Страница 77 из 141
Атака проводилась силами первых батальонов 3-го н 2-го пехотных полков. 1-й полк Архипова оставался в резерве командира дивизии в 3 км южнее дивизионного КП в Рюзене, а запасной полк находился в дивизионном тылу. Артиллерийский полк занимал огневые позиции в 3-5 км севернее дивизионного КП, Дивизионный КП находился по прямой от переднего края советского плацдарма в 4 км, полковые КП на расстоянии в 1 5—2 км. Свой командный пункт командир 3-го подполковник Г. П, Рябцев (Александров) развернул непосредственно в гылу в километре от атакующих рок Арюмьсв пс мо1 ною сделать;
с севера наступление велось вдоль Одера и КП полка неизбежно бы попал под огонь с восточного берега. КП 2-го полка отделялся от атакующего усиленного 1-го батальона затопленной излучиной. Так как в обход излучины от КП до боевых порядков батальона было более 3 км, это обстоятельство, вероятно несколько затрудняло управление боем.
На южном вспомогательном Фюрстенбергском направлении правый фланг 4-й роты капитана В. А. Стеколыдикова 415-го отдельного пулеметно-артиллерийского батальона атаковали до двух рот 1-го батальона капитана Ю. Б. Будерацкого из 3-го пехотного полка. В атакующих ротах среди стрелков находились гранатометчики, пулеметчики, огнеметчики. Выдерживая сильный огонь противника, до взвода власовцев преодолели частично разрушенную линию проволочных заграждений и ворвались в первую траншею. Вспыхнула рукопашная. Однако после усиления пулеметного огня штурмовой взвод был принужден оставить окоп, две поредевшие роты залегли перед проволочными заграждениями. В резерве Александрова под деревенькой Фогельзанг находился свежий 2-й батальон, но вводить его в бой не имело смысла. Мало того, что роты толпились одна в затылок другой и упирались в лежавшие перед проволокой две роты, с восточного берега они подвергались во фланг систематическому обстрелу с позиций 16-го отдельного артиллерийско-пулеметного батальона. Примерно до 10.00 утра по московскому времени власовцы 3-го полка еще вели активную перестрелку с 4-й ротой 415-го батальона. Затем командир полка принял решение оттянуть подчиненных на исходные позиции.
На северном участке 2-го полка к 9.00 по московскому времени власовцы вели активный огневой бой, но атаку пока не предпринимали. К тому времени на восточный берег Одера с плацдарма ушло тревожное донесение: «Мы его [противника. -Прим. К. А.] держим [...] много раненых и убитых, связь постоянно рвется, нет боеприпасов и снарядов». Через полчаса положение защитников плацдарма еще более обострилось. В 9.30 по московскому времени с севера, со стороны Франкфурта, левый фланг 2-й роты капитана М. В. Беднякова был атакован силами до двух рот 1-го батальона капитана М. П. Золотавина5 2-го власовского полка. Атаку поддерживали полковая артиллерия и минометы. В журнале боевых действий 33-й армии есть запись о применении здесь 12 танков и нескольких САУ. Такое использование бронетехники на участке длиной всего 2 км и шириной от 260 до 500 метров без возможности маневра, под фланговым огнем с восточного берега Одера представляется просто невероятным. В соответствии с планом операции логично допустить, что атаку 2-го полка могла поддерживать лишь танковая рота разведдивизиона майора Костенко (2-3 танка «Т-34»). Еще одна танковая рота в то время находилась на охране мостов в дивизионном тылу.
Боевые и политические донесения штаба 119-го укре-прайона в штаб 33-й армии, подробно описывая бой, силы и средства противника, ничего не сообщают о танках или самоходных орудиях. Если их участие и имело место, то явно незначительное. Единственным документальным подтверждением бронетанкового сопровождения может служить итоговое донесение штаба 119-го укрепрайона№ 068 на 16.00 14 апреля 1945 г., где упоминается «повреждение» одного танка. Откуда же взялись «12-15 танков и САУ»? Во-первых, необходимо было как-то оправдать частичный успех власовской атаки. Во-вторых, по воспоминаниям, на этом участке было несколько старых подбитых немецких танков, которые вполне могли быть «засчитаны» за бронетехнику сопровождения атакующих. Но главным аргументом, опровергающим использование бронетехники, остается полное умолчание о применении танков и САУ в свидетельствах таких разных офицеров, как А. Д. Архипов, В. П. Артемьев, Ф. В. фон Нотц и Г. В. Лихов.
На франфуртском направлении к 10 утра по московскому времени были серьезно повреждены проволочные заграждения, уничтожены три пушки 45-мм, несколько пулеметов. Огонь власовцев вывел из строя почти полностью три взвода защитников «Эрленгофа». Два взвода бывших камшщев ворвались в первую траншею, вклинившись на 300 метров вглубь плацдарма, выбили взвод 2-й роты капитана Беднякова и заняли ее. Не исключено, что и вторая траншея оказалась бы ш-хваченной, но тут наступающим решительное сопротивление оказали командир пулеметного взвода 415-го батальона, выпускник Омского пехотного училища 1942 г., старший лейтенант И. Ю. Закон и семь пулеметчиков. Кинжальным огнем они прижали власовцев к земле и сорвали атаку на траншею.
В короткий мигпередышки власовцы попытались распропагандировать пулеметчиков, быстро прокричав им что-то из политической программы КОНР. Однако член ВКП (б) с декабря 1944 г. Исаак Юдкович Закон безапелляционно ответил: «У нас предателей родины нет», согласно политдонесению в штаб ук-репрайона, «бойцы его дружно поддержали и вновь открыли огонь по предателям родины». Тем не менее, положение для рот 415-го батальона продолжало сохраняться напряженным. В 9.40 на восточный берег вновь ушло донесение о больших потерях и отправке в траншеи ординарцев командиров. По утверждению Ф. В. фон Нотца, в эфире постоянно раздавались с плацдарма призывы о немедленной помощи, обращенные к восточному берегу. К 10.00 по московскому времени положение в целом стабилизировалось: на юге атака захлебнулась, на севере власовцы вклинились в глубь обороны противника на 300 метров и удерживали примерно стометровый отрезок первой линии траншей, периодически обстреливая переправу.
По утверждению западных исследователей, а также единственного участника атаки из власовских офицеров В. П. Артемьева, на этом операция на плацдарме «Эрленгоф» и завершилась; якобы, не желая бесплодных боевых действий, Буняченко приказал выводить батальоны из боя. Такая точка зрения разделялась впоследствии многими историками, включая автора этих строк. Обнаруженные нами недавно документы опровергают столь упрощенное видение операции «Апрельский ветер». Бой на плацдарме длился не 4 часа, а 13, причем, по свидетельству штаба 119-го укрепрайона, все атаки «носили яростный характер».
Во второй половине дня 13 апреля роты 2-го и приданная рота 3-го полков провели еще четыре атаки на франкфуртском направлении против 2-й роты 415-го батальона, пытаясь прорваться ко второй линии траншей с севера. Все атаки оказались
отражены защитниками плацдарма. Всего в атаках на северном направлении Артемьев использовал пять пехотных и одну саперную роту. Утром и днем 13 апреля командующий 119-м ук-репрайоном генерал-майор Г. В. Лихов перебросил на плацдарм с помощью лодочной переправы: по одной роте из 16-го и 356-го отдельных артиллерийско-пулеметных батальонов, а также взвод разведроты 119-го укрепрайоиа. Артиллерийское прикрытие плацдарма с восточного берега Одера осуществляли дивизионы 415-го, 356-го и 16-го батальонов, не считая артиллерии, непосредственно подчинявшейся штабу укрепрайоиа.
Захваченный отрезок траншей утро, день, вечер 13-го и ночь 14 апреля удерживали рота 1-го батальона капитана Золотови-на из 2-го полка и приданная ей рота 1-го батальона капитана Ю. Б. Будерацкого из 3-го полка. Только в 6.30 утра по московскому времени 14 апреля после короткого артиллерийского налета пополненная и усиленная 2-я рота 415-го батальона контратакой заставила власовцев оставить захваченную первую линию и вернуться на исходные позиции. Контратаку с плацдарма возглавляли старший Лейтенант И. Ю. Закон и командир батареи 76-мм орудий 415-го батальона капитан Г. А. Бабенко. За весь бой 13-14 апреля к защитникам плацдарма со стороны власовцев не было ни одного перебежчика, лишь в плен при контратаке на рассвете 14 апреля попали двое рядовых из 2-й роты 3-го полка, которые были ранены и не успели отступить при неожиданной контратаке.