Страница 5 из 118
Вскоре один за другим сходили со стапелей Воронежа корабли, галеры, бомбардирские суда, бригантины для Азовского флота...
Ранним июньским утром 1699 года наместник султана в Керчи всполошился. На рейде вдруг объявилась русская эскадра в 11 вымпелов. Азовский флот провожал в Константинополь 46-пушечный корабль «Крепость» с посольством к султану для замирения.
Но Азов лишь узкая калитка к морским просторам, южные ворота еще крепко держит на запоре Порта. За ее спиной стоит Франция. С ними совладать нынче непросто. Да и неблизкий путь лежит отсюда к древним гнездовьям Руси. Намного ближе шумит ветрами Балтика, по которой в древности хаживали еще новгородцы. Там надобно воевать крепость Нарву — ворота к морю.
Переговоры с турками затянулись, и лишь в августе нового, 1700 года гонец из Константинополя привез весть о мире. На следующий же день Петр отправил в Швецию послание королю Карлу XII о начале военных действий «за многие их свейские неправды... и подданным за учиненные обиды...». Войска двинулись к Нарве, но вдруг в Дании неожиданно высадилась армия Карла XII. Союзники России, Дания и Саксония, пошли на попятную. Однако осада Нарвы затянулась, не хватало пороху, пушек. К стенам крепости подошли хорошо обученные войска короля, и русская армия отступила, потерпев поражение.
Неудача под Нарвой не сломила дух Петра.
Войска, отходившие из-под Нарвы в «конфузии», привели в порядок, построили укрепления. Новые пушки лили из церковных колоколов, и на следующий год армия получила 300 новых орудий. На Белом море по указанию Петра спешно достраивали Ново-Двинскую крепость для обороны Архангельска.
В июне 1701 года в устье Двины объявилась шведская эскадра вице-адмирала Шеблата из семи кораблей.
Захваченные в плен русские рыбаки Иван Рябов
и Дмитрий Борисов привели непрошеных гостей под f n пи новой крепости, о которой шведы не знали. 111 и >1 ва и галиот сели на мель, и их уничтожили огнем Крепостных орудий. Остальные шведские корабли уб-ри чшь восвояси. А в Лифляндии потерпел поражение III пкшенбах. Вручая Шереметеву награды за первые победы, царь сказал:
Сия виктория, господин фельдмаршал, надеюсь, не последняя. Мыслю воевать шведа. Начать там, где нас не ждут, на Ладоге и далее в Неве. Первым штурмовать Орешек, стало быть Нотебург, а затем Ни-I пшинц, дабы выйти в залив Финский.
Кще не сошел снег, а Петр с пятью батальонами I плрдии выступил из Москвы на дальний север — К Архангельску. Там скоро и скрытно уже построили дна малых фрегата. В августе флотилия из 13 судов с поисками вышла в Белое море, якобы к Соловецкому мопастырю, а пошла на запад к местечку Нюхча. Оттуда вдоль широкой, заранее скрытно прорубленной просеки на плечах солдат и согнанных мужиков втай-пе от шведов тащили два малых фрегата и одиннадцать других судов. Рубили просеки, мостили стволами гати. Летели не только сучья и щепа, но и головы .ш малейшее неповиновение. Люди гибли от болезней п истощения. Могильными крестами обвеховалась * государева дорога».
Но и в этой тяжкой, порой непосильной работе Метр был среди простых людей. Не менее, а подчас и более трудился он, заражая своим примером окружающих. И днем и ночью был на ногах, не только ска-юм, а и показом сметал невзгоды на пути. На прива-чах присаживался к походной поварне и ел кашу с солдатами из одного котла. Не прошло и двух недель,
| ак перетащили корабли на сто верст от Белого моря до Онежского озера.
Пять недель спустя крепость Орешек, запиравшая а ход к Неве и на Балтику, была взята русскими войсками. «Таким образом, через помочь Божью отечест-
венная крепость возвращена, которая была в неправедных неприятельских руках 90 лет, — писал Петр, — правда, что зело жесток этот орех был, однако же, слава Богу, счастливо разгрызен...» И назвал крепость Шлиссельбургом — ключом городом.
Следующей весной русские войска после штурма заставили капитулировать крепость Ниеншанц в устье Невы. Утром 2 мая 1703 года Преображенский и Семеновский полки заняли крепость. Вечером, едва начались торжества по случаю победы, в палатку Шереметева вбежал поручик:
— Ваша светлость, сторожевые посты доложили: на взморье неприятельская эскадра!
— Передай немедля поднять на крепости шведский флаг, — ответил быстро фельдмаршал и бегом направился к Петру.
...Вице-адмирал Нумере, как обычно, едва сошел лед в Финском заливе, привел эскадру к Ниеншанцу. Встречный ветер гнал воду в залив, значит, устье реки обмелело...
«Крепость должна иметь надежную опору с моря, эти русские просочились уже в Ладожское озеро».
— Господин вице-адмирал, в Ниеншанце все в порядке, на крепости наши флаги, — доложил капитан.
Нумере довольно кивнул головой и ответил:
— Передать на корабли — салютовать крепости и становиться на якоря.
Едва смолкли корабельные пушки, крепостная артиллерия Ниеншанца, как положено, приветствовала приход шведской эскадры.
На следующий день Нумере вызвал капитанов 10-пушечного галиота «Гедан» и 8-пушечной шнявы « Астрильд».
— Наши суда, господа, с небольшой осадкой. Завтра снимайтесь с якоря и лавируйте к Ниеншанцу. Комендант крепости уведомит вас о необходимой помощи.
...Два дня лавировали, выбираясь против ветра, шведские галиот и шнява и только вечером 6 мая во-
я
тли в устье Невы и стали на якоря. Капитаны распорядились — истомленным офицерам и матросам отдыхать. Сытный ужин, сдобренный доброй порцией вини, разморили уставших моряков, и вскоре ничего не подозревавшие шведы беспечно похрапывали в каютах и кубриках... Они и предположить не могли, что итого только и ждут за крепостными стенами Ниен-I шанца.
...Три дня Петр пытался разгадать намерения шведом. Едва увидев, как два судна направились к устью I Ь ны, он созвал военный совет.
— Другому случаю не бывать, — начал он, поглядывая на Шереметева. — Надобно этих свейских попытаться полонить.
— Ваше величество, — начал осторожно Шереме-гпн, — для сего сведущие в морском деле поручики потребны...
— Адмирал у нас есть, — лукаво ответил Петр, кивнув на Головина, — а понеже иных на море знающих никого, кроме меня с Меншиковым, нет, нам и быть за тех поручиков...
Он тут же изложил дерзкий план. Два отборных отряда преображенцев и семеновцев за ночь скрытно подойдут к судам и возьмут их на абордаж.
— Ты атакуешь галиот, который ближе к устью, — приказал Петр Меншикову, — а я с другим отрядом пойду мористее, дабы отсечь путь шведам к берегу, и стану штурмовать шняву.
...Едва солнце скрылось за горизонтом, в светлые сумерки 7 мая к устью Невы на лодках направились дна отряда преображенцев и семеновцев.
Вооруженные ружьями и гранатами гвардейцы незаметно подошли к шведам и сцепились с ними на абордаж. Петр первым вскочил на палубу «Астриль-дя» и схватился с выбежавшим на палубу шведом. Один за другим прыгали на палубу через фальшборт солдаты. На выстрелы выскакивали из люков матросы и офицеры. На верхней палубе завязался жестокий бой. Схватка была короткой, но кровавой. Из 77 шведов на обоих кораблях погибло 64 человека.
В полдень 8 мая крепостные орудия приветствовали первые трофеи на Балтике возвращающихся победителей: впереди на «Астрильде» шел Петр, в кильватер ему — Меншиков на «Гедане».
фельдмаршал Шереметев возложил знак ордена Андрея Первозванного на Петра, а адмирал Головин — на поручика Меншикова. Петру присвоили чин капитана-командора. Всем офицерам вручили золотые медали, а солдатам серебряные с надписью: «Не-бываемое — бывает».
Минула всего неделя, и 16 мая 1703 года на островке, в устье Невы, царь заложил крепость и церковь по имени святых апостолов Петра и Павла и основал новый город на берегах Финского залива — Санкт-Петербург. Для защиты города от неприятеля со стороны моря той же осенью на острове Котлин начали возводить по чертежам Петра крепость Кроншлот.