Очень узкий мост

Стоя в нерешительности и не зная, что предпринять, Кфир смотрел, как высокий, широкоплечий блондин тащит за собой девушку. «Послушайте, что вы делаете?» – сказал он громко, но достаточно дружелюбно. Да, вряд ли почитаемые им герои детства повели бы себя так в подобную минуту. Блондин не прореагировал, продолжая тянуть девушку. Кфиром овладели нерешительность, сомнения и страх. Он знал, что не мог бездействовать, но в то же время не знал, чем все это может кончиться.

Направляясь к блондину наперерез, он в довольно мягкой форме повторил уже ранее произнесенную фразу. Через несколько секунд они стояли лицом к лицу и ощущали дыхание друг друга. Это был серьезный покер. Перед Кфиром стоял мужчина гораздо больше и несколько моложе его. Правой рукой он продолжал удерживать девушку, которая была бледна, как полотно. «Хочешь получить?» – нагло спросил блондин, дыша Кфиру в лицо. «Не пугай!» – ответил Кфир ему в тон.

Это поведение противоречило всем правилам логики и инструкциям, полученным от руководства. Кфиру и его коллегам было строго запрещено вступать в какие-либо конфликтные ситуации. Более того, не находясь от противника на дистанции хотя бы вытянутой руки, его поведение было просто безответственным. Однако была надежда, что противник отступит без боя. Наверное, на это он и рассчитывал, идя на такой риск.

Вот так они и стояли, как два петуха, а в голове молниеносно проносились различные мысли типа: «Если я начну первым, то справлюсь с ним… Если он начнет первым, то не уверен… Было бы очень неловко появиться на следующий день в посольстве с синяком под глазом… А вдруг у него нож?..»

Внезапно откуда-то появились двое мужчин, один молодой, а второй средних лет. Они подошли. Блондин сразу оказался как-то менее уверен в себе и отпустил руку девушки. Она, тем не менее, продолжала стоять как завороженная. Быть может, она была в шоке. «Что вы стоите? Уходите быстрей!» – сказал ей Кфир. Она как будто опомнилась и поспешила прочь.

После этого поспешил убраться и Кфир. Была ли это разыгранная провокация или настоящее происшествие, так и осталось неизвестным. Тем не менее, благодаря этому случаю Кфир пришел к выводу, что он не может себе позволить оказаться вновь в подобной ситуации без какого-либо оружия. Естественно, это противоречило самым четким инструкциям руководства. Однако жизнь показала, что он был прав, но это уже другая история…

Глава 12

Разменная карта

Становилось прохладно. Уезжая, наш герой думал, что приедет в отпуск через пару месяцев. Однако, какой там отпуск, если серьезно относишься к работе. Теплой одежды с собой у него не было. Жан обегал все магазины и практически случайно нашел более или менее подходящее пальто.

Кфир осознавал, что различные дела постоянно будут всплывать, не позволяя оторваться от работы. Нужно было в какой-то момент решиться. Тем не менее, он не мог вот так взять и все бросить. Больше всего мешала ситуация, сложившаяся с двумя основными целями его деятельности: делегацией одесской мэрии и получением общиной здания бывшей синагоги. Инстинктивно Кфир ощущал, что между этими двумя вещами должна была существовать прямая связь, и правильно разыгранная комбинация могла способствовать получению части здания под нужды центра.

Семеновский собирался в Москву сдавать документы на визы, для членов делегации. В то время получить визу занимало много времени, а тем более служебную. После возвращения из предыдущей поездки в Москву, Семеновский вел себя очень уверенно. По-видимому, его беспрепятственный проход в посольство, подготовленный Кфиром, и знакомство с дипломатами показались ему собственной заслугой. Еще бы, политик такого уровня – депутат горсовета. Короче говоря, когда через две недели он поехал за визами, не обратившись до этого к Кфиру, его ожидал сюрприз. Беднягу не впустили в посольство. Он начал лихорадочно звонить Кфиру. Тогда, как известно, еще не было мобильных телефонов, так что пока он застал Кфира дома, а дома тот находился мало, прошел целый день. Они договорились, что Семеновский позвонит послезавтра. Во время следующего разговора Кфир сообщил ему, что ему нужен еще один день. Когда Семеновский позвонил вновь, Кфир сказал, чтобы он возвращался, им нужно будет обстоятельно поговорить.

Нужно ли объяснять, что вся эта разыгранная комедия была поставлена Кфиром на основе формулы, которую он получил от своего дальнозоркого начальника. Бедняга Семеновский не мог себе позволить не получить виз. Весь его престиж перед коллегами в горсовете основывался на его так называемых связях. Все члены делегации уже не могли дождаться этой столь желанной поездки. Трудно переоценить престижность ее в начале 90-х.

По возвращении Семеновского Кфир решил сделать ход конем. Естественно, что визит Семеновского не заставил себя ждать. Кфир начал с того, что получение служебной визы вещь чрезвычайно сложная. В качестве примера он привел самого себя, рассказав, как почти два месяца дожидался визы. Услышав «два месяца», Семеновский едва не взвыл. Затем Кфир спросил его, как это он не поставил его в известность, что поехал в посольство. Бедняга уже лежал на лопатках. Кфир объяснил ему, что он сам все испортил. Вместо того чтобы попасть на собеседование к «кому надо», он вдруг занялся самодеятельностью. Судя по выражению его лица, тот уже не был на лопатках, он был на коленях. Да, это был тот момент: «сейчас или никогда».

Помолчав некоторое время, Кфир сказал, что знает к кому нужно обратиться, однако ему кое-что понадобится. Судя по выражению лица Семеновского, он понял: «Все что угодно». Сопровождая свои слова глубокими вздохами и задумчивыми паузами, Кфир объяснил Семеновскому: чтобы рекомендовать его высокопоставленному лицу, недостаточно того, что он член горсовета. Необходимо показать, что он – очень полезный человек. Было бы желательно, чтобы в списке его заслуг значилось что-либо серьезное, вроде существенной помощи в получении здания, например. В общем, они друг друга поняли. Примерно через неделю у Кфира была ориентировочная дата передачи здания. Однако виз еще не было, и эта информация была устно предоставлена только ему.

По-видимому, наступило время сделать так, чтобы Фельдштейн, наконец, обратил внимание на Кфира. Он застал Фельдштейна, как и ожидал, на следующий вечер у Шая. Дождавшись подходящего момента, очень уверенным жестом показал ему, чтобы тот вышел с ним на улицу. Для этого надменного великана, который не вымолвил в адрес Кфира более двух слов, такое поведение со стороны Кфира было неожиданным. Может быть, потому он беспрекословно повиновался.

Погода стояла приятная. Прохожих почти не было, все это играло на руку.

– Что со зданием? – спросил Кфир.

– Да вот тянут, не знаю, что сказать, – ответил несколько удивленный Фельдштейн.

– Здание может быть твоим уже до конца месяца. Это конечно, если мы с тобой договоримся.

Фельдштейн с изумлением посмотрел на Кфира.

– Мне нужно, чтобы мой центр находился в здании общины. Ты от этого только выиграешь.

– Я тебя внимательно слушаю, – ответил Фельдштейн с удивлением на лице.

Кфиру пришлось в весьма своеобразной форме объяснить свою роль в завязывании отношений между Одессой и Хайфой, а также отметить, какое влияние он приобрел, благодаря этой роли. Кроме того, он подчеркнул преимущества, которые сопровождали всю комбинацию.

– Во-первых, здание общины будет гораздо более престижным, если в нем будет находиться Израильский центр. Во-вторых, посещаемость и популярность, благодаря нашей деятельности, будут совсем на другом уровне. В-третьих, мы, в отличие от других организаций, будем покрывать пропорциональную часть расходов по содержанию, не говоря об аренде.

Кфир отлично понимал то, о чем говорил, и делал это неспроста. Община давно неформально поделила неполученное здание между своими различными организациями. Прекрасно осознавая, в какую дилемму он вгонял Фельдштейна, Кфир должен был быть убедителен в преимуществах, содержащихся в своем предложении.

Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.