В тени другого

— Физически да, разумеется, вы были с одним человеком. Но если копнуться в психологию, то Андрей и Руслан это две совершенно разные самостоятельные личности, которых нам необходимо снова объединить в одну. Только так мы сможем спасти его, Алиса.

— Значит, эта болезнь излечима? Есть надежда, что однажды Андрей вылечится и станет нормальным?

— Алиса, вы понимаете, расщепление или, как ещё называют это заболевание, раздвоение личности — проблема ещё не до конца изученная, и как такового лечения этой болезни пока не придумали. Что, в принципе, типично для редких психических заболеваний. Но официально болезнь Андрея называется шизофрения. Именно так в нашей стране принято называть подобные случаи. Вылечат ли его? Не знаю, Алиса, честно вам скажу… Конечно, шансы есть, и нужно верить, а также помогать Андрею, ведь только так, совместными усилиями мы сможем помочь двум его личностям навсегда соединиться в одну… А верить нужно всегда.

Глава 18.

Андрей и Руслан, последняя встреча, лето 2010.

Я ликовал. Наслаждался. Наконец-то, час моего реванша наступил! Теперь Она унижается передо мной! Плачет, умоляет не бросать её! Как же мне всё это знакомо! Сколько раз я также унижался перед Ней, страдал, а ей было хоть бы хны. Сейчас всё было наоборот, и я почти не скрывал перед ней своего триумфа.

— Андрей, у меня есть деньги, — прошептала она, приблизившись ко мне, — я никогда не говорила об этом, но несколько лет назад умер один мой родственник, который оставил мне приличное состояние. Так вот, на эти деньги мы с тобой сможем уехать за границу, исчезнуть, чтобы о нас все забыли. Начнём всё с начала, на новом месте, где нас никто не знает…

— Ты с ума сошла! — Резко оборвал её я, — Как ты это себе представляешь? Думаешь, я смогу жить с тобой, забыв о том, что ты сделала со мной и с моей жизнью?! Нет, ты точно спятила, другого варианта нет.

— Но ведь ты сам когда-то мечтал об этом, — она немного помолчала, а потом подошла ко мне и начала гладить по лицу, опустив глаза, — ты так хотел, чтобы мы жили вместе, чтобы…

— Я тогда ничего не знал! — Сбросив с себя её руку, я быстро отошёл в сторону и отвернулся. — А ты точно больная, раз мечтаешь о таком. Ведь ты, между прочим, моя мать, а мечтаешь только о том, чтобы затащить меня в постель! Ты извращенка, Дина, для которой не существует ничего святого!

— Прости меня. — она закрыла глаза руками и зарыдала, — Прости! Я солгала тебе, Андрей, я… Я обманула всех! Но сейчас наступил момент, когда я обязана открыть тебе правду…

— Что ещё за чушь ты несёшь? — Я недовольно поморщился. Терпеть истерики Дины было выше моих сил. — Короче, так — я ухожу, не хочу больше тебя слышать и видеть. Ты мне противна, Дина!

— Я не твоя мать, — неожиданно произнесла Дина, при этом резко прекратив рыдать, — не я тебя родила, Андрей!

— Что? — Я обернулся, не веря своим ушам. — Что ещё за бред ты несёшь, чёртова психопатка?

— Это не бред, — очень твёрдо и решительно ответила та, — это правда. Твою мать… твою настоящую, родную мать звали Венера! Это была очень красивая романтичная девушка с такими же, как у тебя, светлыми волосами и прекрасными карими глазами. Она была моей подругой…

Немного помолчав и поняв, что я, хоть и против своей воли, слушаю её, Дина горько вздохнула и начала свою историю, которая, как бы то странно и даже невероятно ни звучало, была ещё и историей моего появления на свет.

Дина родилась в Татарстане, в консервативной мусульманской семье, однако исконной мусульманкой никогда себя не ощущала и тянулась всегда к другой, почти запретной для неё жизни, которая юную Дину привлекала в разы больше, чем замужество со своим единоверцем и жизнь по законам их религии. В восемнадцать лет Дина всё же выпросилась в Москву — это была её заветная мечта, и отец, скрипя сердцем, всё же отпустил её туда. Жить Дине предстояло у близкого друга отца, тоже татарина (но много лет живущего в Москве), у которого была дочь — ровесница Дины по имени Венера. Это была редкостной красоты девушка — блондинка с нежной персиковой кожей и загадочными карими глазами. Она была наполовину русской — по матери. И при этом следила за модой, одевалась как и все москвички её возраста и была очень открытой и раскованной в общении с молодыми людьми. Дина же, наоборот, всех стеснялась, чувствуя себя неуклюжей провинциалкой, да и по привычке боялась лишний раз подкраситься или надеть мини-юбку — в Казани её за это ругали! На танцы и в клубы тоже ходила с опаской, но всё же не отказывалась сопровождать свою новую подругу, и вот однажды, гуляя по вечерней Москве, подруги имели несчастье встретить Его. Им был русоволосый голубоглазый красавец Герман — высокий и стройный, в военной форме, и почти на десять лет старше обеих девушек. Дина и Венера, будучи ещё совсем юными, сразу же влюбились в красавца, а тот, недолго раздумывая, выбрал, конечно же, Венеру. На Дину он даже и не взглянул, воспринимал её, как мебель, а вот от кареглазой блондинки Венеры он был без ума! Начался бурный роман, который Венера, конечно, скрывала от своего строгого отца-мусульманина, и Дина была вынуждена ей помогать в этом. О чувствах Дины к Герману Венера, разумеется, даже не догадывалась.

Роман Венеры и Германа длился примерно два месяца, а рухнуло всё в тот самый вечер, когда счастливая девушка сообщила любимому о том, что она беременна! Это, ясное дело, в планы Германа не входило, и он тут же исчез, не оставив даже прощального письма для несчастной Венеры! А дальше был страшный скандал, который устроил отец Венеры, узнав о её интересном положении, однако аборт девушке делать было запрещено (это же грех, да и последствия могут быть трагическими), и в итоге все смирились с тем, что красавица Венера в столь юном возрасте станет матерью-одиночкой. Не смирилась с этим лишь сама Венера! Ребёнка она совсем не хотела и несколько раз даже пыталась сделать аборт. Её останавливала Дина, которая всё это время была рядом с ней и следила за каждым шагом непутёвой красотки. Перед родами Венера почему-то перекрасилась в брюнетку, после чего они с Диной стали довольно похожи — обе кареглазые, смуглые, скуластые, с длинными тёмными волосами. Именно такой её и увидела моя мать, Елена Шереметьева, которая, разумеется, запомнила лишь одно — девушка была очень молода, не замужем и по национальности была татарка. Имя моей биологической матери она даже не спросила!

— Так ты и оказался у Шереметьевых, — Дина горько усмехнулась, а потом продолжила свой рассказ, — а твоя настоящая мать Венера всей своей родне сообщила, что ребёнок умер! Они похоронили сына Елены и Вениамина, считая, что это сын Венеры, а я была вынуждена вернуться в Казань — мой отец больше не хотел, чтобы я находилась рядом с Венерой, и я уехала… Прошло десять лет. За эти десять лет мало, что изменилось, и вот я снова оказалась в Москве. По просьбе Венеры, которую я не видела все эти годы. Мы с ней даже не переписывались, Андрей! А тут она мне позвонила и попросила приехать. Она умирала. У неё был рак, да на такой стадии, когда лечение бесполезно… Перед смертью она призналась мне, что её сын не умер, а потом она умоляла меня найти Шереметьевых и хотя бы один раз увидеть тебя! Я так и сделала. Когда я их нашла (не стану рассказывать, как я искала — длинная история, но вряд ли она будет тебе сейчас интересна) и встретилась с Еленой, она сразу же приняла меня за… твою настоящую мать, Андрей!

— И ты, разумеется, не стала этого отрицать? Решила воспользоваться ситуацией, чтобы зацепиться за богатую семью? Что ж, я вовсе не удивлён, это очень даже в твоём духе, Дина!

— Ты ничего не понимаешь, Андрей! — Она опять подошла ко мне, встала напротив и посмотрела в глаза. Её голос дрожал от волнения, а глаза горели каким-то ненормальным, лихорадочным огнём, — Я не хотела выдавать себя за твою мать, я просто хотела выполнить последнюю просьбу Венеры! Клянусь! Но… Когда я впервые увидела тебя, когда я поняла, как ты похож на Германа — единственную любовь всей моей жизни, я не знаю, что со мной случилось… Я вдруг представила на минуту, что ты и есть мой сын! Что именно я выносила и родила тебя, Андрей! От Германа! И когда Шереметьевы предложили мне остаться рядом с тобой, когда сказали, что они согласны, чтобы я жила в их доме и заботилась о тебе, как нянька, я не смогла отказаться! Вся моя жизнь перевернулась в одно мгновение, я больше не чувствовала себя одинокой, Андрей, я больше не страдала от неразделенной любви к Герману, не плакала ночами в подушку, вспоминая его… Ты был его копией внешне, ты унаследовал всю его красоту, а вот характером… Характером ты стал точной копией своей матери.