Миньон

  На полное обустройство крепости по моим прикидкам должно было уйти не меньше двух недель. Чтобы привести в порядок обсыпавшиеся лестницы, заменить гнилые перекрытия, восстановить стены, бастионы и ворота, выломанные Громгулом, а также избавиться от многочисленных и довольно пахучих куч мусора отводилось дней десять. Все остальное планировалось с запасом на прочие мелкие нюансы. И, пока шли все эти процессы, я щедро отпустил в отгулы самых отличившихся при штурме огров и гноллов, а также разослал во все стороны "в свободное плавание" разведчиков, отправившихся изучать территорию в поисках опасностей и потенциальных рекрутов, после чего принялся устраиваться в покоях бывшего хобгоблинского вождя. Большую часть того, что нашлось в покоях верховного шамана и его погибших учеников, затребовал себе Санада. Ничего другого интересного там, кроме дюжины простеньких магических ловушек, я не нашел, а тщательное обследование, проведенное бойцами Сворка и Зейта, это лишь подтвердило. Но зато трофейные кольца покойного Греншаха остались при мне и были подвергнуты глубокому исследованию по методике академика Тыка.

  По итогам трех дней я полностью разобрался со всеми восемью полосками металла, что оказались в моем распоряжении, отделавшись лишь слегка оцарапанным хвостом и легкой бессонницей. Пять колец шамана не представляли собой ничего большего, чем обычные магические "фокусирующие аккумуляторы". Учитывая мои довольно-таки хаотические проявления волшбы, такие "костыли" были явно не лишними. Самое легкое кольцо, при проверке оказавшееся вырезанным из цельной кости, заключало в себе простенький магический щит, заряжавшийся от обычного ношения на пальце владельца-волшебника и способный остановить дюжину стрел либо огненный шар среднего качества. После чего колечку требовалась очередная перезарядка в течение пары суток. В общем, обычная гоблинская бижутерия для не самого крутого шамана. Но у меня и такого не было, а потому от такого трофея я отказываться не стал.

  Круче всего были две последние "гайки", медные, покрытые вязью травяного орнамента и украшенные непрозрачными красными лалами. Не знаю, где их раздобыл Греншах, но это явно не была работа хобгоблинов или других обитателей болотного края. Одно кольцо начинало слегка светиться, стоило только его носителю получить хотя бы одну серьезную царапину. Кожу вокруг раны тут же начинало покалывать, кровотечение прекращалось, и запускались процессы ускоренной регенерации. Правда, далеко не такой ускоренной, как хотелось бы. Чтобы вылечить мои ожоги, полученные в драке с Греншахом, у артефакта ушла целая ночь. Зато, данное кольцо, похоже, не нуждалось в подпитке и работало четко в "стационарном" режиме.

  Свойства второго кольца из изящной парочки так просто раскрываться не пожелали, и мне пришлось промучиться с ним почти трое суток, так и не добившись результатов. Перебрав большую часть своего матерного словаря на тему синонимов к слову "круг", я решил чуть-чуть развеяться и провести небольшую ревизию в замке, в результате чего оказался в подвале, где Зейт как раз занимался распределением по полкам и ящикам "сгоревших" запасов Кёр-Тэнно. И стоило мне только подойти к тем стеллажам, на которых хранились бутыли с отравой, связки ядовитых трав и прочих милых кореньев, как колечко начало слабо светиться и отдавать мне в палец небольшим электрическим разрядом. Учитывая, что мой врожденный иммунитет к подобным вещам уже изначально был на довольно высоком уровне, я, не задумываясь, презентовал артефакт главе хвостатых медиков. Он у нас все-таки дохтур, ему нужнее. А то с хорошей диагностической аппаратурой у нас пока в армии явный напряг. Подумав на эту тему еще немного, я вернулся к себе в свой новый кабинет и принялся составлять докладную записку начальству. В том, что у огров-магов были в ходу игрушки подобные этому кольцу, я не сомневался, а потому на имя мэтра Санады был отправлен запрос: как быстро можно будет оснастить такими штуками, как минимум, весь офицерский состав, а в идеале каждого лекаря и десятника. Травить мою армию пока никто не пробовал, и желудки у тех же огров, считай, луженные, но совсем сбрасывать со счетов хорошо известную тактику ослабления вражеских войск такими вот "не боевыми" потерями явно не стоило.

  Саму записку, щедро сдобренную устными комментариями, я вручил Санаде уже через несколько дней, когда довелось заглянуть в Кёр-Тэнно. Правда, визит мой был нанесен совсем по иному вопросу, но одно другому не мешало. А вот срочно делать крылья и ноги от пылающего праведным гневом Заграха, поджидавшего меня в засаде за дверями хозяйского кабинета, пришлось в режиме максимально приближенном к боевому. Может быть, мне только лишь показалось, но, кажется, злобоглаз в мою полную непричастность к ситуации с пожаром на складе отчего-то так и не поверил.

  Пара плечистых полугоблинов, игравших роль тюремной стражи и облаченных в доспехи, откованные в крепостных кузницах по установленным "имперским" лекалам, вытянулись при моем появлении по стойке "смирно". Выглядели бойцы в своем новом облачении и с прямыми мечами в ножнах у пояса довольно внушительно и представительно. И уж всяко лучше, чем в своих старых трофейных обносках с зазубренными ятаганами. Сразу видно, что передо мной солдаты настоящей армии, а не дикие болотные варвары. Эх, точно среди моих предков кто-то из прусских генералов затесался.

  - Отворяй, служивые, - распорядился я, и один из стражников принялся отпирать мощный кованый засов с большим висячим замком. - Как войду, никого вовнутрь пока не пускать, голоса на той стороне не подслушивать, в щели под дверью не подглядывать!

  Пройдя в камеру, я остановился на пороге и осмотрелся. Большая просторная комната, имевшая пару зарешеченных окошек под самым потолком, была довольно сухой и чистой. Хотя это место и находилось в тюремном каземате, прежде здесь пленников не держали, а хранили свое имущество заплечные мастера Клыкастых Черепов. Но качественная уборка быстро превратила этот склад в образцовую камеру для содержания "просто важных" персон. Комнаты для "особо важных" пленников располагались тремя этажами ниже, в самой глубине подземелья.

  - Сударь Шванк, - Стэн, сидевший на постели, поднялся ко мне навстречу.

  Хотя вид у барда был все еще довольно аховый, а кожа отливала мертвецкой бледностью, выглядел он заметно лучше, чем раньше. Все повязки с лица и рук у парня уже сняли, а остальные следы "гостеприимства" хобгоблинов успешно скрывались под одеждой из серого некрашеного полотна. Этот материал являлся у нас самым распространенным в крепости. И это было понятно, учитывая, что основой текстильной промышленности как у нас, так и у предыдущих хозяев Фугакудзивары, были всегда трофейные тряпки, которые по несколько дней вымачивали в какой-то щелочной дряни и после распускали на нити.

  - Сударь? - я оглянулся на закрывшуюся дверь с озадаченным видом. - Нет, Стэн. Это я - Шванк, и я один. Ты принимал лекарства, что дал тебе Зейт? - после долгих тренировок у меня наконец-то стало получаться хмурить с озабоченным видом свои надбровные дуги ничуть не хуже, чем настоящие брови.

  - Прости, - усмехнулся Стэн и опустился обратно на койку. - Все время забываю.

  - А я тебе и говорю, кушай порошочки нашего мудрого крыса, они и память улучшают, и прыщи выводят, и от запоров помогают одинаково эффективно.

  Вообще, как мне пришлось убедиться на собственном опыте, Зейт был настоящим гением в вопросах врачевания, причем не только по меркам своего крысиного племени. Успешно совмещая в своей работе лечебную магию, алхимию и банальную ботанику с анатомией, старый крысюк мог бы дать фору многим и многим профессиональным врачевателям из куда более цивилизованных краев. Причем Зейт с одинаковой сноровкой и ловкостью лечил не только собратьев, но и людей, и хобгоблинов, и гноллов, и даже огров.