Страница 73 из 235
– А я не пойму сути, если слишком многое останется опущенным. Значит, она отправилась в Замок Четырех Миров набирать какую-то мощь, а вместо этого попала в беду. И позвала тебя на помощь. А для чего ей вообще понадобилась эта мощь.
– М-м. Вообще-то у меня возникли осложнения с Колесом-Призраком. Я думал, что почти уговорил его перейти на мою сторону, но она, вероятно подумала, что я продвигаюсь к цели недостаточно быстро, и явно решила попробовать опутать его массированным заклинанием наподобие того, что…
– Минуточку. Ты разговаривал с Призраком? Как тебе удалось связаться? Для этого нарисованные тобою Козыри не годятся.
– Знаю. Я прошел.
– Как ты сумел?
– С аквалангом. Надел резиновый костюм и баллон с кислородом.
– Вот сукин кот. Интересное решение.
– Не зря же я считался лучшим коммивояжером в «Гранд Д». И мне к тому же, почти удалось убедить его. Но она узнала, где я тебя запер, и решила попробовать ускорить дело, взяв тебя под контроль, а потом использовать для заключения сделки – это выглядело бы так, как будто ты перешел на нашу сторону. Так или иначе, когда этот план провалился, и мне пришлось прийти на помощь, чтобы вырвать ее у тебя, мы снова разделились. Я думал, она направилась в Кашеру, но вместо этого она кинулась в Замок. Как я уже говорил, с целью разработать массированное заклинание для Колеса-Призрака. Мне кажется, какое-то ее случайное деяние освободило Шару, и тот снова взял власть в Замке в свои руки и захватил ее в плен. Так или иначе, я получил от нее лихорадочный сигнал о помощи, и поэтому…
– Э… тот старый чародей, – вмешался я, – пробыл там в заточении… сколько времени?
Люк хотел было пожать плечами, но потом, видимо решив, что лучше не стоит, ответил:
– Черт, не знаю. Кого это волнует? Он служил вешалкой еще в ту пору, когда я был мальчишкой.
– Вешалкой?
– Да. Он проиграл в колдовском поединке. Я не знаю, кто его победил на самом деле, она или отец. Но кто бы это ни был, его застигли на самой середине заклинания, руки в стороны и все такое. Вот в таком виде он и застыл, негнущийся, как доска. Потом его перенесли поближе к входу. Люди вешали на него свои плащи и шляпы. Слуги время от времени стирали с него пыль. Я даже вырезал у него на ноге свое имя, когда был мальцом, словно это была деревяшка. Я всегда считал его просто мебелью. Но позже, в свое время, я узнал, что он считался весьма неплохим колдуном.
– Этот тип когда-нибудь носил за работой синюю маску?
– Ты поставил меня в тупик. Я ничего на знал о стиле его работы. Слушай, давай не будем вдаваться в долгие рассуждения, а то она будет здесь раньше, чем я закончу. Я думаю, скорее всего, нам надо побыстрее сматываться отсюда, а остальное я тебе расскажу попозже.
– Угу, – промычал я. – Как ты верно заметил прошлой ночью, ты – мой пленник. Я был бы психом, позволив тебе куда-то уйти, не узнав намного больше, черт побери, чем знаю. Ты – угроза Эмберу. Та бомба, брошенная тобой на похоронах, была очень даже настоящей. Думаешь, я хочу дать тебе возможность еще разик пальнуть по нам?
Он улыбнулся, а затем улыбка исчезла с его лица.
– И зачем тебя вообще угораздило родиться сыном Корвина? – спросил он, похоже, самого себя, а затем уже меня: – Можно, я дам честное слово по этой части?
– Не знаю. У меня будет куча неприятностей, если узнают, что я держал тебя в руках и не доставил в Эмбер. О каких условиях ты говоришь? Ты поклянешься прекратить свою войну против Эмбера?
Он пожевал нижнюю губу.
– Этого я никак не могу сделать. Мерль.
– Есть обстоятельства, о которых ты умалчиваешь, не так ли?
Он кивнул. Потом внезапно усмехнулся.
– Но я предложу тебе сделку, от которой ты не сможешь отказаться.
– Люк, не надо устраивать мне это дерьмо, с навязыванием товара.
– Дай мне только минуту, идет? Ты увидишь, почему тебе никак нельзя такое упустить.
– Люк, я на эту удочку не клюю.
– Всего одну минуту. Шестьдесят секунд. Когда я закончу, ты волен отказаться.
– Ладно, – вздохнул я. – Говори.
– Хорошо. У меня есть сведения, жизненно важные для безопасности Эмбера, и я уверен, что никто не имеет о них ни малейшего представления. После того, как ты мне поможешь, я сообщу их тебе.
– С какой это стати тебе захотелось сообщать что-либо подобное? Это может оказаться голом в свои ворота.
– Это правда, что мне не хочется. Но это все, что я могу предложить. Помоги мне убраться отсюда в одно место, где время течет настолько быстрее, что я исцелюсь за день-другой по меркам местного времени в Замке.
– Или здешнего, если уж на то пошло.
– Верно. И тогда, о-о-о!
Он вытянулся на кровати, схватился здоровой рукой за грудь и застонал.
– Люк!
Он поднял голову, подмигнул мне, бросил взгляд на дверь и опять принялся стонать.
Вскоре раздался стук в дверь.
– Войдите, – разрешил я.
Вошла Винта и окинула взглядом нас обоих. Когда она смотрела на Люка, у нее на лице, кажется, появилось выражение искренней озабоченности. Затем она приблизилась к постели и положила руку на плечи. Постояв так примерно с пол-минуты, она объявила:
– Он будет жить.
– В данную минуту, – отозвался Люк. – Я не знаю, благословение это, или проклятие.
Затем он внезапно обвил ее здоровой рукой за талию, привлек к себе и поцеловал.
– Привет, Гейл, – поздоровался он. – Давненько мы не виделись.
Она высвободилась с меньшей поспешностью, чем могла бы.
– Тебе, кажется, уже лучше, – заметила она. – И я вижу, что Мерль заодно помог тебе какими-то чарами, – на миг она слабо улыбнулась, а затем добавила: Да, давненько, охломон ты этакий. Ты все еще любишь омлет, поджаренный с обоих сторон?
– Конечно же, – признался он. – Но не из полудюжины яиц. Сегодня может быть всего два. Я не форме.
– Ладно, – согласилась она. – Пошли, Мерль. Ты мне понадобишься в роли управляющего.
Люк бросил на меня веселый взгляд, несомненно уверенный, что она хотела поговорить со мной о нем. И если уж на то пошло, я не был уверен, что хочу оставить его одного, даже при условии, что все его Карты лежали у меня в кармане. Я был по-прежнему не уверен в уровне его способностей, и намного меньше знал о его намерениях. Поэтому я задержался.
– Может быть, кому-нибудь лучше остаться с раненым? – спросил я.
– С ним все будет в порядке, – заверила она меня. – Зато мне может понадобиться твоя помощь, если я не смогу нагнать страху на слуг.
С другой стороны, может, она хотела сообщить мне нечто интересное?
Я нашел рубашку и натянул ее. Затем провел рукой по волосам.
– Ладно, – сказал я. – До скорого, Люк.
– Эй, – отозвался он, – посмотри, не найдется ли тут для меня трости, или сруби мне посох или хоть что-нибудь в этом роде.
– А тебе не кажется, что ты несколько торопишь события? – спросила Винта.
– Никогда нельзя сказать наверняка, – ответил Люк.
Поэтому я сходил за мечом и забрал его с собой. Когда я последовал за Винтой по коридору и вниз по лестнице, мне пришло в голову, что если двое из нас соберутся вместе, нам наверняка найдется что сказать о третьем.
Как только мы удалились за пределы слышимости, Винта заметила:
– Он здорово рисковал, обращаясь к тебе.
– Да, рисковал.
– Значит, дела его идут плохо, если последней инстанцией он избрал тебя.
– Наверное.
– Кой черт «наверное»! Он, должно быть, уже говорил с тобой.
– Может быть.
– Нет уж. Что-нибудь одно – либо просил, либо нет.
– Винта, ты явно сказала мне все, что собиралась сказать, – осадил я ее. – Мы квиты. Я не задолжал тебе никаких объяснений. Если я почувствую желание довериться Люку, то доверюсь. По крайней мере, я еще не решил.
– Значит, он все-таки агитировал тебя на свою сторону. Возможно, я сумею помочь тебе выбрать правильную линию поведения, если ты дашь мне знать, что именно он говорил.
– Нет, спасибо. Ты ничуть не лучше его.