Страница 5 из 64
Ну что ж, все как будто складывалось более чем удачно. Завязаны первые знакомства в офицерской среде. Теперь следовало расширять круг этих знакомств.
После ухода Ругге Янг и фон Дейгель остались в ресторане. Как и накануне, фон Дейгеля основательно развезло, он стал нести всякую околесицу и в конце концов Рудольф опять провожал его домой. Фон Дейгель на этот раз принялся зазывать его к себе. Янг не стал отказываться.
Квартира у фон Дейгеля, как и предполагал Янг, была большая. Семь или восемь комнат. Мебель старинная. На всем лежала печать запустения. Детей и жену майор отправил в поместье ее родителей: там они переждут трудное время, ежедневные бомбежки. Ведь все это сугубо временно! — утешали себя берлинцы.
Янг помог фон Дейгелю освободиться от шинели и мундира, стянул с него сапоги. Майор сразу свалился на диван и захрапел. Янг ушел.
В Берлине была объявлена ставшая уже привычной воздушная тревога. Небо расчерчивали лучи прожекторов, где-то вдали гулко били зенитки. Янгу долго пришлось добираться к себе, то и дело рискуя наткнуться на патруль.
Но все обошлось благополучно. Он подошел к своему дому, постоял в подворотне напротив. Потом прошел до угла и позвонил из телефонной будки.
— Бакман слушает, — раздался в трубке голос Бакмана.
Значит, все в порядке. Если бы в квартире была засада и Бакмана заставили поднять трубку, он должен был сказать: «Алло!»
Янг поднялся по лестнице. Бакман собирался готовить ужин, но гость пожелал старику доброй ночи и отправился к себе в комнату. Завтра надо было передать первое сообщение: о том, что он благополучно добрался до Берлина, обосновался в столице третьего рейха по заранее составленному плану и начал работать. Он знал, с каким нетерпением ждут его сообщения, как волнуются, не имея никаких сведений о его судьбе.
Пока ему удалось миновать все препятствия на пути в Берлин, в первые же дни познакомиться с человеком, который может оказаться полезен. Ведь главной целью задания Янга было добыть сведения о системе обороны Берлина. Хотя фронт находился еще далеко отсюда, было ясно, что именно битва за Берлин станет в войне решающей.
Янг действовал очень расчетливо. Он не торопился предупреждать события, понимая, что любой непродуманный шаг может стать роковым. Наверняка он уже попал в поле зрения криминальной полиции: двукратное посещение ресторана «Левенброй» невесть откуда появившимся офицером не может остаться незамеченным для агентов, ведущих постоянное наблюдение за посетителями ресторана. Да и деньги, которые он тратил в ресторане, тоже привлекали к нему внимание. Однако его «легенда» снимала подозрения, а уж он постарался, чтобы ее услышали и кельнеры, и лица, сидевшие за соседними столиками и слишком нарочито подчеркивавшие, что их совсем не интересует, о чем беседуют сидящие рядом офицеры.
В самом деле, фронтовик, изрядно поживившийся на оккупированных землях России, а затем и Франции, оставшийся один как перст (жена погибла в Гамбурге во время бомбежки), конечно, мог позволить себе многое. К тому же Янг, не скупившийся в ресторанах, в то же время на каждом шагу старался подчеркнуть свойственную немцу бережливость…
Еще и еще Рудольф Янг подвергал скрупулезному анализу каждый свой шаг, сделанный за последние дни, припоминал все разговоры с окружающими, все встречи… Как будто не допустил он ошибок, которые могли бы привести к осложнениям…
У Янга было очень немного времени. Он не должен был торопиться, чтобы не вызвать подозрений, но не мог и медлить: сведения, которые он должен добыть, нужны как можно скорее.
4. Господа офицеры
Пирушка в «Эрмитаже» не состоялась. На этот раз Берлин бомбили необычно рано. Ругге так и не дождался своих друзей. В ресторан явился только Янг. Ругге предложил тогда собраться у него в квартире. Он повез Янга на своей машине, заехал по пути за маленьким лысым полковником, которого представил как своего друга Ганса.
Как и фон Дейгель, Ругге жил один, семью отправил на запад, в поместье своих знакомых. Квартиру он занимал небольшую, но здесь было очень чисто, что свидетельствовало об аккуратности хозяина.
Пока Ругге готовил стол, полковник и Янг рассматривали семейные альбомы — традиционное средство занять гостей. На ранних фотографиях Ругге был в студенческой форме, потом — в штатском костюме, за чертежным столом. По словам фон Дейгеля, Пауль был довольно талантливым архитектором, которому прочили завидное будущее. На нескольких фотографиях можно было видеть Ругге с женой и ребенком.
На белоснежной скатерти появилась русская водка, несколько бутылок вина. Хозяин орудовал шейкером, взбивая коктейль.
Тем временем подошли еще двое мужчин. Один, в штатском, отрекомендовался доктором Клюзе, другой, в форме капитана, представился как Глауберг.
— Больше мы никого не ждем, — сказал Ругге, приглашая гостей к столу.
Оказалось, хозяин отмечал в этот день именины жены. Выпили за ее здоровье. Ругге включил радиоприемник. Из динамика понеслись бодрые звуки джазовой музыки.
А за зашторенным окном бухали зенитки, доносился грохот разрывов авиабомб. Хотя к налетам здесь уже привыкли, на душе у собравшихся было невесело.
— Где-то мы будем, господа, через год в это время? — сказал Янг, разминая в руках сигарету.
— Не стоит задаваться такими вопросами. — Маленький полковник махнул рукой. Он тянул рюмку за рюмкой и уже раскраснелся, глаза его блестели. — Разве задавали вы себе этот вопрос, сидя в окопах? Да, что было бы со всеми нами, если бы мы паниковали перед завтрашним днем!..
— Но не думать о будущем нельзя. Человек стремится к целям, которые ставит перед собой.
— У нас одна цель, мой дорогой: соблюдать присягу, которую мы дали фюреру.
— Перестаньте, господа, — вмешался в разговор Клюзе. — Сейчас время, не располагающее к спорам. Тем более что любезный хозяин угощает нас «Дорожным коктейлем», а все мы знаем и ценим его мастерство в приготовлении этого волшебного напитка.
Раздался звонок в дверь. Ввалился, как обычно уже под изрядными парами, фон Дейгель.
— Прошу прощения, господа, за задержку, но обстоятельства военного времени…
— Раньше никакие обстоятельства не останавливали тебя, Герд, когда друзья назначали встречу! — заметил Ругге.
— То было раньше. А теперь каждый день новости! Нас вздумали вывозить на рекогносцировку. Уже не хватает инженеров! Ничего! Скоро вы все окажетесь в плену этих обстоятельств! Все, все!..
— Не шуми, Герд, лучше выпей.
Фон Дейгель опрокинул рюмку водки, откусил ломтик сыра и опять загудел:
— Эти бараны проваливают все на свете! Они уже прикидывают, как строить на улице баррикады… А виновны во всем будем мы!
— Но, но, — Глауберг погрозил пальцем, — не забывайте, что среди нас представитель криминальной полиции…
Янг поймал его насмешливый взгляд, брошенный на Клюзе, и сказал:
— Давайте, действительно, покончим с этими пустыми разговорами! Поговорим о том, что тешит сердце!
Клюзе сразу подхватил его слова:
— Расскажите нам лучше о Париже! Ведь вы недавно оттуда.
— Ну, что сказать о Париже… Конечно, и его тронула печать войны… И все-таки там легче жить: меньше забот! Однако, господа, я не могу быть очень объективным. Не забывайте, что я оказался там после русского пекла.
— А в Берлине вы долго не были?
— О, последний раз — до войны. А во время войны — проездом.
— Простите, Янг, где вы остановились?
Янг в упор посмотрел на Клюзе. Улыбнулся.
— Это допрос или дружеская беседа? Если… допрос, то ведь для этого есть иное время, и я готов дать вам все показания…
— Полноте, полноте, господа! — перебил его Ругге. — В самом деле, Клюзе, в моем доме — все мои друзья, и ненужные подробности никого не интересуют. Никого!
Клюзе положил руку на плечо Янга.
— Прошу прощения за бестактность. Забудьте о ней! Я порой забываю, что в моих устах самый невинный вопрос может прозвучать обидно…