Страница 8 из 18
Из ее тесноты притертой
Сигарету толкал одну.
Помню, резко он чиркал спичкой,
Так что сера на край стола
Отлетала горючей птичкой
И клеенку округло жгла.
Он закуривал. Крупный ноготь
Бился в пепельницу, скользя.
Мне хотелось его потрогать,
Хоть и было уже нельзя.
Помню, дым над столом качался.
На клеенке помню узор.
Лишь не помню, в чем заключался
Окончательный разговор.
1983
Две руки
Да замолчи ты про любовь,
Не стрекочи, не суесловь,
Не попадай то в глаз, то в бровь
В надежде чуда!
Любовь — она, конечно, есть,
Да нам с тобой ее не съесть,
До рта в ладошке не донесть —
Не та посуда!
Моя ладонь невелика
И так иссушена, тонка,
Что уж не стерпит уголька —
Обронит, скинет.
Твоя же твердая рука
Подбрасываньем огонька
По-детски тешится, пока
Он не остынет.
1981
Дитя
Его мне странно видеть наяву —
Не в солнечнопронизанном обличье
Детеныша, что мед и синеву,
Закинув головенку, пьет по-птичьи —
Нет, в виде перепаханной во тьме
Расплющенной и вывернутой твари...
Он, поврежденный в теле и в уме,
Все ж откатился по дорожной гари
К обочине, мучительно сопя,
Вбирая крошку камня и металла —
Гомункул, зачинающий себя
Из чуждого себе материала.
В наростах и в заржавленной крови,
Весь искурочась грубо и нескладно,
Не в силах дать и требовать либви,
Что он дает и требует так жадно?
О чем мычит — шутя и не шутя,
А словно мстя в неутолимом раже?
Неужто это ты, мое дитя —
Небывшее, не снившееся даже?
1997
Раннее утро
Просыпаюсь, и вдруг — влюблена,
А в кого — это после придет.
Пожелтела от солнца стена
Там, напротив, где бабка живет.
Голубь стал ворковать-ворковать,
Толковать ни о чем, ни о чем,
Будто целый мне век вековать
С юным сердцем и с первым лучом.
Не совсем будто вытоптан луг —
Может, сызнова выйдет трава...
Милый друг, говорю, милый друг,
Отзовись — я жива...
1971
НА ДЕМОНСТРАЦИИ
Нас так долго, прилежно строили,
Словно к чуду чудес готовили,
И висел над нашей колонной
Свежий запах одеколонный…
Вот мы трогались осторожно,
Колыхались портреты над нами,
Так высоко, как только можно,
Так высоко, как мы поднимали…
Вдруг — смятенье! Портрет неглавный
Обгонял ведущий портрет,
И порядок движенья плавный
Спотыкался… И тотчас вслед
Кто-то в серой бежал папахе,
В неподдельном, безумном страхе,
Надрывался, руководил
Отдувался и наводил…
Вот по площади бодро, в струнку
Мы шагали меж белых линий,
И, скульптурно вздымая руку,
Нам кричали с трибуны синей,
И, подхваченный, все сильнее
Крик звучал — всеобъемлющ, гулок…
И кончалась площадь… за нею
Был растрепанный переулок, —
Доставали там сигареты,
Слышен был разговор живой,
И бежали вразброд портреты
Зачастую вниз головой…
1984
ПРОСТОДУШНОЕ ПИСЬМО
Да неужто не вспоминаешь
Ты меня никогда-никогда?
Да неужто не понимаешь
Ничего-ничего, как тогда?
Посоветоваться-то не с кем,
Так тебя и спрошу о том,
В себялюбии самом детском,
Избалованном и святом.
Да неужто года старенья
С перелюбками между строк
Мимолетного настроенья
Не напомнили хоть чуток?
Так и спрашиваю: неужто?
В самом деле? Не может быть?!
Быть не может, что вправду нужно
Совершенно тебя забыть!
Я жалею тебя, взрастая,
В словесах простодушных, пылких:
Не служила тебе рыбка золотая,
Не была у тебя на посылках.
1985
Гости
Когда уходили гости,
Я прятала их шарфы,
Перчатки, галоши, трости
За тумбочки и шкафы,
И толстенький дядя Боря,
Который всегда один,