Страница 15 из 21
Главный конструктор ушел.
— Научное значение полета «Востока-2» состоит в том, чтобы дополнить, проверить данные, которые получены в результате полета корабля «Восток» с космонавтом Юрием Гагариным на борту,— начал академик.— Нам хочется выяснить, каково влияние невесомости и других космических факторов на организм человека в течение, например, суток. Речь идет не вообще о влиянии невесомости на работоспособность космонавта. Нам важно установить главное — не окажет ли она вредное воздействие на организм пилота. Предстоящий полет космического корабля «Восток-2» — серьезный экзамен конструкторам корабля, ученым многих областей знаний, в той или иной степени принявшим участие в подготовке и проведении столь необычного эксперимента. Новый опыт покажет, что еще нужно сделать, чтобы жизнь человека на борту корабля во время более продолжительного путешествия протекала абсолютно нормально, а сам корабль был послушен управлению и с Земли и из кабины космонавта. Вы понимаете, что без этого нельзя совершенствовать пилотируемые аппараты, готовить их к многодневным рейсам. Каждое проникновение в космос дает нам, ученым, много нового, весьма ценного для глубокого изучения космических далей.
На стартовой площадке объявляется часовая готовность: до пуска ракеты — час. Члены Государственной комиссии, Технический руководитель полета вместе со специалистами опускаются в подземный бункер, где находится командный пункт.
Все остальные, в том числе и автор этих строк, уезжают на пункты наблюдения, находящиеся примерно в полутора километрах от старта. Небольшая легкая веранда с дощатым полом и брезентовой крышей полна людей.
По открытой связи нам слышны переговоры между «Землей» и «Востоком-2».
— Как ваше самочувствие? — слышим мы вопрос к космонавту Технического руководителя.
— Самочувствие прекрасное, прекрасное,— повторяет Титов.— Спасибо за внимание.
Объявляется пятиминутная готовность. По переговорному устройству слышны голоса академика Королева и Космонавта-Два.
Королев. Стартовики, работающие сейчас на старте, передают вам привет и пожелания доброго полета. Выполняю их просьбу.
Орел. Большое спасибо.
Королев. Готовность одна минута. Буду вам транслировать команды. Как поняли меня?
Орел. Понял. К старту готов.
Все подались вперед. Лица напряжены, глаза сузились.
В наступившей тишине звучали одна за другой технические команды руководителя старта А. С. Кириллова. И, наконец, короткая, властная:
— Подъем!
— Есть подъем!
И в то же мгновение степь озарилась слепящим глаза всполохом пламени, взметнувшимся под основанием ракеты. Громоподобный гул сотряс воздух и нарастающим валом пронесся над пунктом наблюдения. Ракета медленно, кажется, очень медленно оторвалась от Земли и, будто нехотя, пошла вверх. Набрав силы, она все быстрее и быстрее устремляется ввысь.
— Пошла, родная! — радостно воскликнул Титов.
Напряжение, кажется, достигает высшей точки.
Монотонный отсчет времени полета ракеты наполняет тревогой души людей. Это можно понять: идет полет второго, еще только второго в мире пилотируемого корабля! Явственно ощущаю удары сердца, отдающиеся в висках.
— Двадцать секунд полета...
— Тридцать секунд полета...
Напряжение разряжает бодрый, правда, чуть глуховатый голос космонавта:
— Машина идет плавно, шум незначительный, очень незначительный.
— Вас поняли,— отвечает «Заря».
И снова монотонно, без всяких эмоций:
— Пятьдесят секунд полета. Машина работает устойчиво.
Не отрываю глаз от неба, в прозрачную, как хрусталь, глубину которого вонзается стреловидная ракета. Желтовато-красный огневой шар, бушующий в хвосте ее, похож на солнце. Кажется, два солнца светятся теперь над планетой. Но одно, рукотворное, с каждой секундой становится все меньше и меньше.
— Как самочувствие? — спрашивает «Заря» космонавта.
— Отличное самочувствие,— слышится в ответ.— Перегрузки растут. В иллюминаторе видна Земля. Видна Наша Земля, наша родная Земля.
— Понял вас.
— Вот показались облака,— продолжает докладывать Герман Титов.— Большие. Маленькие облачка. Незначительные. Перегрузки тоже небольшие. Все работает прекрасно.
Густой баритон Космонавта-Два так хорошо слышен, как будто летчик недалеко от нас. А между тем уже многие километры отделяют его от места старта.
Мысленно подсчитываю, сколько еще секунд осталось кораблю до выхода на орбиту вокруг Земли.
— Двести пятьдесят секунд полета,—сообщает оператор.
Профессор Василий Васильевич Парин стоит возле меня и не отрывает глаз от секундной стрелки часов, которые держит в руках. Только тут заметил, что все также смотрят на часы. Лица у всех сосредоточены до предела. И в эту секунду оттуда, из космоса, ликующий голос Титова:
— Спали перегрузки!.. Невесомость!..
Что еще сообщал космонавт, понять было трудно: все аплодировали, что-то кричали, обнимались. Это было ликование людей, счастливых и гордых тем, что старт корабля «Восток-2» и выход его на орбиту прошли безупречно.
Начался второй космический полет.
— Иду над Землей, над нашей Родиной,— раздается из космического пространства голос Германа Титова.— До скорой встречи!
Из дневника Г. С. Титова
«Ракета оторвалась от стартового устройства и на какое-то мгновение задержалась, словно преодолевая сильный порыв ветра. В кабину донесся рокот работающих двигателей; ракету затрясло мелкой дрожью. Начали расти перегрузки, и я подумал: как хорошо, что мы, космонавты, много и упорно тренировались на центрифугах и вибростендах, что наши организмы приучены ко всем особенностям космического полета.
С первых же секунд движения ракеты я начал работать: следил за приборами, поддерживал двустороннюю радиосвязь с командным пунктом, через иллюминаторы наблюдал за удаляющейся Землей. Горизонт все время расширялся, в поле зрения возникали и ширились земные дали, залитые ярким солнечным светом. Это было во много раз грандиознее тех ландшафтов, которые раньше открывались взору под крылом реактивного самолета.
Хронометр подсказывал, что «Восток-2» вот-вот выйдет на расчетную орбиту. В этот момент должно было возникнуть состояние невесомости, и я приготовился к нему. Но оно возникло плавно, само собой, после отделения последней ступени ракеты. Первое впечатление было несколько странным — будто я перевернулся и лечу вверх ногами. Но через несколько секунд это прошло, и я понял, что корабль вышел на орбиту. Это же показали приборы и по радию подтвердили ученые, наблюдавшие с Земли за движением «Востока-2». Они сообщили параметры орбиты: перигей—178 километров, апогей — 257 километров, угол наклона к экватору — 64 градуса 56 минут. Я находился на орбите, где не было ни дождя, ни снега, ни гроз — ничего, кроме пустоты.
Теперь можно было приступить к выполнению заданной программы...»
Двадцать пять часов подвига
На десятках языков народов мира звучали в эфире, ложились на ленты телетайпов сообщения Телеграфного Агентства Советского Союза (ТАСС) о полете корабля «Восток-2». В них — и дыхание, и волнение,
и восторг тех незабываемых часов. Но подробности второго в мире полета в космос сохранили и память самого космонавта, и его бортовой журнал.
Перед вами — строки из сообщений ТАСС и воспоминаний Космонавта-Два.
Из сообщения ТАСС. Первый оборот вокруг планеты... С летчиком-космонавтом Германом Титовым установлена и поддерживается двусторонняя радиосвязь... Полет советского космического корабля, управляемого человеком, протекает успешно.
Из воспоминаний космонавта.. Первый виток вокруг Земли. «Восток-2» движется по маршруту! проложенному в апреле Юрием Гагариным. Солнце, ослепительно яркое, врывается в иллюминаторы. В кабине очень светло. Выключаю освещение, экономлю батареи. Внизу проплывают белые стайки облаков. В просвете вижу Землю, очертания морского побережья. Быстро темнеет в кабине — корабль входит в тень Земли. За бортом корабля, в бездонном небе, загорелись звезды. Точно яркие алмазы на черном бархате, горят далекие небесные светила. Вглядываюсь в черную темноту, что царит за стеклом иллюминатора. Невольно залюбовался ослепительным блеском далеких звезд. Далекие, загадочные миры. Может быть, миллиарды лет назад вас населяли живые, мыслящие существа? Может быть, это дело далекого будущего... А может быть, там сейчас, в наш век, существует цивилизация? Кто разгадает вековые тайны твои, Вселенная? Кто? Трудно ответить на этот вопрос...