Страница 114 из 119
– Прости, что мне так не терпится огласить первую часть своего послания, – сказал Питер. – В моем журнале знают, что в настоящий момент я нахожусь здесь. Мы обратились к людям, которые при всех ваших феноменальных способностях к подкупу находятся вне вашей досягаемости. Очень скоро здесь будут честные копы. Они могут огорчиться, если найдут меня мертвым.
Уолш сделал знак пистолетом.
– Ну так заходи, – пригласил он, отошел в сторону и закрыл за Питером тяжелую дверь. Тон у него был бодрый. – Ты наконец надумал заявить о том, что случилось с тобой в лесу? Я ставил пять против одного, что ты решишься на это.
– Я заявил об этом, – сказал Питер, – но я здесь не поэтому.
– У тебя еще есть причина помимо того, что ты пытаешься быть героем с большой буквы? – спросил Уолш.
– Я хочу видеть Эйприл.
– Да ты рехнулся. Это ночью-то?
– Я хочу спросить ее, не может ли она мне сказать, где захоронен Тони Редмонд, – с ледяным спокойствием произнес Питер, не сводя с Уолша своих бледно-голубых глаз.
Это было попадание в самое яблочко. Казалось, лицо Уолша исказилось от усилия скрыть, насколько его потряс этот вопрос. Питер увидел, как он еще крепче сжал в руке пистолет.
– Да у тебя просто крыша поехала! – сказал Уолш каким-то резким шепотом.
– Игра закончена, Уолш, – сказал Питер, – и нет никакого проку в том, чтобы палить в меня. Те, что идут на помощь, перероют каждый акр земли в Доме Круглого стола, если им это понадобится.
Уолш облизал губы, при этом пистолет не сдвинулся с места.
– Я думаю, тебе лучше поговорить с генералом, – с усилием процедил он сквозь зубы.
– Я хотел бы удостовериться, что с Эйприл все в порядке, – сказал Питер.
Голос генерала, холодный и суровый, раздался позади них. Питер повернулся. Дверь в кабинет была закрыта. Потом он сообразил, что голос донесся из динамика, расположенного где-то у потолка. В этом доме генерал слышал все, что и где происходило.
– А устроит ли вас, Стайлс, – спросил голос, – если вы просто посмотрите на спящую Эйприл? Она в своей комнате, под воздействием снотворного. Она страдает от бессонницы.
– Наверное, меня бы это устроило, – сказал Питер своему невидимому собеседнику.
– Отведи его, Пэт, – приказал генерал.
Подбитый глаз Уолша представлял собой узкую щелочку.
– Сюда, – сказал он.
Он первым пошел по каменным плитам холла к винтовой лестнице в дальнем конце. Лестницу покрывала красная ковровая дорожка, а балюстрада была отполирована до блеска. С верхней площадки лестницы Питер посмотрел вниз, на широкий холл. Это был дом нескончаемых закрытых дверей. Уолш прошел в дальний конец холла, заколебался, а потом плавно открыл последнюю дверь справа.
Комната за дверью резко контрастировала с холодным аскетизмом коридоров и прихожей. Она была прелестно обставлена на женский вкус: изящный резной столик с изогнутым зеркалом, шезлонг у окон, огромные стенные шкафы с раздвижными дверцами, гардероб хитроумной конструкции, из-за которого выглядывало резное бюро, зеркало в полный рост, которое можно приспособить к любому освещению. Главной принадлежностью комнаты была огромная кровать под балдахином. Эйприл смотрелась как крошечный ребенок, лежа посреди гигантской кровати, изготовленной полтора столетия назад для короля и его фаворитки. Она лежала на спине, повернув голову набок, ее волосы разметались по белой подушке. Была какая-то неописуемая грусть в ее молодом лице.
Питер подошел и встал подле нее. Ее дыхание было замедленным, но ровным. На туалетном столике стояли термос, стакан, а также крошечная коробочка для пилюль с серебряной крышкой. Питер взял ее и открыл. Она была пуста.
– Эйприл? – негромко проговорил он.
Она не шевельнулась.
– Дай ей поспать, – буркнул Уолш. – Она и так намучилась. Ты же видишь, что с ней все в порядке.
– Уж лучше ей оставаться в таком состоянии, – согласился Питер.
Он прошел обратно в холл. Уолш закрыл дверь спальни и сделал быстрый шаг к Питеру, по-прежнему сжимая пистолет.
– Это только между нами, – сказал он, и его голос задрожал. – Сражайся с генералом политически; сражайся с АИА. С нами – на здоровье. Мы нанесем ответный удар, не соблюдая никаких правил. Но ты ведь пытаешься сделать предметом всеобщего зубоскальства личную трагедию, и, ей-богу, Стайлс, я лично позабочусь о том, чтобы навсегда с тобой покончить.
– Не соблюдая никаких правил – как убийство Сэма Минафи, и Чарли Биллоуза, и Олдена Смита? – спросил Питер.
– Я сказал то, что собирался, – отрубил Уолш. – Я не стану повторять этого дважды. А теперь тебя хочет видеть генерал.
Они прошли обратно через холл, спустились по лестнице и вошли в кабинет. Уидмарк сидел за своим большим письменным столом с плоской крышкой. На нем была темно-красная домашняя куртка с черными атласными фалдами. Суровое квадратное лицо, казалось, старается справиться с какой-то почти что неподъемной тяжестью. Полуопущенные веки почти что похоронили блестящие черные глаза в своих глубоких складках.
– В прошлый раз, насколько я помню, это был скотч, – сказал он. – Наливайте себе сами, мистер Стайлс. – Он махнул рукой в сторону портативного бара. – Вас удовлетворило состояние Эйприл?
– Она, кажется, крепко спала.
– Доктор Джолиат предписывает ей две таблетки, когда она не может заснуть. Ей не дают свободного доступа к аптечке из опасения, что она навредит себе во время очередного приступа меланхолии.
– Меланхолии, вызванной убийством молодого человека, которого она любила, – сказал Питер.
Полузакрытые глаза не мигнули. «Это тебе не пустобрех Уолш», – подумал Питер. Во время их прошлой встречи Уидмарк разыграл свою мелодраму, и это не принесло никаких дивидендов.
– Генерал был, по-своему, реалистом. Вы блефуете, когда можете, но когда не можете, то играете в открытую.
– Я думаю, когда вы были здесь в прошлый раз, миссис Уидмарк рассказывала вам историю о том, как Редмонд сбежал от Эйприл, – сказал генерал. – Насколько я понимаю, вы на нее не купились.
– Я не купился на нее в то время, – признал Питер. – Но когда ваша команда поджигателей взялась за архивы профессора Биллоуза и на горизонте возникло имя молодого Редмонда, мы им заинтересовались.
– И вы проверили историю миссис Уидмарк?
– Проверили.
Уолш, стоя спиной к двери кабинета, пробормотал что-то вполголоса.
– Судя по тому, что вы сообщили Пэту, у нас не так уж много времени на разговоры, – сказал генерал.
– Не много, генерал.
– Тогда давайте перейдем к главному. Вы считаете, что Тони Редмонд был убит?
– Да.
– И похоронен в саду в Доме Круглого стола?
– Да.
– Это просто дурной сон, мистер Стайлс. И откуда же вам об этом известно?
– Из анонимной записки, оставленной кем-то в моей машине, – сказал Питер.
– Могу я на нее посмотреть?
– Я отправил ее по почте соответствующим властям, – сказал Питер. – Мне не было особого смысла приносить ее сюда – с тем, чтобы вы ее уничтожили.
Генерал потянулся к коробке с сигарами, но не закурил.
– Как видите, я не спрашиваю вас о само собой разумеющихся вещах, мистер Стайлс, – сказал он. – Я держал вас за патологически честного человека. Но у меня просто в голове не укладывается, что вы поверили в столь нелепое предположение.
– Тогда скажите мне, что же все-таки случилось с Редмондом и где он, – сказал Питер. – Убедите нас, что он жив, и тогда мы утром не станем перепахивать сад в Доме Круглого стола.
Генерал изучал незажженную сигару, которую он держал в своих широких, крепких пальцах, как будто она представляла для него огромный научный интерес. Потом он, по всей видимости, решил что-то предпринять. Он снова повернулся к Питеру, почти энергично.
– У меня тут есть на вас досье, мистер Стайлс, которое охватывает довольно значительный период вашей жизни, – сказал он, похлопывая по папке из манильской бумаги на столе. – Я всегда испытывал острый интерес к своим врагам, а вы были моим врагом еще задолго до событий последних двух дней. У вас большая аудитория, которой я хотел бы привить свой образ мыслей вместо вашего. Я изучал это досье на предмет изыскания способа заткнуть вам рот.