Страница 11 из 11
Они разыскали его! Они отобрали у него город и улицу, не давали спокойно дойти до магазина или просто пройтись по скверу или парку! Остальные люди шли мимо, не обращая внимания на этих псов и на него тоже. Они были нормальными, понимаемыми и не трусливыми людьми, и поэтому не интересовали эту свору, но этот человек!...
И теперь он предпочитал общаться с ними только по телефону… Нет, он совсем не боялся их. Может быть, даже хотел поговорить с ними, каждый раз с надеждой снимая трубку, но всегда слышал одно и то же… и все как-то не получалось. Теперь он быстро проскальзывал по улице со своей авоськой, забегал в дом, в свой подъезд, куда путь им был заказан… Но стоило открыть дверь в квартиру, все только начиналось…
- Господин Клейзмер! Здравствуйте!
- Здравствуйте!
- Журналист Собакин,... газета “Собачьи новости”,... Интервью для нас....
Все как всегда просвистело, пролаяло в его ушах одной короткой, монотонной, жизнерадостной фразой.
- Господин, Клейзмер! До нас дошла удивительная новость! Вы получили от Математического института премию в миллион долларов!
- Да, получил!
- Но вы не взяли ее!
- Не взял.
- Но почему???
- Вы все равно не поймете, – с сожалением произносил он. – До свидания. – И вешал трубку.
Но телефон, не долго думая, начинал звонить снова:
- Господин Клейзмер, журналист Собакин… Здравствуйте!
- Здравствуйте.
- Но, почему я не пойму? – возмущенно хрипела мембрана в ухо.
- Потому что я не могу вам этого объяснить. До свидания.
И он опять вешал трубку… Телефон весело звонил снова. Он уже полюбил эту ежедневную игру. Многие годы он просто молчал, но сейчас, наконец, разминал свои старые кости и теперь работал за двоих:
- Господин Клейзмер, журналист Собакин… Здравствуйте!
- Здравствуйте.
- Но, почему вы не можете мне этого объяснить?
- Потому что вы не поймете.
И он снова клал трубку…
- Господин Клейзмер, журналист Собакин… Здравствуйте!
- Здравствуйте.
- Господин Клейзмер, мне еще долго звонить вам? Может быть, вы ответите на мой вопрос? Ответьте, и я оставлю вас в покое!
- Звоните, сколько хотите, – ответил Клейзмер.
- Но почему?
- Вы не поймете, до свидания.
- Господин Клейзмер, журналист Собакин… Здравствуйте!
- Здравствуйте.
- А зачем вы снимаете трубку? – устало спросил журналист Собакин.
- Я не могу вам объяснить этого, – отвечал спокойно Клейзмер.
- Но почему? – заскулил Собакин.
- Потому что вы все равно не поймете. До свидания.
- Господин Клейзмер! Здравствуйте!
- Здравствуйте!
- Господин Клейзмер,... журналист Лайкин,... газета “Собачья радость”,... Интервью для нас.... А почему вы не бреете бороду?
- До свиданья.
- Господин Клейзмер,... журналист Степа,... газета “Сахарная Косточка”, а почему вы не стрижете ногтей?
- До свидания.
- Гоша!!! журналистка Жули,... а почему вы не стрижетесь?
- До свидания.
- Гоша, здравствуй!,... Тяпкин,… а почему ты не женат?...
- А почему вы не уедете в Америку?
- А зачем вы ходите в филармонию?
- А почему вы любите собирать грибы?
Он стоял и смотрел в окно. Стайка собак, задрав свои головы, с любопытством смотрела на него, махала хвостами и поскуливала, пуская слюни. Вдалеке ехал трамвай, шли люди, дымились трубы завода. Там, дальше, золотые купола венчали верхушку Собора, а над ней вились стаи птиц, а еще дальше…
- А почему вы не спросите меня, что я доказал? Не спросите о том, что я понял? Что знаю? Что мне известно? Что дано понять каждому?... КАЖДОМУ!... Придурки… Стайка придурков!
Он сидел за своим столом у компьютера и пытался сосредоточиться. Где-то далеко сейчас лежали его напечатанные книги, тысячи книг, они развозились машинами из того маленького офиса по магазинам и киоскам Москвы. Устраивались поудобнее на полках, ожидая, когда же на них обратят внимание, когда их купят?! Даже не в том дело, что купят, главное, что их будут читать, а, значит, наконец, услышат его слова, его мысли. Он не верил, что у книг есть свой мертвый сезон. Это не кондиционеры или мороженое, не арбузы или обогреватели, всем этим вещам есть свое время и свой сезон. Но может ли быть сезон мертвым для книг??? Поэтому где-то сейчас по улице шагает человек с раскрытой книгой в руках и читает первые строки, продвигаясь дальше и дальше. Они ведут его за собой, аккуратно помогают перейти улицы на светофоре, не дают споткнуться и упасть. И снова ведут. А он сидит, думает об этом и не может сосредоточиться…
Звонок пришелся очень кстати. Телефон убедительно высвечивал имя Петрова, он снял трубку, и шум морского прибоя стремительно ворвался из его динамиков. А на губах ощущалась соленая пена морских волн …
- Старик, привет, – скромно поздоровался тот.
- Привет, – ответил он.
- Не звонил тебе неделю – ты тогда… нормально добрался домой?
- Скорее доплыл, – засмеялся он. – Качка была большая.
- Да…, – задумчиво вспоминал Петров. – Палуба явно накренилась. Морская болезнь мучила не одну милю…
- Ты хоть помнишь, где мы были? – спросил Леонидов.
- Надо вспомнить, – задумался Петров, – обязательно надо. Отличное место! Нужно туда захаживать…
Они помолчали, тщетно пытаясь вспомнить. В голове только возникал образ официанта, почему-то висящего на рее, флагом развевающегося на ветру, его морская фуражка и в руке бутылка пива, из которой он подливал в бокалы.
- Да, хорошо посидели, – первым очнулся Петров, – правильно посидели…
- Я что звоню, – продолжал он, – помнишь девчонку с нашего курса… Алку… Аллу… Ну, Аллочку…
- Ну, помню! Конечно, помню, – сказал Леонидов.
- Значит так, – повелительным тоном сказал Петров. – Сейчас ты записываешь номер ее телефона и звонишь ей.
- Ну, позвоню,… конечно, позвоню… почему бы и не позвонить – не общались лет двадцать.
- Ты меня не понял, – продолжал Петров, – ты знаешь, кто ее муж?
- Нет, – ответил Леонидов.
- Известный московский издатель популярного и очень крупного издательства в стране... Соображаешь?...
Молчание повисло в воздухе.
- Так,… не соображаешь, – грустно сказал Петров. – Ты ей звонишь и просишь свести тебя с ее мужем.
- Зачем? – удивился Леонидов.
- Зачем? – заорал Петров, – а затем, что тебе нужно нормальное издательство, и если у тебя нет знакомств и связей, то ты не писатель, а жалкий писака…
- Но, я сам напечатал уже несколько тысяч книг, и они теперь будут продаваться.
- Продаваться, – пробурчал Петров. – Записывай телефон и звони, хуже не будет.
- Не будет,… – задумался Леонидов, – хуже, конечно, не будет, – потом подумал еще немного и добавил, – а почему ты думаешь, что она станет мне помогать?
- Ты что, с ума сошел? Что ты несешь? Это же была одна компания! Ты помнишь наш курс? Помнишь спектакли? Да… ближе этих людей по жизни никого и не осталось! Еще как поможет – вот увидишь! – сурово закончил он.
- Кстати, как твой фильм, как канал, все по плану? – спросил Леонидов.
- По плану, – проворчал тот, – снимаю,… министр пока денег не дает,… снимаю. Прорвемся! Куда мы денемся!
- Что-то ты не в духе, – забеспокоился Леонидов, – у тебя все в порядке?
- Да,… все нормально… Короче, ты меня понял? Давай, звони ей.
И он продиктовал номер телефона.
Он снова попытался сосредоточиться на тексте, но вскоре оставил это бесполезное занятие. Телефон, записанный на бумаге, лежал перед ним на столе и сверлил его своими цифрами.
- А почему бы и не позвонить? Петров прав. Если бы позвонила она или кто-нибудь из ребят с их курса, он все бы сделал для любого из них. Вполне естественно… Даже любопытно… Почти двадцать лет прошло…
Из телефонной трубки повеяло весной, восьмидесятыми, безоглядной молодостью и влюбленностью. Влюблены тогда были все… Да, и могло ли быть иначе в театральном институте?… Голос ее совсем не изменился, он был низким и нежным, бархатным и молодым.
Конец ознакомительного фрагмента. Полная версия книги есть на сайте ЛитРес.