Хорошая работа

Выяснилось, что забирать из кабинета Вику почти нечего. Настольный органайзер, десятилетней давности фотография Марджори и детей в рамочке, настольная лампа, подаренная ему по случаю ухода из «Рамкол Инжениринг», пара записных книжек, старый свитер да сломанный складной зонтик — вот и все. Его имущество уместилось в большой пакет из супермаркета. И тем не менее, Ширли посмотрела на Вика с подозрением, когда он проходил через ее кабинет к выходу. Может, Брайан Эверторп уже рассказал ей о том, что Вика увольняют?

— Снова уходите? — спросила она.

— Еду домой.

— Я позвонила на аукцион, завтра они заберут всю старую мебель.

— Надеюсь, новая окажется столь же прочной, — сказал Вик, глядя на Ширли в упор. — Старый диван изрядно помяли и потерли.

Ширли побледнела, потом покраснела.

Вику даже стало немножко стыдно за себя.

— До свидания, Ширли, спасибо за помощь, — сказал он и вышел из офиса.

Домой он ехал быстро, прямой дорогой, чтобы побыстрее покончить со всеми объяснениями. Увидев его в дверях кухни, Марджори сразу заподозрила неладное. Она стояла возле мойки, в фартуке, и чистила картошку.

— Ты сегодня рано, — сказала она, и картофелина выпала у нее из рук, плюхнувшись в воду. — Что-нибудь случилось?

— Налей нам чаю, и я тебе все расскажу.

Она смотрела на него, крепко стиснув руки, чтобы унять дрожь.

— Говори сразу, Вик.

— Хорошо. «Принглс» продали Группе ЭФИ и будут сливать с «Фаундро». Меня выгнали. С завтрашнего дня.

Марджори подошла к мужу и обняла его.

— Ой, Вик, — сказала она. — Мне тебя очень жалко. Ты столько работал…

Он готов был разрыдаться и забиться в истерике. Марджори, напротив, была совершенно спокойна, и Вика даже несколько растрогала ее лишенная всякого эгоизма реакция. Он смотрел через ее плечо на блестящие поверхности кухонной мебели и на дорогую, сияющую технику.

— Я найду другую работу, — пообещал он. — Но на это нужно время.

— Конечно, найдешь, дорогой. — Марджори была почти весела. — Ты ведь знал об этом, да? Знал, что это скоро произойдет. Поэтому ты и вел себя так странно.

Вик не знал, что ответить. Он был так потрясен предательством компании, что чуть не сказал ей всю правду. Но потом решил, что преданность жены заслуживает милосердного обмана.

— Да, — кивнул он. — Я чувствовал, что это назревает.

— Нужно было сказать мне, — упрекнула Марджори. — Я так волновалась. Думала, что теряю тебя.

— Теряешь?

— Я думала, что у тебя есть другая женщина.

Он рассмеялся и легонько шлепнул ее.

— Может, все-таки нальешь чаю?

Он вдруг понял, что с того момента, как Стюарт Бакстер сообщил ему об увольнении, ни разу не вспомнил о Робин Пенроуз.

— Я принесу чай в гостиную. У нас твой папа.

— Папа? А что он здесь делает?

— Только что приехал. Он иногда заходит, чтобы составить мне компанию. Знает, что я ужасно нервничаю.

— Не говори ему, — попросил Вик.

— Хорошо, — сказала Марджори. — Но ведь завтра об этом напишут в газетах.

— Да, ты права, — согласился Вик.

Им пришлось разбудить старика, который сладко подремывал в кресле, реанимировать его чашкой крепкого чая, а потом обрушить на него главную новость. Он принял ее поразительно легко. Ему казалось, что годовое жалование, которое выплатят Вику, — сумасшедшие деньги и на них можно долго и безбедно существовать. Вик не стал его разочаровывать. Во всяком случае, сейчас. Потом один за другим появились дети. Им все рассказали, и семья собралась на импровизированный семейный совет.

— У меня нет никакого капитала, кроме этого дома, — сказал Вик, — да и за него еще не все выплачено. Придется затянуть пояса, пока я не найду другую работу. Боюсь, придется отменить поездку на каникулы.

— О, нет! — простонала Сандра.

— Не будь эгоисткой, Сандра, — одернула ее Марджори. — Какие уж тут каникулы?

— Тогда я поеду сама, с Клиффом, — не унималась Сандра. — Буду все лето работать в «Твизерс» и накоплю.

— Отлично, — сказал Вик. — Но только при условии, что будешь вносить свой вклад в семейный бюджет.

Сандра фыркнула.

— А как же Университет? Надеюсь, теперь я могу туда не поступать?

— Нет, я все равно хочу, чтобы ты училась. Но я думал, что тебя это не интересует.

— Я передумала. Но если ты все время будешь бухтеть насчет денег…

— Не волнуйся, на это мы деньги найдем. Думаю, будет легче, если ты поступишь в местный университет, — сказал он и обратился к старшему сыну. — Реймонд, мне кажется; тебе тоже пора давать маме часть своих денег.

— Я от вас уезжаю, — ответил Реймонд. — Мне предложили работу.

Когда ропот удивления, вызванный этим сообщением, слегка утих, Реймонд объяснил, что на студии, где его группа делала свою демо-запись, ему предложили место помощника продюсера.

— Они пришли в ужас от нашей музыки, но их потрясло мое знание электроники, — сказал он. — Потом я выпивал с Сиднеем, владельцем студии, и он предложил мне поработать. Студия, конечно, маленькая, Сидней только начинает раскручиваться, но у нее есть будущее. Тут крутятся несколько групп, ищут, где бы записаться, чтобы их в Лондоне не ободрали как липку.

— Слушай, па, а почему бы тебе не организовать свой бизнес? — спросил Гэри.

— Да, у тебя ведь была идея насчет спектрометра, — поддержал его Реймонд.

Вик с недоверием посмотрел на сыновей, но они явно не шутили.

— Это мысль, — признал он. — Если Тома Ригби так же уволят, он тоже сможет внести свою долю в это дело. Конечно, придется брать ссуду в банке, но все равно, это мысль.

— Сидней тоже брал ссуду, — ввернул Реймонд.

— Плохо, что у меня нечего заложить. За дом еще не выплачено. Банку это покажется рискованным. Прежде чем сделать первую модель, придется провести много экспериментов.

— Да, рискованно вот так вот начинать одному, — кивнул мистер Уилкокс. — Лучше поискать какую-нибудь работу вроде прежней. Может, «Рамкол» возьмет тебя назад. Или «Вангард».

— Папа, у них и без меня есть исполнительные директора.

— Не обязательно быть именно директором. Не зазнавайся, сынок.

— Ну не разнорабочим же ему идти, дед, — сказал Гэри.

— Не хами, Гэри, — осадил Вик. — Я вообще не уверен, что хочу снова работать на компанию. Не хочу гнуть спину на компании и конгломераты, у которых столько же человеческих чувств, сколько у чугунной вагонетки.

— Если ты начнешь свое дело, Вик, — сказала Марджори, — я пойду к тебе секретаршей. Получится экономия.

— А я буду бухгалтером, считать на калькуляторе, — воодушевился Гэри. — У нас будет семейный бизнес, как пакистанский магазин на углу.

— Ты не потянешь, — сказал мистер Уилкокс. — Эти педерасты работают как лошади.

— Я с удовольствием поработаю, — размечталась Марджори, — я устала целыми днями сидеть дома. Вы уже выросли. А если это будет собственный бизнес…

Вик смотрел на нее, не скрывая удивления. Ее глаза сияли. Она улыбалась. И на ее щеках опять появились ямочки.

Когда Робин в тот вечер приехала домой, телефон звонил так настойчиво, будто не умолкал весь день. Это была мама.

— Что случилось? — спросила Робин.

— Ну, кое-что приятное. На твое имя пришло заказное письмо из Мельбурнской юридической фирмы. Я за него расписалась и сегодня переслала его тебе.

— Интересно, что бы это могло быть?

— Недавно умер твой дядя Уолтер, — сообщила миссис Пенроуз. — Мы узнали об этом вскоре после твоего отъезда в Раммидж. Я хотела сказать тебе, но забыла. Мы с ним много лет не общались. По-моему, никто из родственников не общался. Он превратился в настоящего затворника, после того как продал свою овечью ферму этой нефтяной компании…

— Мама, какое отношение все это имеет ко мне? — перебила Робин.

— Ну, я думаю, он оставил тебе что-нибудь по завещанию.

— С какой стати? Он же мне не родной дядя, разве не так?