Страница 98 из 112
– А ваше мнение?
– Я пришла к мысли, что так оно и есть. Свидетельства Ллойда оказались ложными.
Питер перевел дыхание:
– Вел ли он после процесса Ллойда какое-то свое собственное расследование по Вардону?
– Не знаю, вел ли. Но и отрицать этого не могу.
– И последнее, Франсин. Верите ли вы в искренность дружеских отношений, что установились между Селлерсом и Вардоном?
Франсин снова устроилась в углу дивана. Она не торопилась положить конец разговору, задумчиво грея напиток в стакане.
– У Сэма не было друзей в том смысле, в котором мы с вами это понимаем, – сказала она. – Он не хотел быть кому-то обязанным, даже ради дружбы. Он не верил, что можно искренне заботиться о ком-то, кроме себя самого. «Никто ни о ком не печется. Ни о ком, кроме Первого Номера», – говаривал он. Кое-кто ему нравился. Ему нравились люди, которые могли вызвать у него смех – сознательно или случайно. Ему нравились жулики, которые были достаточно умны, чтобы не попадаться. Но друзей у него не было.
– У него были вы, – тихо произнес Питер. – Десять лет. И после того как они истекли, вы были рядом с ним еще десять лет.
Она отпила половину содержимого стакана.
– В вечер встречи с Сэмом Селлерсом мне было всего двадцать лет, – сказала она, упорно пряча глаза от настойчивого взгляда Питера. – Я была гардеробщицей в ночном клубе в Чикаго. И немного подрабатывала, отправляясь в постель с кем-то из богатых клиентов. Как-то вечером меня пригласил невысокий худой мужчина с неприятным лицом. Я отказалась. Он добродушно рассмеялся и вернулся к своему столику. Позже ко мне подошел хозяин и сказал, что человеком, которого я отвергла, был Сэмюэл Селлерс, известный журналист. Если он захочет, то может доставить клубу много неприятностей. Босс предложил удвоить мой гонорар, если я соглашусь. Не кажется ли вам, Питер, что я получила весьма соблазнительное предложение? Так что я сказала «да». Вместе с Сэмом мы поехали ко мне домой, и я сказала, что если он хочет, то может раздеть меня, или же я могу сама раздеться. Я вела себя хладнокровно и деловито. Понимаете, секс не очень интересовал меня. Это был всего лишь товар, который я предлагала. Я понимала в этом толк. Так что мы с ним разделись – и мой мир рухнул! Это было потрясающе. Ничего подобного я не испытывала. Да, он очень умело вел себя в постели, но, кроме того, он был нежен, нетороплив и заботлив. Я страшно не хотела, чтобы он уходил, и он два дня оставался у меня. А когда он все же ушел, я пошла вместе с ним. Мы как нельзя лучше устраивали друг друга. Это не имело ничего общего ни с любовью, ни с дружбой, ни с преданностью. Мы прекрасно подходили друг другу в постели. Больше ничего. Он был довольно щедр – покупал мне платья, драгоценности. Его не интересовали ни мое общество, ни мои разговоры. Он не гордился мной: не в пример другим мужчинам, он никогда не показывался со мной. Просто, когда у него возникало желание, он хотел, чтобы я была рядом; и стоило ему захотеть меня, я тут же воспламенялась желанием; я хотела его все время, пока он был в деловых поездках!
Она сделала долгий, прерывистый выдох.
– Все это длилось куда дольше, чем я могла себе представить. Я знала, что у него бывали другие женщины. Порой, когда он приходил домой, я чувствовала ароматы чужих духов. Все это было не важно, ибо он продолжал хотеть меня. Ради этого секса я и жила десять лет. Ничего больше для меня не имело значения. Затем… затем как-то вечером он пришел домой и сказал: «С меня хватит, Франсин. Я нашел восемнадцатилетнюю девушку, которая лучше тебя». Вот как это было. После этого мы никогда больше не были вместе. Я не стала ни плакать, ни умолять его. Я все понимала. Собрала свои вещи. Он дал мне тысячу долларов наличными и пожелал удачи. Трудно представить, с какой холодностью мы расставались после десяти лет близости. Но пока я ждала заказанного мной такси, он удивил меня. «Если ты хочешь, – сказал он, – в моем офисе есть для тебя работа. И если ты не будешь тешить себя надеждами, что однажды вечером я постучусь к тебе в дверь, она твоя». Ну конечно, я лелеяла такие надежды и поэтому согласилась. Я никогда так и не услышала его стука в мою дверь. Он вел себя так, словно я была чужим человеком, который попал к нему через бюро по найму. Выяснилось, что я хорошо работаю, и в конечном итоге стала у него, так сказать, начальником штаба. За все последние десять лет он ни разу даже не коснулся моей руки, не намекнул каким-то образом на наши давние отношения. Он закрыл их, словно перекрыл водопроводный кран. В то время вокруг него крутились десятки юных девочек. Может, предложив мне эту работу, Сэм сделал ради нашей дружбы максимум, что он мог себе позволить. Но я прекрасно понимала, что если забудусь и сделаю хоть одно лишнее движение навстречу ему, хоть чуть отклонюсь от предписанного им образа действий, то через полминуты буду уволена. Это что-то говорит вам о нем?
– Только то, что по обертке никогда нельзя судить о содержимом посылки, – сказал Питер. Поставив пустой стакан, он встал. – Значит, вас не убедила моя теория относительно Вар-дона?
На несколько секунд она застыла в молчании.
– Я не могу дать вам тех доказательств, в которых вы нуждаетесь, – наконец сказала она. – Я не могу утверждать, что Вардон знал что-то о Сэме, и таким образом заставил его опровергнуть историю Ллойда. Я не могу подтвердить, что Сэм следил за Вардоном. Но в то же время не могу утверждать, что все это не соответствует истине. Одно или оба предположения могут оказаться верными.
– Если Селлерс нанял кого-то заниматься Вардоном, кто это мог быть?
– В разных концах страны есть полдюжины частных детективов, которые работали на него.
– Можете ли вы дать мне их имена?
– Когда я вернусь в Вашингтон.
– Как долго вы предполагаете быть здесь?
– ФБР попросило меня оставаться на месте, пока они со мной не переговорят.
– Вы не помните, какой частный детектив работал на Селлерса здесь в Нью-Йорке?
Она нахмурилась:
– Какой-то Бернштейн. Не знаю, работал ли он сам на себя или же так называлась фирма.
Питер застыл на месте. Бернштейн был тем детективом, который работал на Уоллеса Крамера.
Глава 2
Из таксофона в холле «Алгонкина» Питер позвонил в «Ньюсвью». Как сообщила Клэр Уилсон, общими усилиями удалось уговорить Фрэнка Девери хоть немного поспать. Так что сейчас он устроился в небольшой комнатке отдыха при кабинете, и если не стоит вопрос о жизни и смерти…
– Звоню просто проверить, – сказал Питер. – Насколько я понимаю, похитители не давали о себе знать, иначе Фрэнк не пошел бы спать.
– Ничего не было, – вздохнула Клэр. – Кроме двух звонков для вас. Когда сможете, свяжитесь с Уоллесом Крамером. Я записала его номер, которого нет в справочнике. И с Джанет Блейдс. Вот ее домашний номер.
Питер записал оба телефона и позвонил Крамеру.
– Мне пришлось ехать в Нью-Джерси, чтобы найти Орселли, – сообщил адвокат. – Вы знаете, что у него там целая крепость?
– Слышал.
– Все очень непросто. Орселли ведет себя уклончиво и не расположен откровенничать.
– То есть он не питает к вам такой любви, на которую вы рассчитывали?
– В этом я не уверен, – хохотнул Крамер. – Он зол из-за похищения миссис Ллойд и Тима Салливана. Это может привести к тому, что к порту будет приковано ненужное внимание, это совсем его не радует. Похоже, ему не удалось найти вашего приятеля со шрамом.
– Его не существует, – сказал Питер. Он поведал Крамеру о масках Хэллоуина.
– Значит, мы заставили Орселли гоняться за призраком, – вздохнул адвокат.
– Насколько я понимаю, он просто дал указание искать его, – сказал Питер. – Главное, сможет ли он что-нибудь сделать для Лауры, Бобби и Тима?
– Говорю вам, он ведет себя уклончиво и ничего не обещает. Но не думаю, что он захочет, чтобы его обвинили в том, что он культивирует насилие на своей территории. Думаю, можно надеяться, что он постарается положить ему конец.