Страница 90 из 96
Негласное разрешение на фактически свободное вложение этих средств в экономики западных стран означало бы эффективное их использование и приток [456] существенных сумм, необходимых для подъема разоренных войной стран, тогда как жесткая линия в отношении фашистских бонз привела бы к оттоку огромных богатств в государства «третьего мира».
Расчетливый аналитик, опытный финансист и хладнокровный интриган, Борман отлично знал свои козыри в послевоенной игре и, основываясь на этом, планировал возрождение германского нацизма. Напомним его план восстановления послевоенной Германии, составленный еще в 1944 году:
1. Освобождение немецкого народа от оккупации.
2. Возвращение изгнанных.
3. Объединение германского общества по расовому принципу.
4. Избавление от произвола врага.
5. Федеративное объединение Европы.
6. Право на расовую автономию.
7. Единая Европа ради общего блага.
8. Всеевропейский арбитражный суд.
9. Сообщество родственных наций; цель — создание Германской империи.
10. Объединение Германии с Богемией и Моравией.
11. Защита чистоты расовой группы.
12. Экономическое объединение Европы.
Вдобавок ко всему — несомненно, поднаторевший во властных и финансовых играх Борман это отлично понимал! — истинные правители Запада, то есть владельцы крупнейших мировых корпораций, задолго до последних залпов второй мировой готовы были к сотрудничеству с утратившими военную мощь фашистами в борьбе против проникновения на Запад коммунистических веяний. Конечно, в этом сотрудничестве не оставалось места для наиболее одиозных фигур, но многие из таковых все-таки нашли пристанище в крысиных норах, с поразительной легкостью миновав заслоны западных спецслужб. [457]
Послевоенный «крестовый поход» против коммунизма — вот план Бормана, призванный создать практический механизм для безбедного существования беглых нацистов и объединить их с влиятельными кругами Запада. С его точки зрения, идеальным развитием событий было бы перерастание войны против фашистской Германии в вооруженный конфликт между союзниками по антигитлеровской коалиции. Пусть это не произошло, но достигнутые «успехи» вполне могли его удовлетворить: усилиями ярых антикоммунистов Германии, влиятельных политических и финансово-промышленных кругов Запада и верхушки католического духовенства была поднята мощная волна антисоветизма. Между недавними союзниками вырос непреодолимый «железный занавес». В США призывы граждан и журналистов предать суду обнаруженных в стране фашистских преступников отклоняли с формулировками наподобие: «Обвинения против так называемых бывших нацистов явно инспирированы коммунистами и коммунистической пропагандой». В годы маккартизма власти США не допускали и намека на упомянутую «коммунистическую пропаганду», обвинения в нацизме сразу отклоняли, а всякого, кто посмел выдвинуть подобные обвинения, немедленно объявляли агентом коммунизма.
Поистине поразительны результаты череды громких судебных процессов над военными преступниками, обнаруженными в послевоенные годы. «За давностью лет» убийц раз за разом оправдывали! Причем дело доходило до суда лишь в тех случаях, когда в руки правосудия попадали такие преступные монстры, как хирург-изувер Менгеле или лионский палач Альтман (сменивший фамилию на Барбье). В 1951 году вышел на свободу Альфред Крупп фон Болен-унд-Гальбах, осужденный в Нюрнберге как военный преступник. Отпущены были изобретатель печально известных душегубок [458] Рауфф, палач Латвии и Эстонии фельдмаршал фон Лееб, руководитель тотальных бомбардировок Герники и Варшавы генерал Мильх... Пожалуй, сполна получил только Эйхман. В мае 1961 года его выкрали из Аргентины израильские агенты. Суд состоялся в Иерусалиме, и в 1962 году главный специалист гестапо по решению «еврейской проблемы» был казнен.
За период до 1980 года в Западной Германии было возбуждено более восьмидесяти восьми тысяч дел в отношении нацистских преступников, из которых более восьмидесяти тысяч были закрыты без вынесения приговора. Вопреки постановлению Нюрнбергского трибунала, здесь вообще ввели особый срок давности, с 1970 года отпустив все грехи убийцам третьего рейха. Запрет на производство Германией вооружений вначале был смягчен, а в 1955 году вовсе отменен. В 1984 году, вопреки решению Потсдамской конференции, был отменен также запрет на производство таких наступательных видов оружия, как бомбардировочная авиация и ракеты дальнего радиуса действия. Подъем военно-промышленных концернов Круппа, «Мессершмитт», «Бельков энтвиклунген КГ» и многих других вновь подтверждает, что установки Бормана относительно послевоенного развития Германии настойчиво претворяются в жизнь. Схема наращивания собственного военного потенциала близка к той, которая была апробирована после первой мировой войны: прежние запреты постепенно и последовательно отменялись, а порой вообще не принимались в расчет.
Что же известно о судьбе Бормана? Если отвлечься от малоубедительных свидетельств, многие из которых не выдержали критики и были отвергнуты во [459] время пересмотра дела Бормана прокуратурой города Франкфурта-на-Майне (на основе собранных заявлений свидетелей, писем, сообщений в полицию было составлено досье в семь тысяч страниц, в котором отсутствовало главное — документы, неопровержимо доказывавшие, что один из самых зловещих соратников Гитлера действительно жив), можно упомянуть о четырех наиболее сенсационных версиях. Самые слабые из них — «русская» и «английская». С теми или иными вариациями они сводятся к следующему.
После выхода в отставку в 1968 году руководитель западногерманской разведки Гелен (в третьем рейхе возглавлял разведывательный отдел вермахта «Иностранные армии Востока») заявил, что еще в годы войны совместно с Канарисом «вычислил»: Мартин Борман — советский шпион! По версии Гелена, Борман попал в руки красных и был завербован в 1920–1921 годах, когда участвовал в террористических операциях россбаховских фрейкорпов на территории Прибалтики (на самом деле Мартин стал членом одного из отрядов Россбаха только в 1922 году, когда служил управляющим у барона Трайенфельза). Добившись от Гитлера полной свободы действий, он якобы создал широкую сеть шпионских радиопередатчиков, благодаря чему советское командование своевременно узнавало о всех планах германского командования. Бывший гитлеровский разведчик Гелен обвинил Бормана и в систематическом разрушении фашистской Германии изнутри путем насаждения путаной административной системы, в которой постоянно пересекалась ответственность и сталкивались интересы различных ведомств (принципы такого рода конкуренции между подчиненными были заложены Гитлером в структуру нацистской организации задолго до того, как Борман пробился к вершинам власти). Поездку по украинским селам в период пребывания фюрера в ставке под Винницей (рейхсляйтер [460] отправился в компании нескольких сопровождающих и за эти несколько часов ни разу не уединялся) Гелен счел выездом на встречу с курьером из Москвы. В последние дни войны Борман якобы присоединился к советскому танковому отряду, пробившемуся к рейхсканцелярии и сразу же повернувшему обратно. Он заранее сообщил ничего не подозревавшим Кемпке, Науманну, Аксману и другим «свидетелям» о том, что отправляется исполнять великую миссию возрождения Германии, и проинструктировал их относительно «легенды» своего участия в прорыве в ночь на 2 мая. Далее Гелен заявил, что разведке Западной Германии удалось обнаружить Бормана на секретной и строго охраняемой государственной даче в Советском Союзе, где остаток жизни (до 1956 года) он служил консультантом правительства по германским вопросам.
На поверку оказалось, что версия Гелена построена на будто бы имевшем место личном взаимодействии с Канарисом (который давно уже отошел в мир иной и не в состоянии ничего подтвердить или опровергнуть) и докладах двух агентов (имена которых до сей поры не названы). Эта версия не вызвала доверия в кругах исследователей истории второй мировой войны, но произвела заметный пропагандистский эффект: разведчик-профессионал продолжил исполнять свой долг на благо «Великой Германии»! Действительно, к тому времени он уже вышел в отставку и — как частное лицо — не был официально связан с правительством, а потому не мог нанести ему политического ущерба пропагандистскими заявлениями.