Страница 63 из 69
- Я бы остался тут, - хмурится Сард, - но если нужно…
- Мне нужно, чтобы все были счастливы, - решительно прервал я его расшаркивания, и махнул незаметно наблюдавшему за нами дежурному магу - устрой вот этого гоблина в гостевых комнатах.
Все, с одним делом покончено, осталось самое последнее и самое неприятное. Сейчас мне предстоит совершить небольшое нарушение правил, и я очень надеюсь, что оно останется безнаказанным. О том, чтобы надеяться на незаметность, не стоит и мечтать.
Камеру, где заперли Сахту, мне показал дежуривший неподалеку охранник, и к моему изумлению безропотно согласился отпереть её для меня.
Ведьма вскочила, едва бесшумно распахнулась дверь, и напряглась, меряя нас настороженным взглядом, но узнав меня, сразу расслабилась и снова опустилась в кресло.
- Закрой дверь, - входя в комнату, приказал я охраннику, - и жди, я ненадолго.
- Что ты хочешь спросить? - устало вздохнула женщина, не глядя мне в глаза, и я понял, что волновался не зря.
- Я хочу не спросить, а предложить, - мне бы еще уверенности, что я не ошибаюсь, - предложить тебе способ избежать завтрашнего допроса. Ведь для тебя это очень непросто… все рассказать самой?
- Боюсь, что непросто, это слишком мягко сказано… - жутковато усмехнулась ведьма, превращая все мои подозренья в уверенность, - но ведь иначе же нельзя? Суд должен все знать, а я…
Она махнула рукой, отводя наполненный безысходностью взгляд.
- Не знаю, в чем ты провинилась сколько-то там лет назад, знаю другое, - решительно ответил я, прикидывая, успею или нет, если она решит действовать немедленно, - за то время, что я находился рядом с тобой, ты не сделала ничего подлого или мерзкого. Мне показалось, что ты даже и не способна на такое. Больше того, помогала нам, как умела. И потому я решил предложить тебе свою помощь. Но сказать, что это будет, смогу только после твоего решения.
- А тебе я должна рассказать… - она замялась, не зная, как назвать свое прошлое.
- Нет, ничего рассказывать не придется, но придется заплатить, если ты действительно совершила что-то очень плохое, - честно предупредил я.
- Чем?
- Болью. Будет больно, но насколько - не знаю. Все зависит от твоего проступка. Вернее от того, как ты к нему относишься. Больше сказать не могу.
С минуту она рассматривала меня так подозрительно, словно пыталась услышать мысли, и я даже слегка запаниковал, хотя и знал, что это невозможно, камеры тоже защищены от применения магии. Потом отчаянно вздохнула, взяла со столика чашу с водой и начала старательно смывать с ногтей что-то невидимое. Я бессильно опустился на край постели, чувствуя, как по спине знакомо ползет холодок. Вот же гархайская баба! Ведь это значит, что ведьма сегодня весь день сидит с этой гадостью на руках! И сделать это она могла только рано утром у меня дома. А вот как ей удалось обмануть магов, отбиравших у подсудимых при входе во дворец зелья и амулеты, можно только догадываться, наверняка в её зелье нет ни капли магии.
Ведьма закончила свое занятие и пошла выливать воду из чаши, я упрямо поплелся следом.
- Что, не доверяешь? - Хмуро спросила она, - не бойся, на ногтях было разное зелье, на одном яд, на другом противоядие.
- Ты же мне не поверила, а я тебе сколько раз говорил, что постараюсь всё уладить, - что-то у меня голос хриплый, словно полчаса пел на морозе.
- Пока ты сегодня гоблинов не спас, не думала, что можно мне помочь, - честно ответила ведьма, - ну, теперь что?
- Теперь мне придется тебя обнять, но не вздумай царапаться, - хмуро буркнул я, и когда ведьма бестрепетно позволила сцапать её в охапку, скомандовал - духи, выносите.
Зеленоватая спираль портала на этот раз вынесла нас не на берег пруда, где стыло рябила под осенним сквозняком серая вода, а в самое сердце заповедных дриадских владений. В обернутый зеленоватым нежным мхом полумрак дальнего подвала. Несколько древней с любопытством взирали на нас с самых невероятных местечек, со стен, потолка и из пышных моховых кочек, в соседнем просторном помещении среди волн мха слабо сиял огромный загадочный цветок.
- Что это? - ошеломленно ахнула Сахта, с восторгом озираясь по сторонам.
- Это цветок жизни, мать всех древней, он согласен прочесть все твои воспоминания, и передать суду, - покорно объясняю я, поглаживая прохладные ладошки своих древней, - но предупреждаю еще раз, он очень не любит получать неприятные эмоции и если ему будет больно в момент чтения, то эта боль отразится на тебе.
- Пусть, - как-то слишком быстро согласилась ведьма, - я согласна. А что нужно делать?
- Сначала слей всю энергию, ты для них слишком горячая, - как умел, растолковал я, если захочет более полных объяснений, пусть спросит Клариссу, они уже несколько лун целой командой пытаются написать про духов четкий трактат.
Но насколько я знаю, пока не могут прийти к согласию в некоторых основополагающих формулировках.
Через миг туфли ведьмы валялись в стороне, а сама она сидела на самой пышной кочке и бесстрашно рассматривала белесые корешки, несмело опутывающие ее щиколотки и запястья.
- Иди, Грег, - робко тянет меня к разгорающемуся сиянью портала древень, - ей потом нужно будет отдохнуть.
Вот так, приведешь к родственникам гостей, а тебя тут же выставят прочь, в притворном расстройстве бурчу я, шагая в портал, и тут же оказываюсь в столовой, стоящим возле ухоженного кустика духов.
Ойкнула служанка, накрывавшая стол к ужину, тренькнула разбившаяся тарелка. Ну вот, еще и собственную прислугу ко всему прочему напугал. А ведь сегодня это только начало.
Ни за что не поверю, что через пару часов сюда не примчится кучка магов. Умыкание подсудимого из-под стражи само по себе достаточное преступление, а если учесть, что я умудрился сегодня наступить им на мозоль, то прибегут они вовсе не за тем чтоб погладить меня по головке.
Конечно, мелькнула у меня мысль отправить Кларе вестника, или заранее с ней посоветоваться. Но насторожило сегодняшнее поведение Леона и захотелось посмотреть, станут меня шантажировать этим проступком или нет. И неважно, что я сам понимаю всю ребячливость своих подозрений, и методов, но как говорит моя бывшая наставница, в каждом мужчине затаился маленький ребенок.
Однако я успел переодеться и поиграть с Дориком, мирно поужинать в кругу своей семьи и набросать план действий на следующий день, а никто так и не пришел.
Легкое беспокойство начинало понемногу перерастать в свербящее чувство тревоги, и одновременно проснулись угрызения совести. Но больше всего мучило понимание того что я очень ловко загнал сам себя в ловушку. И чем больше проходило времени, тем глубже она становилась. Если в первые полчаса мне достаточно было просто послать вестника и признаться, то теперь это выглядело бы, мягко говоря, странно.
Я мерил шагами свой кабинет, даже не осознавая, что перенял эту смешную привычку у Торреля, когда дверь распахнулась и в проеме застыла знакомая фигурка.
- Кто-то пришел? - я еще произносил последние слова, а уже прекрасно понимал, что выдал себя с головой.
- Грег… - она обхватила меня руками и прижалась так крепко, словно я был замерзшим ребенком, срочно нуждающимся в тепле, - что произошло?
Сначала я упрямо молчал, лишь гладил ее мягкие локоны и, вдыхая их знакомый запах, чувствуя, как с каждой секундой сердце наполняется умиротворением. А потом сдался, увлек жену к диванчику, и, удобно устроив свою повинную голову на её коленях, признался в своей проделке.
- Правильно сделал, - без колебаний приняла она мою сторону, и хотя я ни на миг не сомневался, что так и будет, сердце омыла волна горячей признательности.
Все-таки для человека самое главное в жизни - это чтобы его понимали и принимали таким, каков он есть.
- А не пора спросить духов, что там с ней? - вопрос Зии снова совпал с моим невысказанным беспокойством, и все стало просто и понятно.
Чего я так волнуюсь, пусть лучше ковен переживает, у них обнаружилось столько просчетов и ошибок, что за глаза хватит работы на ближайшие десять лет.