Страница 48 из 81
Но вот в очередной раз дело доходит до новой войны католиков-немцев и католиков-поляков. И всякий раз в рядах немцев-крестоносцев оказывался весь европейский «интернационал», а папа римский благословлял их оружие. Ни разу папа не запретил орденам воевать с его детьми — славянскими католиками. Получается: даже немецкие разбойники в остальной Европе ближе и роднее, чем славяне — добрые католики.
Более того. С поляками и мазурами псы-рыцари воевали еще более жестоко. Сильная современная армия, централизованное государство делали завоевание труднее… но «зато» и добыча, так сказать, созревший плод войны был бы в случае победы куда слаще. Ведь могучие армии с артиллерией и рыцарской конницей защищали-то как раз тучные, ухоженные посевы, торговые города, поместья и замки, в которых поднакоплено добра.
Централизованное государство к тому же препятствовало завоевывать, обирать, порабощать язычников. Литва и Польша страшно мешали крестоносцам, сковывали их силы, не давали завоевать до конца Жемайтию, разделаться в русскими княжествами, вторгнуться в Мазовию.
Славяне, балты или финно-угры, вошедшие в число цивилизованных народов, известные в сердце Европы не хуже немцев, вовсе не становились для них «своими». Наоборот — вызывали невероятное раздражение.
Став частью «цивилизованного» мира, причем самостоятельно, явно без усилий псов-рыцарей, славяне ставили под сомнение сам смысл Крестового похода, саму идеологию Drang'a. А преступления, чинимые орденом против христиан, все-таки вызывали неодобрения мира, форпостом и защитниками которого хотели показать себя крестоносные разбойники.
Одна из любимейших легенд Московии, что она своей грудью защитила Европу от монголов. Вспомним хотя бы ставшее классикой, из А. С. Пушкина: «России определено было высокое предназначение… ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы; варвары не осмелились оставить у себя в тылу порабощенную Россию и возвратились на степи своего Востока. Образующееся просвещение было спасено растерзанной и издыхающей Россией» [60. С. 268].
И из записок графа Алексея Константиновича Толстого: «Какой могла бы быть Россия, если бы не проклятые монголы!»
Но ведь с тем же успехом (и с таким же пафосом) можно сказать и иное: «А что осталось бы от России, захвати ее проклятые немцы!»
Весь XIII и XIV век страшная опасность висела над всеми русскими землями и землями всех прибалтийских народов. Западная Русь своей собственной грудью заслонила и черноземный Юг, и княжества Северо-Востока (зарождающуюся Московию) от опасности быть завоеванной немецкими рыцарями. Ни одно из этих княжеств ни разу не подверглось ни одному нападению тевтонцев! Ни разу не велись военные действия между Киевским, Тверским или Владимирским княжествами и армией меченосцев или ливонцев.
Кстати, вопрос — насколько вообще могли бы русские княжества воевать с любым из орденов? Только Новгород и Псков могли эффективно воевать с Тевтонским орденом, а Туровское и Полоцкое княжества ушли под власть литовских князей именно потому, что не могли воевать с крестоносцами.
Что же до княжеств Юго-Запада и Северо-Востока… Как мы увидим ниже, немцы почти всегда били монголов. Монголы почти всегда били русские княжества… Кроме княжеств крайнего Юго-Запада. Это наводит на размышления.
Еще менее вероятно, чтобы княжества русского Востока, включая и Московское княжество, могли выдержать удар, сравнимый с ударом Великой войны 1409–1411 годов. Итак, чтобы остановить агрессию, потребовались совместные усилия Польши и Великого княжества Литовского — объединенной Западной Руси и Польши.
Глава 11
МОНГОЛЬСКАЯ ОПАСНОСТЬ
Горе! Малый я не сильный,
Съест упырь меня совсем!
Одновременно с натиском крестоносцев на Русь обрушился еще один враг: степные дикари из Монголии. Это нашествие было намного опаснее и страшнее тевтонского. Тевтонцы несли порабощение, подчинение славянского мира романо-германской Европе. Монголы несли разрушение и смерть, прекращение всякой вообще цивилизации, одичание и полную гибель.
Хотя бы такой факт: в 1240 году, чуть ли не одновременно, тевтонцы берут Псков, а монголы — Киев. Тевтонцы оккупировали Псков почти на полгода, новгородская армия брала его штурмом еще раз. Ни тевтонцы, ни новгородцы города не сожгли, не разорили, его жителей не истребили. После оккупации тевтонцев Псков продолжает благополучное существование.
Что же до Киева… Итальянский миссионер и путешественник Плано Карпини проезжал Киев в 1246 году — он направлялся в ставку монгольского хана с посольством. Карпини насчитал в когда-то громадном и роскошном Киеве всего 200 домов, жители Киева показались ему запуганными и нищими.
Комментарии нужны?
…Вот сопротивление монголам и объединило Западную Русь с Литвой-Аукшайтией.
В 1223 году хан половцев Котян сообщил своему зятю, Мстиславу Удалому, новость: в степях появился новый враг! Почти неизвестный народ, монголы, ворвался на Северный Кавказ. Сначала аланы и половцы выступили вместе, но послы монголов заверили половцев: они воюют только против алан, а с половцами хотят заключить мир. Половцы сдуру отступили, а монголы сначала поголовно вырезали аланов, а потом уже напали на половцев.
Теперь половцы убеждали русских, что если им не помогут, то монголы вскоре и их разгромят. Мстислав Мстиславич Удалой собрал в Киеве совет князей Южной Руси. Совет принял решение ударить на монголов на чужой территории, в степях.
Опять монголы уверяли русских через послов, что хотят перебить своих «холопов и конюхов» половцев, а против русских ничего не имеют. Они даже заявили, что мстят за набеги половцев на русские земли.
Русские князья не вступили в переговоры и попросту убили послов. Неблагородно, жестоко, в нарушение всех законов мира и войны. Это убийство послов, кстати, единственное за всю историю Руси. Видимо, русские князья настолько не видели в монголах человеческих существ, что не признавали за ними никаких прав ни на что. Даже на дипломатическую неприкосновенность. Возможно, они так относились к монголам потому, что уже знали за ними какие-то особенно отвратительные преступления.
Главной ударной силой русских князей были дружины Мстислава Мстиславича и Даниила Романовича Галицкого. С ними шли дружины киевлян и половцы. Восемь дней русско-половецкое войско, перейдя Днепр, гналось за монголами. Русские не знали, что заманивание противника — типичный прием монголов, не менее типичный, чем вранье.
Монголы заманивали русских и половцев до реки Калки… 16 июня 1223 года половцы и дружины Мстислава Удалого и Даниила Галицкого пересекли Калку. И тут-то навстречу им вышли главные силы монголов, о существовании которых русские даже не подозревали.
Дружина Мстислава потеряла больше половины своих, сам князь тоже был ранен; галичане полегли почти полностью; раненого Даниила еле успели увезти.
В это время киевские дружины вообще не перешли Калку. Они наблюдали за битвой с вершины холма и не пришли на помощь, даже когда русские полки побежали.
Естественно, в последующие три дня киевляне отбивали атаки монголов. К концу третьего дня монголы, окружив лагерь киевлян, обещали сохранить жизнь и отпустить русских на волю за выкуп. Князья согласились, и монголы швырнули их связанными, настелили на князей доски и уселись пировать, славить свою победу под стоны умиравших. А большую часть войска, лишившегося князей, монголы легко перебили.
События 1223 года отражают основные стороны политики и военной тактики монголов: лживость, подлость, предательство, стремление разделять силы противника и бить его по частям. Много раз монголы заманивали противника, заставляли его растянуть коммуникации, скрывали главные силы до последнего момента. Тактика, тоже больше рассчитанная на обман, чем на превосходство в самом бою.