Танцуя с ветром

— Ты права. Но замужество… Это еще не решено. Понимаешь, он считает, что обязан на мне жениться, потому что скомпрометировал меня. Но ведь во всем, что случилось, виновата главным образом я сама. Жестоко заставлять его связывать свою судьбу с моей на всю жизнь только для того, чтобы спасти мою репутацию.

— Кит, ты сама прекрасно понимаешь, что это только отговорки. А правда заключается в том, что граф — очередная жертва твоего очарования, — Кира внимательно посмотрела на сестру. — Ах ты, лгунишка! Да ведь ты беременна!

— Что? — у Кит перехватило дыхание. — Но это невозможно.

— В самом деле? — с интересом спросила Кира.

Кит почувствовала, что краска стыда заливает ее с головы до ног. Ее бросило в жар. Кажется, даже воздух внутри экипажа нагрелся.

— Ну, не совсем невозможно, — пробормотала она, — но маловероятно.

— Чепуха! Я уверена, что это правда. Буду готовиться к роли доброй тетушки.

Наверное, она была права. Это она должна было почувствовать сразу, ведь они были близнецами. Когда Кит представила, что у нее будет ребенок от Люсьена, ей стало тепло и спокойно. Конечно, ее положение осложнялось, но теперь это было не важно.

Весь остаток пути сестры говорили без умолку, перебивая друг друга, ловя на лету мысли и чувства. Потоки слов быстро размывали барьер непонимания, выросший между ними за время разлуки. Когда, наконец, Кира удосужилась выглянуть в окно, они уже ехали по въездной аллее какой-то усадьбы.

— Я даже не спросила, куда мы едем, — сказала она сестре.

— Это маленькое поместье, принадлежащее одному из друзей Люсьена. Оно сейчас свободно и целиком в нашем распоряжении. Люсьен послал слуг заранее, так что нам будет здесь удобно.

— Ты привезла какую-нибудь одежду? Я хочу поскорее сбросить этот гнусный наряд и сжечь его.

— Я привезла несколько твоих платьев, самых скромных из того, что смогла найти. Я была уверена, что ты захочешь одеться как можно строже.

— Конечно, Джейсону будет приятно увидеть меня в соболях, — сказала Кира, оглядывая себя. — Но мне противно все, что имеет отношение к Мэйсу. Ты не могла бы надеть эту накидку? А я бы надела твой плащ.

Кира завернулась в плащ, а Кит закуталась в меха,

— Знаешь, воспоминания о Мэйсе не вызывают и у меня никакой радости. Ты не хочешь оставить у себя эти соболя, я — тоже. Может быть, подарим их Клео? Накидка ей очень понравится. И потом, она так помогла нам обеим.

— Отличная мысль, — ответила Кира. — А знаешь, что я собираюсь сделать после того, как переоденусь? Я пойду к Джейсону и затащу его к себе в постель! Нам слишком многое надо наверстывать.

Кит подумала, что сестра ожидает услышать отповеди от добродетельной Кэтрин. Но все это в прошлом. Теперь она знает, что такое страсть и как сильно связывает она мужчину и женщину.

— Ты права, — ответила она спокойно. — Вы так много времени не виделись и столько пережили! Но, надеюсь, разлука только пойдет на пользу вам и сблизит

— Я не подумала об этом, но ты, конечно, права, — сказала Кира после непродолжительного молчания. — И прошу тебя, не ревнуй меня к Джейсону. Наша связь с тобой меняется с годами, но не ослабевает. Он не помешает нашей близости. Мы с тобой всегда будем вместе.

Сердце Кит переполнилось радостью и доверием. Она прекрасно понимала сестру и полностью доверяла ей.

— Ты говоришь, что я очень умна, — заметила Кит, — а между тем в самом главном я отстаю от тебя

— Не больше, чем на десять минут, — весело ответила Кира. Прошлое начинало понемногу отступать. Экипаж остановился у парадного входа.

— Пойдем скорее, сестричка, — сказала Кира. — Поможешь мне скинуть этот гнусный наряд.

Глава 40

Люсьен не удивился, когда увидел, что Кит и Кира входят в дом и поднимаются по лестнице, взявшись за руки. Он понимал, что в течение нескольких ближайших дней лучше и не пытаться разлучить их хоть на минуту. Это было вполне естественно, и он старался держаться подальше от Кит, не очень доверяя себе в ее присутствии.

Люсьен считал их роман законченным. Но одно дело принять это умом, а другое — заставить замолчать свои чувства. Со временем, конечно, это пройдет. Он отпил из стакана немного бренди и начал ходить взад-вперед по спальне. Михаэль и Джейсон были сейчас в столовой. Они ужинали и праздновали победу, а Люсьен. предпочел остаться один. Михаэль только нахмурился, но не сказал ни слова, когда Люсьен извинился и отказался от ужина. Это был настоящий друг. Он все понимал и знал, как ценно иногда бывает молчание.

Люсьен открыл стеклянные створчатые двери, выходящие на балкон. Ветер был по-прежнему холодный и порывистый, но буря уже миновала. На небе взошла луна, и ее холодный свет серебрил обледеневшие ветви деревьев и покрытую инеем траву. Все вокруг заледенело. Все, а его сердце в особенности. Он облокотился о перила и, потягивая мелкими глотками бренди, стоял, вглядываясь в ночную мглу.

Кит помогла сестре освободиться от ужасного костюма и переодеться в обычное платье. Ее волосы рассыпались по плечам, она была красива и, как и раньше, излучала обаяние, свойственное только ей одной. Сейчас она выглядела как женщина, которая ждет встречи с любовником. Кит угадывала, что теперь между Кирой и Джейсоном наступит долгожданный мир. Впервые за долгие годы они смогут успокоиться, особенно Кира.

Когда сестра ушла, Кит хотела уже переодеться, но тревога не отпускала ее. Девушку беспокоило то, что их отношения с Люсьеном становились все холоднее. Сейчас, оставшись одна, она ясно понимала, насколько привыкла ощущать его надежное Присутствие рядом с собой. В мыслях она обращалась к нему не реже, чем к сестре. Но теперь, когда Кира была на свободе, Стрэтмор стал холоден и официален. Казалось, он плотно закрыл дверь, которая вела в его внутренний мир и еще недавно была широко открыта для Кит.

Девушка встрепенулась, накинула меховую накидку сестры и через холодный коридор бросилась в комнату к Люсьену. Может быть, он злился из-за того, что она не послушалась его и не осталась ждать на месте. Если бы этого не произошло, можно было бы освободить Киру, не проливая столько крови. Да и сам Мэйс и его братья — небольшая потеря для общества. Люсьен должен понять, что она была как в бреду. Она инстинктивно бросилась навстречу сестре и не в состоянии была контролировать свое поведение.

Но, может быть, причина в другом? Что если он просто разлюбил ее? Что если…

Но, не дожидаясь, пока отчаяние захлестнет ее окончательно, Кит сильно постучала в дверь. Ей никто не ответил, тогда она повернула ручку и вошла в комнату.

Около расстеленной кровати Стрэтмора горел свет. Балконные двери были распахнуты, и сквозь них комната наполнялась холодным воздухом. Люсьен стоял, опершись на балконную решетку, спиной к девушке. Наверное, он услышал стук в дверь, потому что сказал, не поворачиваясь:

— Нет причин для беспокойства, Михаэль. Просто у меня легкая бессонница.

— Тебе плохо, Люсьен? — неожиданно для самой себя спросила девушка.

Казалось, он окаменел, услышав ее голос. После долгой паузы он, наконец, обернулся и встал к ней лицом, облокотившись на перила. Сейчас он казался холодным и недоступным. На его лице не осталось и следа волнения. Кит поплотнее закуталась в накидку и тут сообразила, что одета в точности, как Кира. Ей захотелось узнать, сможет ли он их отличить. Она постаралась придать своему лицу то же выражение, что было у Киры, и заговорила со свойственными ей интонациями.

— А вы уверены, что я — Кит?

Догадавшись, что его экзаменуют, Люсьен ответил насмешливо и иронично.

— Разумеется, уверен. Если тебе нравится по-прежнему изображать Касси Джеймс, ради Бога. Но будь уверена, я всегда тебя узнаю. Видимо, вы с сестрой поменялись одеждой, — сказал он, рассматривая накидку из соболей. — Кире, наверное, тяжело носить вещи, полученные от Мэйса.