Далекий берег

Кристина повернула стеклянную ручку и толкнула дверь.

В библиотеке горели лишь несколько ламп, и в помещении было полутемно. Вестибюль же был ярко освещен. Силуэт Кристины появился в дверях. Она была в платье золотистого цвета, с глубоким декольте, обольстительно открывающим атласные груди. Изумруды украшали ее волосы, шею и пальцы. Девлин застыл на месте.

– Можешь идти, – не поворачиваясь, сказала Кристина шоферу.

Молодой шофер помнил, что ему поручено держать под наблюдением явно взбесившегося мужчину, и запротестовал, однако стоило Кристине лишь слегка приподнять изящную руку, как он наклонил голову и удалился.

– Еще одна собачонка? – недобро ухмыльнулся Девлин. Кристина облизала губы.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Разве? У тебя короткая память. Ведь именно так ты называла меня за моей спиной, не правда ли? Маленькая собачонка, с которой ты можешь делать все, что захочешь.

Взгляд у Девлина был демоническим, и сам он напоминал зверя, который с трудом сдерживается. Ему хотелось сорвать с Кристины драгоценности, разодрать дорогое золотистое платье. Однако он боялся, что стоит его пальцам прикоснуться к ее телу – и он станет заложником желания, которое тут же опрокинет ненависть. И повторится то, что случилось на «Ниневии». Он доставит ей удовольствие, дав понять, что его тело все так же хочет ее. Он пришел сюда, чтобы подвергнуть ее позору и лишить всех богатств, и не намерен вновь подпадать под ее власть.

– Я ничего и никогда не говорила о тебе. Кроме одного – что люблю тебя. – Она произнесла это тихо, дрожащим голосом. Слова ее звучали искренне, и это озадачило Девлина.

– Ты сбежала от меня! – Он чувствовал, что гнев постепенно покидает его, и пытался этому воспротивиться.

– Я уже объясняла тебе тогда, в конторе Дуана. Шеба сказала мне, что ты женился на дочери человека, который стал твоим партнером.

– Дуан слишком молод, чтобы иметь такую дочь. – «Она опять лжет, пытается выкрутиться, как делала это всегда!» – подумал Девлин.

– Теперь я это знаю. Хотя до сих пор чего-то не понимаю. Но когда Шеба мне это сказала, я поверила. Я не могла понять, как ты мог сделать такое… – Кристина беспомощно махнула рукой. – Я думала, что сойду с ума. Я хотела сделать тебе больно – показать, что мне наплевать на то, что ты женился на респектабельной старой деве из Америки. – Она разрыдалась, голос ее стал хриплым. – Я сбежала с моряком с «Коринфии». Пароход отплыл, когда я была на борту. Обо мне позаботился Калеб Рид.

– И сделался твоим любовником! – Будь он проклят, если поверит ее слезам! Нет, он не станет успокаивать ее. Он не будет этого делать! Это все равно что воевать с ураганом в южных морях. Это выше его сил!

– Нет! Никогда… Только не Калеб. – Ей было наплевать, что она рыдает. Что он выглядит бесчувственным, как камень. Что он всем своим видом и поведением показывает, что не верит ей. Она будет говорить лишь правду. И ничего другого. – Он представил меня Теобальду Голденбергу, и я стала любовницей Теобальда. И не стыжусь этого! – вызывающе проговорила она сквозь слезы. – Он был добр ко мне, а я нуждалась в том, чтобы кто-то любил меня.

– Ты очень удобно устроилась с человеком, который по возрасту годится тебе в отцы, да к тому же швыряется миллионами.

– Я не любила его так, как любила тебя. И вообще никого не любила так, как тебя.

– А как насчет сотен мужчин, которые плавали на «Коринфии»? – насмешливо спросил Девлин, которому до чертиков хотелось, чтобы она перестала плакать, а он – ей верить.

– Их не было. Я не переспала ни с одним человеком на «Коринфии».

Взгляды их встретились, и он понял, что она говорит правду.

– Ты уехал с Кейт, – в отчаянии сказала Кристина, – ив тот вечер на «Ниневии» я обнаружила в твоей каюте ее платье. Мы занимались с тобой любовью, когда я увидела его на вешалке в приоткрытом гардеробе. – Она прижала руки к лицу и, не сдерживаясь, снова разрыдалась.

– И ты решила, что я все еще с Кейт? – Голос Девлина совершенно изменился: не было и следа гнева.

Кристина смогла лишь молча кивнуть. И тогда Девлин медленно, но решительно пересек тускло освещенную комнату, взял Кристину за плечи и поставил на ноги.

г» Я действительно взял с собой Кейт. Один Господь знает, как это произошло, я не помню, как просил ее отправиться со мной. Я был вдребезги пьян. Я вернулся в Нью-Йорк лишь с одной мыслью, Кристина. С мыслью о тебе. О нас с тобой. Я привез в Ливерпуль обручальное кольцо. Вероятно, оно и сейчас лежит на секретере Бесси Малхолленд. Она сказала мне, что ты убежала с моряком, а Кейт сказала…– Он пожал, плечами и отмахнулся. – К черту то, .что сказала Кейт! Я пытался забыть тебя, девочка, но не мог… А тот вечер на «Ниневии»… – Он приподнял заплаканное лицо Кристины, в его глазах была боль. – Это произошло потому, что я не мог удержаться от объятий. Я ненавидел тебя за то, что ты сбежала, но все же страшно хотел тебя…

– И тебя!

Ее руки обвились вокруг шеи Девлина, их губы встретились. Все позади. Хождение по мукам. Горестные переживания. Разлука. Все это миновало.

Прошла, кажется, вечность, когда Девлин оторвал губы от ее рта и спросил:

– А герцога Марнского – человека, за которого собиралась выйти замуж, – ты любила? – Он внимательно посмотрел в глаза Кристины.

– В конечном итоге я полюбила его. Он заслужил мою любовь гораздо раньше, но я долго не могла полюбить его… из-за тебя.

– А Барнард?

– Это был немолодой человек с молодой женой. Он был так счастлив, Девлин, что вез Изабель в Америку. Счастлив, что теперь его младший брат не сможет претендовать на наследство. Мы с ним подружились за несколько дней пребывания на «Титанике».

В голосе ее почувствовалась боль.

– Они все погибли. Мильтон. Изабель. Герцог. Джош. Я захватила с собой сумочку Изабель, и по ошибке меня внесли в список оставшихся в живых под именем миссис Мильтон Барнард. Оттуда все и пошло.

– А у тебя не возникало желания открыть правду?

– После того, как я увидела Сирила Барнарда, – нет, – откровенно сказала Кристина.

Он потянул ее за руку и усадил рядом с собой на диване. Кристина в его объятиях. Наконец все завершилось миром.

– Значит, ты самая богатая женщина в Нью-Йорке?

Кристина кивнула.

– Я люблю тебя, девочка, но не люблю это. – Он показал пальцем на дорогое платье, в его глазах отразился блеск ее роскошных изумрудов. – Я рад, что ты купила «Ниневию». Я посмотрел на себя новым взглядом впервые за много месяцев. У меня было то, чего я хотел, и все же я не испытывал удовлетворения. И это объяснялось не только тем, что у меня не было тебя. Причина несколько в другом. Быть капитаном трансатлантического лайнера – это дело для человека в конце его карьеры. Эта работа сродни конторской. Я же хочу быть в море. В настоящем море. Ходить на шхуне в Африку, на Мадейру и на Канары. Чувствовать себя единым целым с кораблем, как это было раньше. Слышать скрип мачт, бороться со стихией, когда у тебя нет ничего, кроме рук да головы. Не выкрикивать приказы в машинное отделение. Не демонстрировать вежливость пассажирам, которые тебя утомили до смерти. Мне все это претит, только я до настоящего момента не мог этого понять.

Кристина любовно коснулась пальцами его лица.

– Ну так давай отправимся. В Африку. На корабле под парусами.

Он обнял ее за плечи.

– А ты готова расстаться со всем этим?

Кристина сделала вид, что задумалась, а затем игриво засмеялась:

– Честно говоря, мне все это надоело не меньше, чем тебе! Я куплю шхуну, и мы уедем от всего этого!

– Нет. – В его глазах снова появился стальной блеск. – Ни одного пенса из денег Мильтона Барнарда я не возьму на покупку моего корабля. Я сам куплю шхуну.

Она положила голову ему на грудь и почувствовала, как бьется его сердце.

– Хорошо, – сказала она. – Купи корабль ты. Я вообще не хочу возвращаться сюда. Отдам Гринвуд Шарлотте Рид. Она и Мамба будут здесь счастливы. Не меньше нас с тобой, когда мы будем вдвоем бороздить моря.