Страница 74 из 191
Я отложил Грейсвандир, схватил Бенедикта под мышки и оттащил от Черной Дороги. Трава сопротивлялась изо всех сил, но я напряг мускулы и одержал верх.
Очнувшийся Ганелон, хромая, подошел ко мне и уставился на Бенедикта.
— Это — воин! — воскликнул он. — Да, это — воин! Что вы собираетесь с ним делать?
Я поднял Бенедикта на руки.
— Отнести к фургону. А ты подбери, пожалуйста, наши шпаги.
— Хорошо.
Я пошел по дороге и, поравнявшись с фургоном, бережно положил Бенедикта под высокое дерево, росшее на обочине. Слава богу, он так и не пришел в в сознание и тем избавил меня от лишних хлопот.
Когда Ганелон вернулся, я вложил шпаги в ножны, а потом попросил его развязать несколько коробок и принести мне веревки. Он отправился выполнять мое поручение, а я быстро обыскал Бенедикта и нашел то, что искал.
Мы крепко привязали Бенедикта к стволу дерева, стреножили черного коня у ближайшего куста и повесили на тот же куст шпагу, напоминавшую косу.
Затем я забрался на козлы, а Ганелон сел рядом.
— Вы решили оставить его здесь? — спросил он.
— Временно.
Я встряхнул вожжами, и мы плавно покатили по дороге. Ганелон не утерпел и оглянулся.
— Ваш брат все еще без сознания, — сообщил он и, помолчав добавил: — никто не мог так запросто меня бросить. Одной левой.
— Именно поэтому я приказал тебе ждать меня у фургона, а не лезть в драку.
— А что с ним теперь будет?
— Я позабочусь о Бенедикте.
— Значит, за него можно не беспокоиться?
Я кивнул.
— Это хорошо.
Примерно через две мили я остановил лошадей и спрыгнул на землю.
— Не удивляйся, что бы ни случилось, — сказал я Ганелону. — Я постараюсь, чтобы Бенедикту оказали помощь.
Я сошел с дороги, встал в тени деревьев и вытащил колоду карт, которую, естественно, Бенедикт всегда носил с собой. Быстро просмотрев ее, я выбрал карту Жерара, а остальные положил обратно в деревянный ящичек с инкрустацией слоновой костью на крышке и обитый изнутри шелком. Бенедикт бережно относился к вещам.
Я держал перед собой карту Жерара и смотрел на нее.
Через некоторое время она стала теплой на ощупь, изображение зашевелилось. Я почувствовал присутствие Жерара. Он был в Эмбере и шел по одной из улиц, которую я сразу узнал. Он был очень на меня похож, только подбородок чуть больше выдавался вперед, а тело казалось необычайно мощным. Я заметил, что Жерар отпустил бороду.
Он резко остановился и уставился на меня.
— Корвин!
— Да, Жерар. Ты прекрасно выглядишь.
— Твои глаза! Ты видишь!
— Да, я вижу.
— Где ты?
— Приходи в гости, узнаешь.
Он прищурился.
— Никак не могу, Корвин. Извини, но сегодня я занят.
— Речь идет о Бенедикте. Насколько я знаю, только ты можешь ему помочь.
— Бенедикту?! У него что-нибудь случилось?
— Да.
— Тогда почему он сам ко мне не обратился?
— У него нет такой возможности.
— Что ты имеешь в виду?
— Слишком долго объяснять. Поверь, Бенедикту необходима твоя помощь.
Он закусил нижнюю губу.
— А сам ты не можешь ее оказать?
— Нет.
— А я могу?
— Безусловно.
Он взялся за эфес шпаги.
— Мне бы не хотелось думать, что ты решил заманить меня в ловушку, Корвин.
— Я говорю правду. Если б я хотел тебя обмануть, то придумал бы историю куда более убедительную.
Он тяжело вздохнул.
— Хорошо.
— Жду тебя, — сказал я и протянул руку.
Он кивнул. Сделал шаг вперед. Хлопнул меня по плечу. Улыбнулся.
— Корвин. Я рад, что у тебя есть глаза.
Я отвернулся.
— Спасибо.
— Кто это в фургоне?
— Друг. Его зовут Ганелон.
— А где Бенедикт? Что случилось?
Я махнул рукой.
— Примерно в двух милях отсюда, у самой обочины. Он крепко привязан к дереву.
— Тогда почему ты здесь?
— Скрываюсь от погони.
— Кто за тобой гонится?
— Бенедикт. Это я связал Бенедикта, а его коня стреножил рядом.
Жерар нахмурился.
— Не понимаю.
Я покачал головой.
— Произошло какое-то недоразумение. Бенедикт не пожелал меня выслушать, и мы скрестили шпаги. Мне удалось оглушить его и привязать к дереву. Я не мог поступить иначе, потому что, придя в сознание, он тут же накинулся бы на меня еще раз. Но в беспомощном состоянии его тоже нельзя оставить, поэтому я позвал тебя. Пожалуйста, освободи Бенедикта и отведи его домой.
— А ты что собираешься делать?
— Убраться отсюда как можно скорее и скрыться на отражениях. Ты окажешь нам обоим большую услугу, если уговоришь Бенедикта прекратить преследование. Я не хочу с ним драться.
— Понятно. Может, все-таки расскажешь мне, что случилось?
— Сам не пойму. Он назвал меня убийцей. Даю тебе честное слово, что за все время пребывания в Авалоне я никого не убивал. Пожалуйста, передай это Бенедикту. У меня нет причин тебе лгать, и я клянусь, что говорю правду. Есть еще одно обстоятельство, из-за которого он мог меня возненавидеть. Если Бенедикт упомянет о нем, скажи, чтобы он серьезно поговорил с Дарой. Она все ему объяснит.
— Что именно?
Я пожал плечами.
— Если Бенедикт заведет этот разговор, ты все узнаешь. Если нет, позабудь о том, что я тебе рассказал.
— Значит, с Дарой?
— Да.
— Хорошо, я выполню твою просьбу… Послушай, как тебе удалось бежать из Эмбера?
Я улыбнулся.
— Праздное любопытство? Или ты готовишься к худшему?
Он ухмыльнулся.
— Хотелось бы знать, на всякий случай.
— Увы, брат мой! Мир не подготовлен к этому знанию. Если б я кому сказал, то только тебе, но ты ничего не выиграешь, а мне оно может пригодиться в будущем.
— Иными словами, ты нашел способ появляться в Эмбере и исчезать из него, когда тебе вздумается. Что ты намерен предпринять, Корвин?
— А ты как думаешь?
— Ответ, естественно, напрашивается сам собой. Не знаю, что и сказать. Я в растерянности.
— Почему?
Он указал в сторону Черной Дороги.
— Она доходит уже до подножья Колвира. Разнообразные твари используют ее для нападения на Эмбер. Мы защищаемся и всегда побеждаем, но они атакуют все чаще, все яростнее. Сейчас не время думать о троне, Корвин.
— Наоборот. Самое время о нем подумать.
— Ты говоришь о себе, а я — о благополучии Эмбера.
— Эрик справляется со своими обязанностями?
— Безусловно. Я же сказал, что мы всегда побеждаем.
— Я не о том. Он пытался выяснить причину возникновения Черной Дороги?
— Я и сам прошел по ней довольно большое расстояние.
— И?…
— Мне не удалось дойти до конца. Ты ведь знаешь, что чем дальше от Эмбера, тем непонятнее становятся отражения?
— Да.
— …А потом ты теряешь над ними контроль и постепенно сходишь с ума?
— Да.
— …За этими отражениями лежит царство хаоса. Я убежден, что дорога ведет туда, Корвин.
— Значит, мои опасения подтверждаются, — сказал я.
— Вот почему, независимо от того, склоняюсь я на твою сторону или нет, мне хочется, чтобы ты отказался от осуществления своих планов. Безопасность государства — прежде всего.
— Понятно. Будем считать, что наш разговор закончен.
— Какое решение ты принял?
— Ты ведь не знал моих планов, поэтому нет смысла говорить, что они остались неизменными. И тем не менее они остались неизменными.
— Я не уверен, что хочу пожелать тебе удачи, но счастья желаю от всей души. Я рад, что ты снова видишь. — Он крепко пожал мне руку. — А теперь пойду к Бенедикту. Я правильно тебя понял? С ним все в порядке?
— Безусловно. Я лишь оглушил его. Не забудь передать то, о чем просил.
— Не забуду.
— И отведи его в Авалон.
— Постараюсь.
— Что ж, до свидания, Жерар.
— До свидания, Корвин.
Он повернулся и пошел по дороге. Я смотрел ему вслед, пока он не скрылся за поворотом, затем положил его карту в колоду, забрался на козлы и вновь поехал по дороге, ведущей в Антверпен.
8
Я стоял на вершине холма, поросшего кустарником, и смотрел на дом. Настроение у меня было скверное.