Танцуя с ветром

Отчаяние таяло под натиском всепобеждающей страсти.

— Господи, Кит, — прошептал Люсьен, освобождая груди девушки от стягивающих жестких ремешков, — ни один смертный не сможет устоять перед тобой!

— Так не сопротивляйся, милый, — прошептала она в ответ.

Затрещал шелк срываемого платья, с треском отлетали пуговицы, одежда была отброшена в сторону — в ней не было никакой необходимости. Их души и тела были обнажены и стремились к полному слиянию. Страсть была средством, близость — целью. Плоть прижималась к плоти, влажный горячий пот одного из них смешивался с потом другого, запах мускуса окутывал их разгоряченные тела, дыхание их сливалось.

Раньше, в минуты любви, Кит всегда пыталась отстраниться духовно, боясь полностью раствориться в своем чувстве и потерять независимость. На этот раз все глупые предрассудки были отброшены. Она вся принадлежала ему, все уголки ее души и тела были открыты для возлюбленного. Если Кира была вторым «я» Кит, то Люсьен стал теперь ее душой.

Люсьен боялся этого страстного порыва отнюдь не меньше, чем желал его. Страсть, поверхностная и не затрагивающая самых интимных глубин души, отталкивала его. Но на этот раз все было по-другому. Кит вся раскрылась перед ним, ее нежные руки и губы отвечали на все его сокровенные желания. Она понимала все его страхи и надежды так же хорошо, как и он — ее. Их соединила любовь, яркая и жаркая, как солнце. Апофеоз их физической близости символизировал слияние их душ. Когда напор страсти иссяк, они долго лежали неподвижно, обнявшись и прижавшись друг к другу. Ее лоб прижимался к его колючей щеке, его дыхание шевелило ее волосы. Люсьен боялся пошевелиться. А вдруг все это только сон, он проснется — и все исчезнет? Но Кит была реальностью, очаровательной, женственной реальностью. Девушка повернулась на спину и лениво сказала:

— А ты знаешь, что твои глаза меняют цвет? Когда ты счастлив, твои глаза становятся золотыми.

Люсьен улыбнулся. Эта фраза была очень характерной для Кит.

— А я всегда считал, что они похожи на два обычных ореха.

— Обычных? Но у тебя ничего не бывает обычным, — заявила Кит убежденно.

— Ты всегда считала меня распутником, — медленно произнес Люсьен, поглаживая ее, — но я годами оставался в одиночестве. Простое совокупление было мне противно и приводило к ужасной депрессии. Но когда я встретил тебя, все переменилось. Ты опьяняешь, — он нагнулся и поцеловал ее. — Я счастлив с тобой. Знаешь, кажется, нам совсем не нужны слова. Мы можем читать мысли друг друга, — прошептал Люсьен.

— Ну, может, в этом и не будет необходимости, но я думаю, нам захочется поговорить, — Кит погладила его тыльной стороной ладони. — Люблю смотреть на тебя, люблю ласкать тебя. Не помню, говорила ли я тебе… я люблю всего тебя, — душу, и тело.

— Ты говорила, но теперь в этом и нет необходимости. Ты хорошо объяснила мне это сегодня без всяких слов, — он поцеловал ее руку. — И поверь, со мной происходит тоже самое. Я обожаю тебя.

— Да, милый, я знаю.

— Мы прекрасно подходим друг другу, Котенок, — Люсьен поцеловал девушку в лоб. — Мы оба любим оставаться за сценой, правда?

Кит расхохоталась.

— Ты тоже заметил это? А вот Кира и Джейсон — совсем другие. Им нужно всегда быть в центре внимания.

Люсьен накрутил на палец прядь шелковистых волос Кит и задумчиво произнес:

— По соседству с Эшдауном есть поместье, которое поступает в продажу. Я хотел купить землю и ферму и сдать их в аренду, но может быть, это местечко понравится Джексону. Оттуда совсем недалеко до Бристоля, куда он вполне может перевести свое дело.

— Замечательно! Тогда мы с Кирой будем жить по соседству до конца своих дней. Это благородный поступок, Люсьен.

— Ошибаешься. Я ужасный эгоист, и с каждой минутой это качество прогрессирует. Просто я счастлив только тогда, когда счастлива ты.

Быстрая улыбка промелькнула на лице девушки и исчезла.

— Знаешь, мне до сих пор не верится, что ты любишь меня. Я боюсь, что когда ты увидишь меня в обычной, прозаической обстановке, то будешь разочарован. Я ведь почти все время изображала Киру и очень редко была сама собой.

— А вот это — чепуха, — спокойно ответил Люсьен. — Тебе никогда бы не удалось вести себя так естественно именно потому, что все способности, которые, как ты считаешь, присущи только Кире, являются и твоими собственными. Все это время ты не играла роль, ты раскрывала собственную сущность.

— Ты в самом деле так думаешь? — удивленно спросила Кит.

— Не только думаю, я в этом уверен, — он поцеловал ее в кончик носа. — Я рад, что ты навсегда покинешь сцену, но для меня, надеюсь, ты будешь танцевать? Из тебя получится отличная цыганка!

— Я устрою для тебя представление по первому требованию, — пообещала она.

— Я по-прежнему собираюсь получить специальное разрешение. Тогда мы сможем пожениться до Рождества.

— Прекрасный план, единственно приемлемый в данных обстоятельствах. И очень практичный, — протянула Кит, прижавшись к нему поближе. — Знаешь, что мне сказала Кира? Она сказала, что я беременна. Скоро еще одна сиятельная особа появится на свет.

Люсьен с восторгом посмотрел на Кит.

— В самом деле? Это прекрасная новость! Но почему ты не сказала об этом раньше?

— Я хотела, чтобы ты женился на мне по любви, а не по необходимости.

— Ты гораздо благороднее меня, девочка. Ведь во время каждой нашей встречи я только к тому и стремился, чтобы не оставить тебе выбора. Я знал, что, если мы зачнем ребенка, ты обязательно выйдешь за меня. Ты ведь знаешь, я далек от совершенства, — с этими словами он положил руку на шелковистый живот своей возлюбленной.

— Зато я очень достойная особа, — произнесла Кит голосом примерной леди Кэтрин. — И я буду работать над тем, чтобы усовершенствовать твой характер. Я добьюсь того, чтобы поднять твой физический и моральный облик до недосягаемых высот.

— Ну что касается физического подъема… — Люсьен подхватил девушку и усадил на себя. Устраиваясь поудобнее, она уже почувствовала физический подъем.

— Как ты думаешь, милый, у нас будут близнецы? — спросила Кит, и голос ее источал любовь.

От автора

Братство святого Франциска Викомбского было основано в 1752 году сэром Фрэнсисом Дэшвудом. Свои блестящие способности и огромное состояние сэр Дэшвуд употребил для удовлетворения своего страстного влечения к разврату, оргиям и насилию. В обществе Братство святого Франциска называли Клубом адского огня. Его члены исповедовали сатанизм, а прелюбодеяние было одним из основных занятий. Трудно сказать, был ли среди членов Братства некто столь же ужасный, как наиболее отвратительный «Геллион» из нашего романа. Но в целом эту группу отличала жестокость, а ее членов — эгоизм и крайняя незрелость взглядов.

Среди членов Клуба были особы весьма значительные, находившиеся у кормила власти Великобритании. Это и лорд Сэндвич, первый лорд Адмиралтейства, и премьер-министр — лорд Бьют. Сам Бенджамин Франклин хотя и не являлся скорее всего членом Клуба, но иногда принимал участие в оргиях, которые устраивали его члены. Он всячески поддерживал их деятельность в Североамериканских штатах в начале 1770 годов. Вместе с сэром Фрэнсисом Дэшвудом Франклин написал сборник псалмов, который пользовался в Америке огромной популярностью. Эти тексты составляют основу многих современных молитвенников.

Первые встречи членов Клуба адского огня проходили в заброшенном аббатстве на островке посреди Темзы. Сам храм и окружающий его парк были декорированы скульптурными композициями, часто весьма непристойными. Однако остров недолго оставался скрытым от посторонних взоров. Прошло несколько лет, и окрестные жители облюбовали его для пикников. Любопытствующая публика пересекала «Сад плотских утех» и устраивалась на берегу, чтобы перекусить и поглазеть на монахов, курсировавших по реке на барже. Дух аббатства был уничтожен (нет, нет. Это вовсе не фантазии автора).