Страница 12 из 79
Знакомство с жизнью в СССР и беседы с советскими руководителями приводят Цзян Чжунчжэн а к вполне четким выводам. Он следующим образом определяет причины успеха революции в России: рабочие поняли необходимость революции; крестьяне требовали общности имущества; сто пятьдесят наций требовали национальной автономии, самоуправления, поэтому была создана федеративная система.
Он особенно подчеркивает мысль о том, что коммунистическая партия смогла одержать победу в России именно благодаря тому, что она использовала в своих интересах национальную ненависть к русскому царизму со стороны народов многочисленных национальностей страны, ненавидевших царскую Россию как «тюрьму народов» 15.
Цзян Чжунчжэн отмечает и три недостатка; после передачи заводов в общественную собственность некому стало ими управлять; мелкие промышленные предприятия были переданы государству, при этом имела место слишком сильная концентрация; возникли трудности при рас п р еделен и и.
Он также усваивает, что в Советском Союзе армия строится на том принципе, что в каждой воинской части существует партком, участвующий в выработке и принятии важнейших решений, приказы военачальников обязательно утверждаются парткомом и действительны лишь при этом условии; в партии состоят и генералы, и офицеры, и солдаты; в армии имеются организации и правящей партии, и союза молодежи, они играют роль костяка при работе в армии; трудности разрешаются в опоре на парторганизацию. Цзян Чжунчжэн полагает, что все это само но себе имеет ценность. Многое из перечисленного он в дальнейшем использует при создании основы вооруженных сил, при строительстве партии и армии.
Цзян Чжунчжэн делает вывод о том, что Советский Союз действительно не уступает США и другим странам как в разработке новейшйх видов вооружений, так и в достижениях в этой области 16.
При осмотре музея новой истории он замечает: «Туг на каждом шагу кровь и слезы. Разве посетитель почувс твуе т вдохновение, захочет бороться?» Кстати сказать, к тому времени Цзян Чжунчжэн в определенной степени уже знаком с трудами Гегеля и Ленина и делает для себя вывод о том, что в области политики, в руководстве массами следует полагаться в большей степени на духовное (как у Гегеля), а не на материальное (как у Ленина) начало.
Цзян Чжунчжэн приходит к выводу о том, что политическая система советов —- это все та же организация, для которой характерны диктатура и террор. Она никоим образом не совместима, по мысли Цзян Чжунчжэна, которую он доводит до СуньЯтсена, с «нашей политической системой», то есть с политической системой трех народных принципов, политической системой ГМД. При этом Цзян Чжунчжэн особо подчеркивает, что такие мысли никогда не пришли бы ему в голову, если бы он сам лично не побывал в Советском Союзе 17.
По случаю годовщины Синьхайской революции Цзян Чжунчжэн выступает в СССР с речью, в которой делает упор на роли Супь Ятссна. В результате его критикуют за
51
создание культа личности. Очевидно, что эта критика исходит, главным образом, из среды членов КПК, которые в то время находятся в Москве. Со своей стороны Цзян Чжунчжэн полагает, что китайская молодежь (прокоммунистического направления) о себе слишком высокого мнения, слишком возгордилась и в то же время крайне непоследовательна, не любит доводить дело до конца, а все уповает на иностранцев (то есть, главным образом, на РКП/б/), не ценит своих вождей (имеется в виду, прежде всего, Сунь Ятсен). С точки зрения Цзян Чжунчжэна, именно это и вызывает раздумья при мыслях о будущем, о перспективах партии и государства (имеются в виду, конечно же, партия Гоминьдан Китая и Китайская Республика).
В наркоминделе СССР Цзян Чжунчжэн знакомится с письмами Сунь Ятсена В. И. Ленину, Л. Д. Троцкому, Г. В. Чичерину и извлекает из них много поучительного для себя.
В свободное время в дни пребывания в Советском Союзе Цзян Чжунчжэн играет на национальных китайских музыкальных инструментах. Не зря, оказывается, мать в детстве научила его этому искусству. Впрочем, говорят, что он играет и на балалайке.
Цзян Чжунчжэн предпринимает усилия для изучения русского языка. Он начинает также читать труд К. Маркса «Капитал». Цзян Чжунчжэн полагает, что у Маркса есть своя логика. При этом он также говорит, что, находясь так далеко от Сунь Ятсена, он все время думает о нем, видит его даже во сне. Цзян Чжунчжэну кажется, что Сунь Ятсен говорит, что ему не надо было уезжать так далеко.
Цзян Чжунчжэн довольно много общается с руководителями ВКП(б) и СССР. Председателя ЦИК М. И. Калинина он считает настоящим крестьянином, а заместителя наркома иностранных дел СССР М. М. Литвинова — человеком, которому не хватает боевого духа. Он также полагает, что в Советском Союзе мало работников среднего уровня, поэтому существует большой разрыв между руководством и низами. В беседе с Л. Д. Троцким Цзян Чжунчжэн говорит, что главными для революционной
58
партии должны быть две черты, причем они неотделимы одна от другой: терпение и деятельный характер.
Цзян Чжунчжэн направляет Л. Д. Троцкому письмо, в котором пишет о том, что он приехал в СССР по поручению СуньЯтсена с тем, чтобы избавиться от сомнений, которые люди Китая испытывают в связи с агрессией России в Монголии.
26 октября 1923 года Цзян Чжунчжэн пишет Г. В. Чичерину письмо, выражая свое несогласие с высказываниями народного комиссара иностранных дел СССР, при встрече с Цзян Чжунчжэном и возглавляемой им делегацией выступавшего за предоставление Монголии права на самоопределение, и призывает советское правительство способствовать сохранению того, что Цзян Чжунчжэн называет Внешней Монголией (то есть Монголии или с 1924 года Монгольской Народной Республики) в составе Китая К
В этой связи Цзян Чжунчжэн трактует предысторию этого вопроса таким образом. В 1919—1920 гг. А. М. Ка-рахан заявлял, что Советская Россия отказывается от всех особых прав в Китае. В 1923 году А. А. Иоффе после бесед с Сунь Ятсеном в совместном с ним заявлении подтверждал, что у СССР нет намерений отторгнуть Внешнюю Монголию от Китая. Однако пребывание Цзяи Чжунчжэна в Советской России, встречи с советскими руководителями подводят его к выводу о том, что в Советском Союзе, у его руководителей, есть аппетит применительно к Внешней Монголии. Цзяы Чжунчжэн отмечает, что в беседе с ним народный комиссар иностранных дел СССР Г. В. Чичерин роняет фразу о том, что монголы хотели бы освободиться из-под опеки китайцев. Именно в этой связи Цзян Чжунчжэн пишет в своем письме, отправленном Г. В. Чичерину на следующий день после упомянутой встречи, что вчера нарком говорил, что «монголы боятся китайцев». По мнению Цзян Чжунчжэна, представители СССР должны понимать, что монголы боятся только пекинских милитаристов, а не ГМД, которая предполагает решать вопрос о
59
Монголии на путях автономии; что же до Советского Союза, то ему следовало бы освободить монголов от такого рода опасений в отношении китайцев 19.
Вот некоторые краткие дневниковые записи Цзян Чжунчжэна во время этой поездки:
«16 августа 1923 года начал путешествие из Шанхая. 19 августа прибыл в Далянь. 20 августа прибыл в Чанчунь. 21 августа в Харбин. 24 августа из Харбина прибыл в Ань-да. 25 августа в Маньчжурию. Въехал в Россию. 26 прибыл в Читу. 27 августа в Иркутск. 29 августа начал ощущать вкус Запада, Западной Европы.
21 октября беседовал с Чичериным о Монголии. 23 октября встречался с Бородиным и его супругой. 19 ноября разговаривал с Троцким о Монголии. Был на заседании Коминтерна в качестве посетителя» 20.
Сын Цзян Чжунчжэна Цзян Цзинго впоследствии в своей книге «Мой отец» пишет об этом следующее: «По возвращении на родину он (Цзян Чжунчжэн) тайно доложил цзунли (Сунь Ятсену): во-первых, коммунизм Советской России при своем осуществлении всенепременно будет наносить вред человечеству; во-вторых, сегодняшний «друг», то есть Советская Россия, и есть наш будущий величайший «враг». Цзян Цзинго добавляет: «В свое время, стремясь избежать раскола с Советской Россией, этот доклад не опубликовали» 21,