Рыцарь-башня

Гинго выпрямился, весь затрепетав, глаза его заблестели.

Я сделаю всё, что ты прикажешь! - воскликнул он. - Если надо убить Гомбарума - я убью его, не задумываясь. Но, государыня, что могу сделать я, ничтожный карлик, против властителя мира, обладающего неизмеримым колдовским могуществом? Он испепелит меня одним взглядом, я превращусь в головешку, в сухой лист, в плесень на стене, и память обо мне в тот же миг вытравится из мыслей всех, кто окружал меня в этом мире... О, владычица! - Из глаз Гинго снова брызнули слёзы. - Не мне бороться с всесильным колдуном!...

Он упал на колени и разразился горестными воплями. Императрица поглядела на него ледяным взором.

Убить его можно, только когда он спит, - молвила она.

Но прежде нужно проникнуть в Запретную Башню! - отозвался карлик. - Гомбарум окружил её невидимой стеной, которую, я слышал, не в силах разрушить никакие заклинания... Или, может быть, ты нашла способ?

Я спрашивала об этом у моих книг, - сказала Астиальда, качая головой. - Нет, одолеть невидимую стену невозможно. Пока Гомбарум жив, она будет надёжней всякой охраны защищать его сон. Недаром он никого не подпускает к себе во время сна. Ведь только тогда его можно лишить колдовской силы, а значит, и жизни.

Но если нельзя добраться до спящего колдуна, зачем ты призвала меня к себе? Значит, всё-таки есть способ проникнуть в Башню?

Астиальда улыбнулась.

Ты догадлив, мой верный Гинго. Вспомни, кто, кроме самого Гомбарума, может беспрепятственно проходить сквозь невидимую стену и появляться в его опочивальне?

Карлик задумался, пожал плечами, и вдруг хлопнул себя ладошкой по лбу.

Собаки! - воскликнул он. - Охотничьи собаки императора! Они бродят по всему дворцу и никто из придворных пальцем не смеет тронуть их! Гомбарум кормит их из своих рук. Даже во время сна он не расстаётся с ними... Для собак не существует невидимой преграды, окружающей Башню!...

И мы воспользуемся этим, чтобы добраться до него, - сказала Астиальда.

Я всё-таки не пойму, - на лбу озадаченного Гинго пролегла морщина. - Мне, что ли, нужно затянуться в собачью шкуру?

Это не поможет. Чтобы проникнуть в Запретную Башню, ты должен стать одной из охотничьих собак Гомбарума. Стать собакой, - повторила она. - Превратиться в неё.

Гинго непроизвольно втянул голову в плечи и с затаённым ужасом посмотрел на Астиальду.

И ты можешь сделать это? - пролепетал он.

Императрица усмехнулась.

Конечно. Я ведь тоже кое-что смыслю в магии, хотя далеко не так сильна в ней, как мой муж. Подойди сюда.

Она приблизилась к низкому столику у стены, на котором что-то лежало, накрытое чёрным шёлком.

Гинго, робея, подошёл.

Астиальда отдёрнула покрывало, и Гинго вскрикнул, увидев труп одной из любимых собак императора. Из раскрытой пасти вываливался язык, на поверхности столика темнели пятна запёкшейся крови.

Сейчас ты перейдёшь в её тело и побежишь в Запретную Башню, - сказала Астиальда. - Но перед этим я должна тебе сказать ещё кое-что. В теле собаки ты пробудешь очень недолго - минут двадцать. Может быть, даже меньше, это уже не от меня зависит... За это время ты должен проникнуть в Башню. Невидимая стена тебя не остановит. По винтовой лестнице ты поднимешься в опочивальню императора. Ну, а там... Нам останется надеяться на твоё проворство и остроту собачьих клыков!

Убить Гомбарума... - прошептал потрясённый Гинго, словно только сейчас до него дошли весь ужас и неимоверная тяжесть возложенной на него задачи. - Нет, это невозможно, невозможно!...

Он в страхе отшатнулся. Но тут взгляд его упал на волшебный поднос, где ещё не растаяло изображение прекрасного юноши, и пальцы Гинго сжались в кулаки. С мучительным стоном, перебарывая страх, он обернулся к императрице.

Я убью его!

Однако в следующую минуту им вновь овладело сомнение.

Нет, государыня, императора ничто не может убить!... - почти выкрикнул он со слезами. - Он бессмертен! Огненные драконы обрушили на его войско скалы и всё оно погибло под обвалом, а император, шедший впереди воинов, остался жив! Каменный рыцарь, порождение чародеев далёкой страны Зуаммад, которого никакая сила не могла сокрушить, на пути к имперской столице у всех на глазах разрубил Гомбарума пополам и сам погиб в тот же миг, а две разрубленные половины срослись и император хохотал, видя страх и удивление окружающих! А теперь подумай, что могут сделать собачьи клыки, если с ним не справились даже гигантские драконы и каменный рыцарь!

Сон, Гинго, - спокойно ответила императрица. - Сон - вот уязвимое место Гомбарума. Колдун беспомощен во сне, поэтому он так редко спит, но уж если ему надо спать, то он возводит вокруг себя самые мощные магические укрепления... Взгляни сюда, - и она провела рукой над волшебным подносом.

Вихрь блёсток снова пронёсся по чёрной глади. Вглядываясь в мерцающую пелену, Гинго увидел императора, раскинувшегося на широком ложе. Гомбарум спал прямо в одежде, не сняв даже запачканных грязью сапог. Его правая рука свешивалась с кровати и почти касалась пола. Вокруг кровати лежали или бродили длинноногие псы со свирепыми клыкастыми мордами, глодая разбросанные кости.

Гинго заметил на запястье свешивавшейся руки какую-то светящуюся точку. Поначалу он решил, что это блестит один из бриллиантов браслета, надетого на руку волшебника, но через минуту понял, что свечение исходит из самой руки.

Чудесная поверхность подноса показывает то, что не дано видеть простому смертному, - сказала Астиальда. - В запястье руки Гомбарума хранится Зуб Саламандры - оранжевый камень величиной с фасоль. В нём заключена невероятная волшебная сила. Много веков назад Гомбарум, тогда ещё начинающий чернокнижник, благодаря своей природной хитрости, а скорее всего - случайному стечению обстоятельств, завладел этим камнем, принадлежавшем самому Великому Икльтмесу. О деяниях этого мага и поныне рассказывают легенды, леденящие кровь. Одним лишь Повелителям Тьмы известно, сколько тысячелетий жил Икльтмес в нашем мире, распоряжаясь судьбами миллионов людей и не зная себе равных в колдовстве. И источником его силы был Зуб Саламандры, который он вынес из Запредельных Глубин, населённых демонами и чудовищами. Сам же Икльтмес узнал о его существовании от всеведущих мудрецов Кен-Корроса - страны, погибшей десять тысяч лет назад, от которой остались лишь навевающие ужас подземные святилища... Икльтмес умер, потеряв камень. Бессмертие и сила его перешли к Гомбаруму. В камне - смерть и вечная жизнь его обладателя, колдовское могущество и власть над миром... Смотри внимательно, Гинго... Сейчас император спит. Тебе придётся действовать очень быстро. Клыкам такого сильного пса, - она перевела взгляд на труп собаки, - ничего не стоит в один миг прокусить запястье и добраться до камня. Лишившись его, Гомбарум умрёт в считанные минуты.

Я понял, госпожа, - весь вид Гинго выражал решимость. - Превращай поскорее меня в собаку и я расправлюсь с колдуном.

Помни, что Гомбарум не погибнет сразу, у него останется несколько минут, во время которых он попытается отобрать у тебя камень. Но это будет уже не прежний могущественный Гомбарум, а слабеющий старик. Возможно, у него ещё хватит колдовской силы, чтобы лишить тебя подвижности... Тебе надо будет продержаться эти решающие минуты, продержаться во что бы то ни стало, пока он не умрёт окончательно. Лучше всего, если ты проглотишь камень в тот же миг, как он попадёт к тебе в пасть.

Будь покойна, госпожа, я не растеряюсь.

Главное - не отдавай ему камень. Без него колдовская сила императора будет слабеть с каждой секундой, а с ней таять и рассыпаться невидимая стена. Мне, вероятно, в последний момент удастся проникнуть сквозь неё и прийти тебе на помощь... Но всё же полагаться тебе придётся только на самого себя. Помни о награде, которая тебя ожидает.

Она протянула Гинго руку. Карлик сжал её в своих горячих ладошках и покрыл жаркими поцелуями. На миг у него закружилась голова. Он готов был бессчётно перецеловывать каждый бугорок, каждую впадинку на тыльной и внутренней стороне руки его богини, но она мягко отняла руку и велела ему опуститься на пол.