Страница 59 из 141
Санкционировав создание СКВ, Власов фактически дал молчаливое согласие на любые действия своих казачьих генералов, которые бы в той или иной степени дезавуировали влияние Краснова. Параллельно с утверждением Власовым «Положения об управлении казачьими войсками» 22 марта в 22.45 радиостанция в Братиславе передала на волне КОНР сообщение от имени Генерального штаба генерал-майора В. Г. Науменко (в 1920 - командир конной группы Русской армии) следующего содержания: «Я, Атаман Кубанского Казачьего Войска [...] приказываю всем кубанцам войти в безоговорочное подчинение генералу Власову, командующему Российской Освободительной Армией». Нельзя не признать некорректным поступок Науменко, который длительное время был соратником и под-225
чиненным13 Краснова. Одно это обстоятельство должно было удержать Кубанского Атамана от опрометчивого шага.
В свою очередь Краснов издал 23 марта приказ № 12 по строевой части казачьих войск, оскорбительный по тону и выражениям для Науменко. На инициированных Красновым 25-26 марта собраниях Совета казачьих старшин и схода кубанских казаков в Казачьем Стане В. Г. Науменко был заклеймен как «самозванный Войсковой Атаман». Обвинения выглядели действительно оскорбительно, так как ровно годом ранее Краснов кооптировал Атамана Войска Кубанского В. Г. Науменко в состав членов ГУКВ, никоим образом не оспаривая законность процедуры его избрания на Лемносе в 1920 г.
Небольшая часть казаков в Казачьем Стане действительно больше симпатизировала Краснову, но в прогрессирующем распространении симпатий к КОНР и Власову сомневаться не приходилось. Заслуженный офицер, начальник казачьего юнкерского училища при Стане полковник А. И. Медынский откровенно сказал Доманову: «Атаман, если вам дорого единство казаков, идите на слияние с РОА— к этому стремятся не только юнкера, но и все казаки». Еще более живописно описала общественные настроения, царившие весной 1945 г. в казачьей среде Т. Н. Данилевич: «В толще казачьей нарастало недовольство и брожение умов - как гул подземный - желание соединиться с армией генерала Власова. Атаман Доманов с ближайшим окружением, конвульсивно держась за власть, не торопились с выполнением воли большинства. Возможно, тормозили объединение и немцы».
27 марта газета «Путь на Родину» опубликовала краткий и абсолютно бесцветный ответ Власова на письмо Краснова. Уклонившись от ответов на ясно поставленные вопросы, Власов предложил Краснову выслушать ответ «представителей казачества» в лице СКВ, то есть тех, с кем Краснов не желал иметь никакого дела. Войсковые Атаманы - члены СКВ при КОНР - никакой «атаманской» властью в создавшихся условиях не пользовались. Ни XV казачий корпус, ни корпус Домано-ва, ни казачьи беженцы в Западной Европе им не подчинялись. И уж если представительские права ГУКВ Краснова можно
подвергать сомнению, то СКВ генерал-лейтенанта Г. В. Татаркина совсем не выражал мнения казаков.
«Передав» переговоры с Красновым Совету Казачьих Войск и самоустранившись от диалога, Власов похоронил последние надежды иа достижение взаимопонимания и сотрудничества с человеком, которого всего два месяца назад называл в присутствии свидетелей «славнейшим и популярнейшим Донским Атаманом, бесспорным авторитетом среди всего казачества и верховным вождем доблестных казачьих частей». Можно понять, что для Власова ГУКВ во главе с Красновым превратилось в раздражающее препятствие на пути к подчинению казачьих корпусов. Но здесь у Власова подтвердилось отсутствие качеств политика, в одинаковой степени отмеченное такими разными офицерами, как Б. А. Смысловский п В. И. Мальцев. Власов не предвидел возможных крайне неприятных потерь и последствий разрыва с Красновым, если бы состоялось вхождение казачьих корпусов в формирования КОНР.
Формальной опорой Краснова оставался Казачий Стан в Толмеццо: местожительство престарелого генерала, местопребывание аппарата ГУКВ, земля «огромного казачьего созидания». История семимесячного пребывания и бытового обустройства многотысячного Казачьего Стана в Северной Италии еще ждет беспристрастного исследователя. Казачий Стан пополнялся через резерв генерала Шкуро, направлявшего в Стан завербованных казаков с семьями из лагерей остарбайтеров, военнопленных, беженских групп и т. д. Некоторое количество строевых казаков было отчислено в 1944-1945 гг. в распоряжение Домаиова из XV казачьего кавалерийского корпуса, поэтому общая численность Стана в период с ноября 1944 г. по апрель 1945 г. постоянно возрастала, несмотря на боевые потери и естественную убыль. Сведения о боевом составе Казачьего Стана приведены нами в таблицах Х-Х1.
Зимой 1945 г. казаки оттеснили итальянских партизан в Кар-нийские Альпы, и столкновения ограничились мелкими стычками. Но уже в феврале партизаны перешли к тактике массированных атак казачьих станиц, блокпостов и охранений. В конце марта — первой половине апреля 1945 г. против подразделений . 227 ...
Казачьего Стана действовали 22 соединений итальянских партизан (1-я, 2-я, 3-я, 4-я и 5-я Гарибальдийские дивизии и др.). С 1 марта по приказу Глобочнига подразделения 1-й казачьей дивизии полковника Д. А. Силкина (в 1920- командир конного дивизиона Дроздовской дивизии) защищали от партизан 50-километровый участок итало-югославской границы в районе Горицы (северо-западнее Триеста). Далее на север вдоль итало-югославской границы оперировал 1-й казачий конный полк полковника А. М. Голубова. Подразделения 2-й казачьей дивизии полковника Г. П. Тарасенко (в 1942 - в отряде полиции на Кубани) в марте — апреле прикрывали линии коммуникаций и беженских станиц в районах населенных пунктов Олессио, Каваццо-Карнико, Чиаулис, расположенных близ Толмеццо.
Общая численность Казачьего Стана на апрель 1945 г. по документам составляла 36108 человек. Эта цифра в целом подтверждается материалами предварительного следствия ГУКР «СМЕРШ», где фигурировала цифра 31463 человека (в том числе 14978 нестроевых и беженцев). Избежавший насильственной репатриации штаб-офицер для поручений при Походном Атамане, свидетельствовал, что в Стане в мае 1945 г. находились 32 тыс. человек. Разницу в 4645 человек можно отнести за счет естественной убыли и боевых потерь в последней декаде апреля, а также на категорию иногородних (не казаков).
Надо отдать должное организаторским способностям генерал-майора Т. И. Доманова и ряда его подчиненных: окружного Атамана Донских станиц войскового старшины М. М. Ротова, Атамана отдела Кубанских станиц полковника В. В. Лукьяненко, Атамана отдела Терс ко-Ставропольских станиц полковника М. И. Зимина и др. За 6 месяцев в целом бытовое устройство казаков состоялось. Были открыты сапожно-портняжные мастерские, ремесленные цехи, 3 столовых, 3 магазина, продуктовые лавки, базары, казачий кадетский корпус семи классов, казачья военно-ремесленная школа на 180 учеников, войсковая гимназия на 267 учениц и учеников, женская школа на 46 учениц, 6 начальных и церковно-приходских школ на 468 учащихся, 8 детских садов, 5 ясель, несколько читален и библиотек, отдел социального обеспечения и казачий банк, войсковая хле-
бопекарня, 2 гостмницы на 60 и 30 номеров, автомобильный гараж и автомобильные мастерские, центральная больница на 350 мест и военный госпиталь на 150 мест, станичные амбулаторные пункты, аптеки, два роддома, ветеринарное управление.
Духовное окормление чинов корпуса и беженцев осуществляло епархиальное управление во главе с протопресвитером протоиереем Василием Григорьевым, клир Стана насчитывал 46 священнослужителей.
Вместе с тем в бытовой жизни беженских станиц отмечался ряд негативных моментов, на которые Т. И. Доманов закрывал глаза, а П. Н. Краснов не обращал внимания. Присутствовавший с 8 апреля в Толмеццо генерал-майор И. А. Поляков (в 1918-1919 - начальник штаба Донской армии) наряду с положительными моментами в бытовом отношении отмечал многочисленные случаи воровства и грабежа казаками частного имущества итальянского населения. При этом зачастую это делалось даже не по причине необходимости, а из озорства. Командир 1-го Донского казачьего пластунского полка 1-й Донской бригады 1 -й казачьей дивизии генерал-майор И. И. Бала-бин в конце апреля 1945 г. обратился к генералу от кавалерии П. Н. Краснову со следующим рапортом: «Ваше Высокопревосходительство! Сегодня доблестная казачья армия ограбила всю провинцию Удино и изнасиловала всех женщин». Краснов тут же приказал Доманову отрешить Балабина от командования полком, но, по всей видимости, Доманов просто замял дело, и Балабин остался в должности.