Страница 112 из 141
Политические надежды и чаяния власовцев в союзническом плену первое время оставались прежними. Практически никто из них не сомневался в возобновлении вооруженной борьбы с советской властью, только уже на стороне Вооруженных Сил Великобритании и США. Однако попытки активизации политической деятельности наблюдались лишь в местах дислокации военнопленных чинов Русского Корпуса и общевойсковой группы генерала Меандрова,
Полковник Рогожин пытался установить связь с генералами Власовым и Красновым. Из Виктрингского лагеря он посылал разведчиков, одному из которых - унтер-офицеру
Н. Б. Дроздовскому - к 21 мая удалось обнаружить местонахождение частей казачьих корпусов, но, естественно, никаких известий о Власове и о власовцах в Германии он не привез. Рогожин решил поддерживать связь с П. Н. Красновым,
С. Н. Красновым и Т. И. Домановым путем переписки и искать возможность организации личной встречи. Массу приключений и переживаний испытала А. И. Делианич, колесившая вместе с небольшой авторазведкомандой в период с 23 мая до начала июня по всей Южной Австрии в поисках батальонов полка «Варяг», казаков и других соратников. Неоднократно она и члены ее группы оказывались буквально на грани перспективы заключения в репатриационный лагерь для граждан СССР, но каждый раз чудом избегали опасности. Несколько власовцев из группы Делианич получили свободу маневра в Южной Австрии и оказались невольными свидетелями потрясающих сцен насильственных депортаций, проводимых военнослужащими 8-й британской армии генерала Р. Мак-Крири.
В лагере РОЛМ—115 Ганакер генерал Меандров пытался придать внутренней жизни власовцев вид военно-политической организации. Вероятно, к тому побуждали свидетельства о Галлиполийско-Лемносской эпопее 1920-1921 гг. Тогда благодаря стойкости и дисциплине, в первую очередь, чинов I армейского корпуса генерала от инфантерии А. П. Кутепова сохранились кадры Русской армии. Как никто другой из старших офицеров власовской армии, Меандров желал сохранения ее организационного ядра и верил в неизбежность возобновления вооруженной борьбы при более благоприятных обстоятельствах. По прибытии в Ганакер из Фридберга Меандров установил внутренний дисциплинарный порядок: обязательные гимнастику, утренние и вечерние поверки, строевые занятия. Власовские офицеры, не занимавшие штатных должностей, были сведены в офицерский батальон под командованием полковника И. Д. Денисова. Регулярно проводились офицерские собрания и совещания старших офицеров.
В конце мая - начале июня 1945 г. специальным приказом за подписями Меандрова и Денисова состоялось производство в очередной чип группы власовских офицеров «за заслуги
при марше от Хойберга до Фридберга», Это было последнее офицерское производство во власовской армии. Ганакер принял вид разоруженного военного лагеря, организационным центром которого остался штаб ВС КОНР. Уже упоминавшийся нами Г. Мишутенко, записал в дневнике 13 июня 1945 г.: «Американцы выразили генералу [Меандрову. - Прим- К, А.] удивление, что он держит в таком хорошем порядке огромную массу людей». Штабу Меандров придал новую сокращенную структуру, упразднив отделы, утратившие свое значение в условиях американского плена.
Структурная организация штаба общевойсковой группы генерал-майора М. А. Меандрова в лагере РОУ №115 (Ганакер) в период с 28 мая по 18 августа 1945 г.
1. Начальник штаба - полковник А. Г. Нерянин (обшая организация службы штаба).
2. Начальник оперативного отдела - подполковник В. Э. Михельсон (поддержание в лагере воинской организации подразделений, учет кадров).
3. Начальник отдела пропаганды и агитации - майор Ю. А. Му-зыченко (организация власовской пропаганды и парирование выступлений представителей советских репатриациоиных комиссий).
4. Начальник отдела контрразведки - подполковник И. М. Грачев
Заместитель начальника контрразведки - майор А. Ф. Чикалоа
(выявление и изоляция лиц, замеченных в просоветской агитации н сторонников репатриации в СССР).
5. Заместитель командующего группой по хозяйственным делам - генерал-майор А. Н. Севастьянов (решение хозяйственных и бытовых вопросов, учет довольствия).
6. Советник командующего группой - генерал-майор В. Г Ассберг.
Поскольку лагерь находился близ Мюнхена, а визитеры в лагерь допускались, то Меандров довольно быстро установил контакты с русскими эмигрантами в американской оккупационной зоне. Ему особенно хотелось восстановить связь с руководством НТС. Еще до перевода власовцев в Ганакер он отправил на поиски двух членов НТС из числа подпоручиков последнего производства: Я. А. Труш-нович уехал под Мюнхен, а Ю. Н. Широбоков - в Кассель.
Разрозненные члены НТС и их семьи в первое послевоенное лето 1945 г. главным образом собирались в лагере барачного типа Менхегоф под Касселем, бытовая жизнь которого наладилась благодаря неутомимой энергии инженеров И. И. Виноградова и К. В. Болдырева. В мае 1945 г. НТС обзавелся собственным крытым фургоном, борта машины были расписаны по-немецки устрашающим словом «тиф» и союзные патрули немедленно пропускали «заразную» машину без проверки документов. Пользуясь столь примитивной хитростью, члены НТС курсировали по западным оккупационным зонам в Германии, подбирали отдельных граждан СССР, которым угрожала репатриация, и доставляли их в Менхегоф. На том же фургоне из Фюссена приехал в Менхегоф оправившийся после ранения председатель НТС В. М. Байдалаков.
Из бывшего лагеря строительной фирмы «Эрбауэр» в Нор-дхаузене (Тюрингия) в Менхегоф прибыли Г. С. Околович, М. Л. Ольгский, Е. Р. Островский (Романов) и другие активисты Союза. Здесь же летом 1945 г. оказались два известных офицера власовской армии - один из авторов Пражского манифеста 1944 г. капитан А. Н. Зайцев (Артёмов), приехавший в Менхегоф из Фюссена и начальник УБ КОНР подполковник Н. В. Тензеров (Ветлугин), спасшийся в Пражском районе благодаря коменданту Лнарже капитану армии США Р. Е. Донахью. Подпоручик Труш-нович отыскал Байдалакова еще в Фюссене. Председатель НТС приказал ему немедленно возвратиться в Ганакер и передать Ме-андрову письмо с единственной рекомендацией: «Немедленно разбегаться, американцы всех выдадут Советам». В силу чрезвычайных обстоятельств Трушнович до Меандрова добраться не смог. Но далее если бы письмо Байдалакова и нашло своего корреспондента, оно бы не смогло предотвратить ни личной трагедии генерала Меандрова, ни трагедии его подчиненных.
Параллельно с восстановлением воинской организации своей группы, Меандров пытался воссоздать и Комитет освобождения народов России, как легитимный управительный орган, способный стать межпартийным русским антисталинским политическим центром в западной оккупационной зоне. Поскольку никаких сведений о судьбе членов Президиума КОНР
к Меандрову не поступило, он взял на себя ответственность за пополнение и инициирование деятельности КОНР
Из действительных членов КОНР в лагере Ганакер находились лишь три офицера: генерал Меандров, майор Ю. А. Музы ченко и подпоручик В. М. Гречко. По их инициативе в члены КОНР были кооптированы еще 10 власовских офицеров: полковники Н. А. Богданов, В. Г. Киселёв, В. Д. Корбуков. А, Г. Не-рянин, В. Н. Новиков, подполковники М_ И. Голов!шкин, Н. И. Коровин, В. Э. Михельсон, Хаспабов и майор В. И. Цо-нев. В своих воспоминаниях полковник В. В. Поздняков упоминал о кооптации в члены КОНР также полковника И. Д. Денисова, подполковника И. М. Грачёва, майора А. Ф. Чикалова. а также непонятно откуда появившегося вГанакере «полковника Богуна», чья роль в захвате партизанами генерал-майора Ф. И. Трухина остается до сих пор неясной. Со слов Позднякова кандидатами в члены КОНР якобы стали еще несколько человек, в том числе - бывший капитан СА С. Б, Фрёлих и капитан В. Черемисинов. Однако никакими материалами указанное сообщение Позднякова не подтверждается. Нам представляется, что Поздняков просто перепутал старших офицеров штаба и новых членов КОНР, так как некоторые из них действительно являлись и теми, и другими.