Страница 169 из 562
— Запросто, — подтвердил Морли. — Чтоб тебя тут заметили, надо быть размером с мамонта.
— След не пропадает? — спросил я Синдж.
Она покачала головой. Очередная человеческая ужимка; крысюки таких повадок не знают. По всей видимости, Пулар Синдж отчаянно стремилась очеловечиться.
— Она не обещает, но постарается найти, — сказал Фенибро.
— Она просто прелесть.
— Да. Кровь еще не высохла.
Кровь? Лично я перестал видеть кровь на земле, едва мы покинули ту улицу, где похитили Белинду.
Сколько, оказывается, можно сказать простым качанием головы.
— Второй тоже пыжится, — пробормотал Морли, — свой талант выпячивает.
— Какой же?
— Человеческая речь.
— А! Думаешь, нас нарочно сюда завели?
— Ты спрашиваешь, могли ли Краск с Садлером похитить Белинду только для того, чтоб заманить тебя на кладбище?
— Угу. С них станется, верно? Возможно, они учли и то, что ко мне присоединишься ты…
— Гаррет, такой план могу придумать я, но никак не эти двое. Нашел стратегов! Им представился шанс схватить Белинду, они им и воспользовались. Может быть, надеялись, что с нею окажешься ты. Но план сработал не полностью.
Ну-ну. А откуда они узнали, где искать Белинду? И кто мог им сообщить, что она едет одна — или не одна?
— Думаешь, они догадываются, что их выследят? — По мне, Морли уж чересчур пренебрежительно относился к нашим врагам. А мозги у них есть, я имел несчастье в этом убедиться. Потому-то их все и боятся.
— Разумеется. След-то какой оставили. Но вряд ли они ожидают, что до них доберутся так скоро.
Я огляделся. Наша компания со стороны выглядела, мягко выражаясь, необычно, однако на кладбище необычность была в порядке вещей; а кто слишком заинтересуется, тому нос оторвем.
— Считаешь, Релвей за нами следит?
— Луна что, из зеленого сыра сделана?
— Я тоже так думаю. — Впрочем, в пределах видимости «хвоста» не наблюдалось. — Веди, Синдж. Ты молодец. Но будь осторожна.
Взгляд Фенибро говорил: поучи свою бабушку яйца разбивать. А вот Синдж чуть ли не замурлыкала от похвалы. Фенибро услышал и обиженно надулся.
55
Перемена в окружении была весьма ощутимой. Как ни удивительно, первым ощутил ее именно я, а не Морли и не Синдж. Правда, Дотсу объяснять не требовалось, но я все же махнул рукой: глядите, мол, поблизости от вон того склепа нет ни единой хибарки.
Склеп возвели в имперские времена. Наверняка фамильная усыпальница, которой пользовались из поколения в поколение. Громадный, как дом; и под землю еще точно уходит невесть на сколько… Судя по обветшавшему фасаду, владевший склепом род пришел в упадок. Такое случается сплошь и рядом. Тем не менее, для временного проживания этот склеп годился как нельзя лучше.
Пулар Синдж принюхалась, ткнула лапкой — и попятилась. Прежде чем я сообразил, в чем дело, она очутилась у меня за спиной.
Пошепталась с Фенибро, посмотрела на меня, похлопала ресницами, будто выпрашивая новую похвалу.
— Те, кого ты ищешь, внутри, — сообщил Фенибро. Он явно перетрусил и хотел одного: чтоб ему заплатили и он убрался восвояси. Я едва разбирал его шипение; Синдж и ту понять было проще. — Плохо пахнут. Даже я их чую, а у меня нюха никакого. — Он передернулся.
Потерпи, приятель: я вас пока отпускать не собираюсь.
Морли присел на корточки. Мне с эльфом в гибкости суставов не тягаться, поэтому я опустился на одно колено.
— Мы уже это проходили, — пробормотал Дотс.
— Когда вампиров ловили? — Я пригляделся к двери склепа. Между дверью и косяком была щель, вполне достаточная для того, чтоб сквозь нее могли протиснуться Краск с Садлером. Казалось, склеп злобно щерится.
— Ты прихватил что-нибудь тяжелое? — справился Дотс.
— Вообще-то я собирался тебя туда запихать и посмотреть, что получится.
Фенибро пискнул, будто на него наступили. Верно, решил, что мы посовещаемся и бросим в склеп его. В отличие от Синдж, он юмора не понимал.
Синдж затараторила на своем наречии. Я с грехом пополам разобрал, о чем речь: сначала она успокоила Фенибро, потом сообщила, что они свою задачу выполнили и могут уходить. Пожалуй, пора расплачиваться.
Фенибро заспорил. Выпятил грудь, подбоченился: дескать, я в этом доме мужчина. Синдж зашипела. Фенибро съежился; вся его боевитость мгновенно испарилась.
— Синдж говорит, платить не надо, — проскулил он. — Релиансу деньги не нужны. Услуга за услугу.
Я мысленно застонал. Опять натуральный обмен: сколько у меня из-за него было неприятностей!
— Я думал, ты припас что-нибудь этакое, — гнул свое Морли. — Ты ж у нас запасливый.
— Промашка вышла. К несчастью.
— Хоть свет-то мы добудем?
Взгляд по сторонам убедил нас в том, что найти свет будет затруднительно. Обитатели кладбища давным-давно сожгли все, что могло гореть.
— Отправляйся домой, милашка, — сказал я Синдж. — Тут становится опасно. И смотри, ни к кому не задирайся.
Она бросилась бежать. Фенибро, поскуливая, кинулся вдогонку. Не приходилось сомневаться, что предмет воздыханий отвечал ему взаимностью только в его фантазиях.
— Вечно ты с голыми руками на рожон прешь, — проворчал Морли.
— Ты сам вызвался идти. Мог бы о фонаре позаботиться.
— Я? Совсем сдурел? Кто тут главный спаситель девиц?
Конечно, Гаррет. Правда, сейчас он не прочь улизнуть. Видите ли, Гаррету очень дорога его шкура: пускай она грубая и вся в шрамах, но это его собственная шкура, и он к ней сильно привязан. А если она достанется Краску с Садлером, те, чего доброго, пустят ее на ремни да на кошельки…
Первым шорох услышал Морли, но и я тоже насторожился. Кто-то двигался в нашу сторону.
Морли махнул рукой. Я махнул в ответ. Мы оба укрылись за надгробиями.
Судьба в очередной раз предоставила мне шикарную возможность выказать свою доблесть.
Я выскочил из-за могильного камня, ожидая увидеть Краска, Садлера, одного из парней Релвея или местного хмыря, решившего поживиться моими деньжатами, — словом, кого угодно, только не перепуганную Пулар Синдж, которая к этому времени должна была быть в нескольких милях отсюда. Мы стукнулись носами. Она пискнула и было побежала, но я поймал ее за лапку.
— Эй! — прошептал я. — Это я, Гаррет. Я думал, ты уже далеко.
Испуг миновал, дрожь осталась. Синдж поглядела на мою руку. Будь она человеком, наверняка бы покраснела. Я отпустил ее, но не спускал с моей новой подружки глаз — вдруг ей снова приспичит убежать.
— Что стряслось? — Я старался говорить как можно ласковее. Куда подевался Морли?
— Я принесла… — Значит, я был прав в своих подозрениях: и слышит она превосходно, и говорить по-человечески умеет.
Синдж не докончила фразы — почему-то смутилась, отвела взгляд… Потом протянула мне фонарь с заслонкой.
— Пулар Синдж, ты — благословение небес. Не похитить ли мне тебя у Релианса?
Она смутилась и того пуще. С чувством юмора у нее все было в порядке, но поддразниваний она, похоже, не воспринимала. Даже гениальный крысюк — все-таки не человек.
Ладно, надо ее утешить, не то она помрет от смущения.
— Спасибо тебе, Синдж. Мне в и в голову почему-то не пришло, что нам может понадобиться свет. Я перед тобой в долгу. Не перед Релиансом, не перед Фенибро — именно перед тобой. Понимаешь?
По-прежнему избегая смотреть мне в глаза, она протянула лапку к Попке-Дураку. Тот не шевельнулся, сидел чучело чучелом. Может, пока я отвернулся, кто-нибудь его придушил и приколол булавкой к моему плечу? Или наложил заклятие? Благодарю за заботу, очень тронут.
— Красиво, — прошептала Синдж.
— Хочешь?
Глядя в землю, она мотнула головой и порскнула прочь, не подумав попрощаться. Горе тебе, мистер Большая Шишка! Никому ты не нужен в этом жестоком мире! Ровным счетом никому.
Синдж исчезла почти беззвучно. Выходит, на пути сюда она шуршала намеренно, чтобы мы услышали.
Откуда-то возник Морли.