейчас мне кишки выдавишь! - охнула она.
Он ослабил хватку, удивленно поднял голову, и выдал:
- Что ж ты такая маленькая? Кормишь-кормишь тебя, а ты не поправляешь.
- Какую выбрал, - оскалилась Аника, отпихивая его от себя
Ей стало обидно от его слов. Люди говорили, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. И она посчитала, что именно так он и думает. Видимо, не смотря, на все его признания, в глубине души он сомневался в своем выборе. Она хотела уйти от него, но он встал и догнал ее в два шага.
- Ты куда это? - пошатываясь, проговорил он. - Я тебя еще не отпускал.
- Отстань, ты пьян, - отмахнулась от него Аника.
- Чтоб меня напоить, нужна бочка, - усмехнулся он, икнув.
- Ну, так иди - допивай, - огрызнулась Аника, отмахиваясь от его рук.
- Но я тебя хочу, - капризно произнес он, склонив голову на бок, будто игривый пес.
- Мало ли чего ты хочешь, - продолжала возмущаться Аника.
Но он не обращал внимания на ее протесты, и схватил за талию одной рукой и другой за шею и принялся целовать. Винный запах ударил ей в нос, и она закрутила головой, но ее сил не хватало противостоять его пьяной хватке. Ей показалось или она услышала волчье рычание, исходящее от него? Неужели зверь снова рвался наружу? От этого стало как-то страшно. В таком неконтролируемом состоянии он мог стать Волком в любой момент. Но он подхватил ее и потащил к столу, уложив прямо на него, и стал задирать платье.
- Что ты делаешь?! - возмущенно воскликнула Аника.
- Я хочу тебя, - пьяно проплел Таннари, нависая над ней. - Ты моя жена, имею право.
- Прямо здесь, как шлюху? Таково твое отношение ко мне? - она смотрела на него круглыми глазами. - А если кто придет? Ты в своем уме, или последний в вине утопил?
Аника отпихнула его ногой и спрыгнула со стола. Он возмущенно засопел, глядя на нее.
- Пьяная зверюга, - бросила она ему в лицо.
А сама внутренне сжалась, ожидая всплеска его ярости. Она не отводила взгляда от его затуманенных голубых глаз, считая, что не должна проигрывать это бой. Если ударит, то пусть потом мучается, но она не отступит.
- Ладно, - вдруг произнес он спокойно, расправив плечи.
Похоже, игра, кто кого переглядит, сработала. Но не совсем так, как ожидала Аника. Таннари неожиданно подхватил ее на руки и понес на второй этаж. Она попыталась противиться, но в его стальных объятьях, она была все равно, что котенок.
- Не хочешь там, так в нашу комнату точно никто не придет, - сказал он, ей поднимаясь по лестнице.
Аника безвольно затихла в его руках, наслаждаясь его ароматом, от которого ей становилось спокойно. Принеся ее в комнату, он заботливо уложил ее на кровать и стал раздеваться. Шрам на его правом боку еще был ярко-розовым, но беспокойства он уже не доставлял, со временем и он исчезнет, а от маленьких ран не осталось и следа. Даже с его магическими способностями на восстановление понадобилось немало времени, чтобы такая рана затянулась. Аника обреченно вздохнула и закрыла лицо руками. Не смотря на то, что он был пьян, она любила его. И одного взгляда на его обнаженное тело для нее было достаточно, чтобы сдаться ему в плен.
Он осторожно освободил ее от платья и припал к ее нежной коже. Фыркнув от запаха вина, Аника закашлялась. Но он не обращал на это внимания и продолжал обцеловывать ее щеки, шею, плечи, спустился к груди. Даже пьяный он был невероятно нежен с ней, хотя немного не терпелив. Пропустив большую часть прелюдии, он сразу слился с ней, получая желанное. Подходя к моменту высшего наслаждения, он впился в ее губы, не желая отпускать. Словно туманом, заволокло его разум желание овладеть ею. Он только знал, что она его, всецело и полностью. Выпуская наружу свои звериные инстинкты, он властвовал над ней.