Страница 16 из 24
уже были большевики. Потеряв одну лошадь, разъезд отошел. Больше отряд не рисковал выходить к железной дороге и двинулся на юг, к Дону. Следующая остановка была в хуторе Кер-чик, где партизаны узнали о самоубийстве атамана Каледина. Здесь они получили от местных властей подводы, подобрали 7 брошенных регулярными войсками пулеметов и двинулись в хутор Мокрый Лог, где и заночевали. На этом хуторе лошадей они не получили и дальше двинулись на быках. 1 февраля они вышли к Дону, кстанице Раздорской, здесь переночевали и отправились вниз по Дону до Мелеховской, где попали на митинг по поводу объявленной новым атаманом мобилизации. Из Мелеховской чернецовцы двинулись вверх по речке Аксай, выходя к Новочеркасску с востока, через станицы Бессергеневская, Заплавская, Кривянская. В город они вошли 3 февраля. В Новочеркасске многие чернецовцы из этого отряда были распущены по домам
В Войске в это время начинался новый этап борьбы...
Партизаны понесли огромные потери. «Из 60 учеников реального училища, ушедших в отряд Чернецова, осталось в живых не более 20-ти»163.Из 2-й семилетовской сотни, разбитой под Должанской, после второго боя осталось всего 8 человек164. Донская офицерская дружина полковника Ляхова после боя под станцией Горной распылилась.
Но тогда же, в зимние месяцы 1917—1918 гг., были сформированы другие партизанские отряды. Одни возникали вдали и в отрыве от административного центра области, как реакция округов на приход большевиков в окружные центры, другие стали формироваться в Ростове и Новочеркасске «вослед» Чернецову под влиянием создаваемой легенды. В них пошла молодежь, увлеченная романтикой партизанской войны и не представлявшая, видимо, всех ее тягот. Н.Н. Львов вспоминал: «Много раз приходилось мне видеть на маленькой станции Новочеркасска, как эти партизаны-подростки, тут же на платформе разобрав винтовки и патроны, садились в теплушки. Под крики “ура” поезд отходил и скрывался вдали»165.
Позже, когда большевики подкатились к Ростову и Новочеркасску, эти отряды стали костяком, к которому временно примкнули станичные ополчения. Так, к отряду Семилетова была придана «Новочеркасская дружина», состоявшая из «ста-риков-чиновников всех ведомств»166.
Необходимо перечислить хотя бы некоторые из этих отрядов.
Прежде всего это был отряд войскового старшины Семиле-това, который, как мы помним, был послан под Таганрог на помощь «добровольцам» (там же, у Матвеева Кургана, на стороне «добровольцев» приняла участие в боях 29-я Донская батарея) 167.
17 января генерал Деникин телеграфировал из Неклиновки в Ростов: «Казачьи отряды Ростова из Ростова и Гниловской не пошли. С отрядом полковника Кутепова действует лишь один партизанский отряд Семилетова»168. Но заметного участия в боях семилетовцы не приняли. Как вспоминали участники боев, «иногда появлялись донские конные партизаны, юнцы 15—17 лет...»169.
2-я сотня семилетовцев была практически уничтожена на северном направлении и вернулась в Новочеркасск на пополнение.
Но сам отряд сохранился до самого Степного похода и стал костяком его участников.
20 января 1918 года «Вольный Дон» сообщил, что офицеры и казаки 7-го Донского полка (полк формировался в черкасских станицах) организовали партизанский отряд хорунжего Назарова...
О Федоре Дмитриевиче Назарове много писали еще в годы Гражданской войны. Известный журналист Виктор Севский сообщал, что Назаров в детстве пас гусей в Новониколаевской станице, затем попал на Дальний Восток, работал в железнодорожных мастерских, рабочим на барже, слесарем во Владивостокском порту, конторщиком, помощником машиниста на пароходе, сдал экзамен на народного учителя. В. Севский назвал его «молчаливым рыцарем». Позже, в эмиграции, В. Крюков писал: «Может быть, Ф.Д. грешил иногда военными познаниями, но он несомненно обладал большими качествами партизанского начальника»170. В.С. Мыльников вторил ему: «Назаров особого военного образования или долголетней службы не имел, но у него была замечательная способность: вылетев на возвышенность или бугор, он моментально сразу правильно оценивал положение и тут же отдавал соответствующие распоряжения, что и требовалось от начальника партизанского отряда»171 .
*~TTfc»
Первоначально отряд Назарова состоял из 30 человек, 20 из них были казаками 7-го Донского полка.
Там же, в низовьях Дона, в Ростове был создан отряд «Белого дьявола» — сотника Грекова, подчиненный «добровольческому» командованию.
Сотник Греков, казак Кубанского войска, начал «партизанить» еще в апреле 1917 года в Петрограде, где «держал в повиновении весь район Обуховского завода», затем был выслан в Туркестан, где командовал кубанской конвойной сотней при штабе командующего. После боев в Ташкенте, возвращаясь на Кубань, он «задержался» на Дону и принял участие в боях за Ростов в ноябре 1917 года172, совершал налеты на Ханженково и Иловайск. Первоначально в состав его отряда входили 65 семинаристов и 5 гимназисток — сестер милосердия. В январе 1918 года отряд вырос до 150 человек173.
Под Царицыном, на территории 2-го Донского округа действовал партизанский отряд полковника Мамонтова. Костяк его составляли учащиеся окружной станицы Нижне-Чирской. К нему на помощь были посланы более десяти юнкеров-артил-леристов из Новочеркасска. В основном Мамонтов дрался на ветке Царицын — Морозовская. Местные казаки, опасаясь столкновения с Красной гвардией, требовали, чтобы Мамонтов покинул окружную станицу.
23 января 1918 г. отряд Мамонтова (60 реалистов) выступил из Нижне-Чирской к Новочеркасску. Когда он уходил, казаки из ремесленного училища играли ему на прощание похоронный марш. В Цимлянской Мамонтов узнал, что здесь арестованы юнкера, приехавшие из Новочеркасска забрать деньги из местного казначейства. Когда появился Мамонтов, казаки юнкеров выпустили, но денег не дали. Мамонтов телеграфировал в Новочеркасск и предложил забрать означенные деньги. Ответа не было, так как случилось это как раз 29 января. На свой страх и риск Мамонтов подогнал три тройки и приказал 15 офицерам своего отряда быть наготове. Затем он зашел в казначейство и потребовал миллион, на что имелись оставленные юнкерами документы. Казаки заперли его в специальном помещении, чтобы он сам отсчитал положенную сумму. Мамонтов отсчитал 4 миллиона и зашил деньги в мешки. После этого офицеры его отряда вошли в казначейство, арестовали караул и выпустили
Мамонтова174. 5 февраля Мамонтов прибыл в Новочеркасск и привелссобой 109 бойцов. За 12 дней было пройдено 300 верст...
На севере Дона в декабре — январе 1917—1918 гг. действовал партизанский отряд «Степана Разина» под командованием подъесаула К.В. Попова. Поданным журнала «Родимый край» (103.1972), Константин Васильевич Попов, казак станицы Старо-Григорьевской Усть-Медведицкого округа, сын священника, окончил Донскую духовную семинарию в 1914 году, поступил в Новочеркасское юнкерское училище, весной 1915 года выпущен в 4-й Донской полк с производством в чин прапорщика с 1 мая 1915 года.
Очевидцы отмечали его «импозантную фигуру, громадный рост, решимость и отвагу»175.
В 1917 шду в Петрограде часть казаков 4-го полка во главе с сотником К. В. Поповым отказалась присягать Временному правительству и была послана на Дон, на суд Войскового Круга для «вразумления». В июне 1917 года пристыженные и «вразумленные» казаки вернулись в Петроград. Здесь К.В. Попов к счастью казаков вступил в ударный батальон, формируемый штабс-капитаном Орлом. С 5 июня 1917 года в этот батальон входила еще и сотня подъесаула Виктора Ивановича Попова из казаков 1-го, 4-го Донских, Сводно-казачьего полков и 6-й гвардейской батареи.
После октябрьских событий казачья часть ударного батальона под наименованием «Партизанский отряд Северного фронта» и под командованием К. В. Попова отправилась на Дон и прибыла в начале декабря на узловую станцию Алексиково (Хоперский округ). По прибытии отряд поступил в распоряжение вр.и.д. начальника 7-й Донской дивизии полковника Пивоварова, штаб которого находился в окружной станице Урюпинс-кой, а командир отряда подъесаул К.В. Попов отбыл в Новочеркасск к Каледину.