Страница 16 из 79
В день вступления войск Северного похода в Нанкин, то есть 24 марта 1927 года, Великобритания, США, Япония, Франция под предлогом защиты своих граждан и консульств приказывают открыть артиллерийский огонь по войскам Северного похода и но мирному населению.
В 1927 году Цзян Чжунчжэн добивается новых военных успехов. Весной его армия берет Нанкин, Шанхай, Ханчжоу. Вместе с тем обостряется борьба внутри ГМД. Ситуация становится еще более сложной и в связи с тем, что Цзян Чжунчжэн вы ступает против коммунистов, считая, что они хотят расколоть Гоминьдан и в конечном счете захватить власть в стране. Цзян Чжунчжэн начинает сначала вытеснение коммунистов из ГМД, а затем и их вооруженное подавление. 12 апреля стартует «кампания за наведение порядка и чистоты в собственном доме». Это прямое вооруженное выступление Цзян Чжунчжэна против коммунистов.
Вместе с тем необходимо отметить, что взгляды Цзян Чжунчжэна отнюдь не являются прямолинейными и примитивными в сфере политики. Именно в том же 1927 году Цзян Чжунчжэн говорит, что в Китае «не должно иметь одну партию у власти, а лучше, чтобы ответственность за строительство государства взяли на себя совместно различные партии и группы» 23. Тем самым он привлекает на свою сторону тех политически активных и мыслящих людей, которые имеют демократические убеждения и в то же время убеждены в невозможности сотрудничества с КПК.
Мало того, Цзян Чжунчжэн продолжает усилия по нахождению взаимопонимания с японскими политическими кругами. В частности, в Японию в качестве представителя правительства Китайской Республики направляется известный деятель Гоминьдана, один из ее идеологов и человек, который был единственным секретарем и переводчиком Сунь Ятсена во время его тайных переговоров в Японии в 1912 году, Дай Цзитао. Перед Дай Цзитао ставится задача добиться понимания японским государством и японским народом национальной революции в Китае, заложить основы отношений Китая и Японии в будущем, укрепить принципы равноправия наций и гуманности. Дай Цзитао добивается в Японии некоторого понимания. Он разъясняет позицию Цзян Чжунчжэна.
Дай Цзитао видит, что в Японии готовятся к войне против Китая. В этой связи он, выражая общие взгляды с Цзян Чжунчжэном, дает соответствующие разъяснения, в частности в связи с поставленным перед ним в палате пэров Японии следующим вопросом: «Термин «территориальный суверенитет» — вот высшая несправедливость в нашем мире; он вызывает раздражение и действует угнетающе. Население Японии год от года увеличивается во все возрастающих масштабах, однако у Японии нет никаких возможностей перемещать свое население на другие территории. В Китае же, скажем, Маньчжурия обладает весьма обширными пространствами. Япония имеет желание переселять японцев на эти земли. Спрашивается: почему это невозможно? Разве этого нельзя делать?» Дай Цзитао дает членам палаты пэров Японии следующий ответ, выражающий и точку зрения Цзян Чжунчжэна: «Если рассуждать о населении, то в США на квадратную милю приходится 60 человек, в Южной Америке 20 человек, а в Канаде 10 человек. В Китае на квадратную милю приходится 340 человек. Иначе говоря, плотность населения в Китае почти равна соответствующему показателю для Японии. И если Япония имеет намерения переселять свой народ, то почему она обращает свои взоры на Китай, где плотность насе-
75
ления почти такая же, как и в самой Японии, а не подумывает о США с их таким разреженным населением или о Канаде?» Дай Цзитао также со всей твердостью заявляет японцам о том, что Гоминьдан добивается единства Китая и утверждения его суверенитета 29.
В апреле Цзян Чжунчжэн и другие руководители ГМД объявляют о создании Национального правительства. Так появляются два правительства: одно в Нанкине, другое в Ухане (в Ханькоу).
18 апреля Национальное правительство объявляет Нанкин столицей Китайской Республики.
В мае 1927 года Цзян Чжунчжэн начинает наступление, состоящее из трех этапов, с целью осуществления Северного похода.
В июне он занимает пост ректора Центральной партийной академии ГМД.
В июне Цзян Чжунчжэн привлекает на свою сторону влиятельного генерала Фэн Юйсяна. Руководители ГМД, находящиеся в Ухане, в том числе Ван Цзинвэй, примыкают к Цзян Чжунчжэну, одобряя его политику «отделения» от коммунистов.
1927 год— год прекращения правительством Цзян Чжунчжэна дипломатических отношений с СССР и издания распоряжения о немедленном закрытии всех советских дипломатических и торговых представительств на территории Китая. Это происходит 14 декабря 1927 года. В этой связи Цзян Чжунчжэн высказывается следующим образом: «Разрывая дипломатические отношения с СССР, мы прекращаем отношения только с советским правительством. Чувства китайского народа по отношению к русскому народу от этого ни в коей мере не меняются.
Советские консульства в разных городах Китая на самом деле — филиалы Коминтерна, и в то же самое время — рассадники интриг, осуществляемых китайскими коммунистами. Гоминьдан пошел на этот решительный шаг в интересах сохранения нашей государственной независимости, в интересах самозащиты, а также в интересах нашей национальной революции и обеспечения мира и безопасности на Дальнем Востоке. По логике вещей мы только так и могли поступить» 30.
В том же 1927 году из Китая уезжают советские советники. Цзян Чжунчжэн следующим образом описывает свое прощание с одним из них, с В. К. Блюхером: «Глава советской военно-консультативной миссии в Ухане Блюхер, известный также под именем Гален, на обратном пути в Россию нанес мне в Шанхае визит. В первый раз Гален приехал в Китай в 1924 году. Среди других советских генералов он, по моему мнению, выделялся не только как способный офицер, но и как приветливый, рассудительный человек. Самым поразительным было то, что у него отсутствовали какие бы то ни было черты, обычно присущие большевикам. В первой половине 1926 года я попросил советское правительство опять направить его в Кантон в качестве главы военно-консультативной миссии. Опять между нами все шло гладко. Неоднократно он открыто проявлял свое отвращение к Бородину (советскому политическому советнику при партии Гоминьдан Китая. — Ю. Г.}. Когда произошел раскол между Нанкином и Уханем, Гален по приказу из Москвы оставил Наньчан и переехал в Ханькоу, где он и оставался до тех пор, пока уханьская администрация не порвала с коммунистами.
Приехав ко мне в Шанхай попрощаться, Гален был в глубоко подавленном настроении. На прощание я ему сказал: «Быть может нам еще придется вместе поработать при других обстоятельствах, поэтому прошу Вас не принимать свой отъезд так близко к сердцу», на что он мне ответил: «Я также надеюсь, что мьт видимся не в последний раз. Итак, до новой встречи!» Годы спустя, после восстановления дипломатических отношений между Китаем и СССР, я неоднократно обращался к Сталину с просьбой вновь направить ко мне Галена, но Сталин уклонялся от ответа. В 1939 году, когда Сунь Фо (сын Сунь Ятсена. — ТО. Г.}, будучи в то время предсе-датслем Законодательного Юаня (парламента Китайской Республики. — Ю. Г.) поехал в Россию, я попросил его лично напомнить Сталину о моей просьбе. В ответ на это Сталин, наконец, сообщил, что Гален расстрелян якобы за то, что он поддался прелестям японской шпионки!» 31
Учитывая, что Цзян Чжунчжэн и Василий Константинович Блюхер симпатизировали друг другу, о последнем представляется уместным сказать несколько слов. Когда его направляли в Китай в качестве военного советника, в СССР было принято выдавать паспорт на вымышленное имя. В. К. Блюхеру предложили самому выбрать себе фамилию и имя. Он решил, что его фамилия в новом заграничном паспорте будет Галин, по имени его первой жены Галины, а имя и отчество будут составлены из имен его детей от первого брака, Зои и Всеволода, то есть он будет называться Зоем Всеволодовичем Галиным 32.
Работая в Китае в период сотрудничества с Цзян Чжунчжэном, В. К. Блюхер женился на Галине Кольчугиной. По воспоминаниям современника «у нее было ... юное лицо, живые, лукавые карие глаза и та же легкая, умная, дразнящая манера разговора. Галина выросла в Харбине и там же получила среднее образование. Она знала английский язык и была неизменной спутницей Блюхера в Китае» 33. (Возможно, впоследствии именно ее Сталин и называл японской шпионкой.}