Страница 13 из 562
— Послушайте, босс. Я мог бы…
— Тебя больше здесь нет, Яйцеголовый. Вон дверь. Ты предпочитаешь выйти самостоятельно или желаешь, чтобы тебя вынесли? Решай побыстрее.
Яйцеголовый глотнул воздух широко открытым ртом и направился к выходу, с трудом выдавив:
— О… Конечно.
— Он уносит на себе поварское обмундирование, — заметил я.
— Пусть. Я не хочу устраивать сцен по мелочам.
Пришлось прибегнуть к фокусу с бровью.
— Ненавижу увольнять людей, Гаррет.
Не опуская брови, я округлил глаза: и это говорит самый опасный наемный нож в городе? За кого он меня принимает?
— Я вынужден сделать это, — продолжал он нести околесицу, — заботясь о процветании своего бизнеса. К тому же я задолжал ему жалованье за восемь дней. — Прежде чем я успел прокомментировать его слова, Морли спросил: — Что на этот раз привело тебя ко мне, Гаррет?
— А как насчет тарелочки той штуки из неочищенного риса с черными грибами, зародышами гороха и другой чепухой? — Я бросил на стол деньги.
Пришла его очередь с интересом взглянуть на меня округлившимися глазами. Он собрал монеты и изучил их, как будто опасаясь фальшивки.
— Ты будешь питаться? Здесь? И готов за это платить? — С этими словами он прикусил монету своими клыками — классический прием проверки полноценности металла.
— Я ни за что не опущусь до того, что стану претендовать на привилегии, ссылаясь на нашу дружбу. Настало время чудес. Ты обратил меня в свою веру, и я возродился к новой жизни. С этого момента не стану вкушать ничего, кроме болотного тростника и коры хинных деревьев, посыпанных гравием.
15
Морли носком ботинка пошевелил руку Плеймета.
— Он жив, но я не могу объяснить, почему. — Он вернулся к тому месту, где я жадно поглощал свои черные грибы. Правда, чеснока в рисе было гораздо больше, чем грибов. — Пытаешься отпугнуть вонью девиц?
— Для этого мне не нужен чеснок. У меня природный талант.
Он не был в настроении почесать язык. Наверное, и мне не слишком захотелось бы поболтать, если бы мое жилье вдруг приобрело такой же вид, как его заведение.
— Итак, во что ты снова влип, Гаррет? Что тебе от меня надо?
— Я занят обнаружением пропавшего человека. Обожаю слово «обнаружение». Я рассказал ему все, опуская лишь те моменты, о которых подлинный джентльмен не должен упоминать, и, заканчивая рассказ, сказал:
— Мне хочется услышать все, что тебе известно о Мэгги Дженн. Похоже, она ведет со мной какую-то игру.
— Каждый с каждым ведет свою игру. Не думаю, что ты встречался с подлинной Мэгги Дженн.
— А?… Как?…
— Обожаю глубокомысленные замечания. Думаю, на тебя пал выбор только по причине твоего неведения.
— Благодарю. Может, теперь ты зажжешь факел и, раздув пламя, рассеешь окружающую меня тьму?
— Нет. Пожалуй, я не совсем прав. Никто не может быть вовлечен в дело, затрагивающее интересы королевского семейства без… впрочем, с другой стороны…
— Прекрасно. Но я-то этого не знаю. Именно поэтому я здесь.
— Нельзя полностью исключить, что ты провел вторую половину дня с любовницей короля, но я считаю это маловероятным. После того как ее Тедди откинул копыта, Мэгги Дженн удалилась в добровольное изгнание на остров Пэз. Может, у Мэгги и была дочь, но я о ней ничего не слыхал. Правда, ребенок такая штука, о которой все предпочитают помалкивать. С другой стороны, домик на Холме вполне смахивает на подарок, преподнесенный Теодориком своей девке. Любопытно.
Любопытно? Слишком мягко сказано.
— Я, Морли, в полной растерянности. Не вижу в деле никакого смысла.
— Только потому, что у тебя нет ключа.
— У меня нет ключа, замка и самих треклятых дверей. Со мной ведут игру? Прекрасно. Я принимаю ее. Такое случается постоянно. Но женщина заплатила за то, чтобы я обнаружил ее дочь.
— Заплатила? И хорошо? Я так и не понял, улыбнулся он или просто криво ухмыльнулся.
— Ну скажем так — прилично. Достаточно, чтобы ожидать от меня какого-то результата. Даже на вершине Холма деньгами просто так не швыряются.
— Тонкое наблюдение.
— Если бы Мэгги Дженн вернулась, — продолжал я, — что бы она стала делать?
— Ну, во-первых, у нее нет никакого резона возвращаться. Там она живет не хуже королевы. Здесь же у нее не будет ничего, кроме забот и неприятностей. — Бросив взгляд на Плеймета, Морли заметил: — Жаль, что ты не появился раньше. Этот тип постоянно следит за событиями в королевском семействе.
— Всю неделю он будет способен только выть от головной боли.
— А ты торопишься?
Я немного пораскинул мозгами:
— Вообще-то не очень. Непосредственной опасности для себя я не вижу. Любопытно решить головоломку. Мэгги тоже, похоже, не шибко торопится, хотя и говорит, что беспокоится.
— Ты принял ее рассказ за чистую монету? Я никогда полностью не покупаю рассказы клиентов. Какие-то неизвестные мне законы природы заставляют их наполовину врать.
— Возможно. Во всяком случае, частично. Но создается впечатление, что даже и правдивая часть используется для иной цели.
— Я пошевелю щупальцами, чтобы позондировать почву. А ты тем временем загони в угол Торнаду.
— Да, я намеревался сделать это. — Честно сказать, я не питал больших надежд, что из нее удастся что-нибудь выжать. — Хотя идея не шибко аппетитная.
— Да, девица — тот еще фрукт, — хихикнул Морли. — С ней можно совладать: представь дело так, будто мысль поделиться сведениями родилась в ее головке.
— Хитроумно. Но как?
— С большим трудом.
— Подобный совет я мог получить от своего попугая, сэкономив на этом рыбьем корме.
— Судя по твоему лепету, Дина нет в городе, а Покойник дрыхнет. Ты соскучился по общению. Я всего лишь хотел, чтобы ты чувствовал себя как дома. Вот что бывает, когда пытаешься поступать по-дружески! — На его роже расплылась дьявольская улыбка темного эльфа.
— Если хочешь быть настоящим другом, разузнай все о Мэгги Дженн.
— Ладно, так и быть, постараюсь, — произнес он серьезно, уже без улыбки.
Морли сделает все, что в его силах, так как считает себя в долгу передо мной. Я с ним в этом согласен и действую как ростовщик-акула.
— Мысль о постели становится мне все роднее, — сказал я. — Денек сегодня выдался нелегкий.
Морли в ответ буркнул что-то невразумительное. К нашему столу подошел его племянник. Не поняв намеков, что ему следует убрать от нас подальше свои большие уши, он придвинул стул и уселся на него верхом. Вокруг нас, негромко жалуясь на ушибы и вывихи, двигались служащие Морли. Они пытались привести помещение в относительный порядок.
— Как поживает мистер Большая Шишка? — поинтересовался Стручок.
Я выругался.
Как-то Морли, пребывая в настроении Яйцеголового, прислал мне попугая. Вообще-то это не в его характере, и я подозреваю, что аферу разработали другие лица. Птицу передали мне с заверениями, что она люто ненавидит кошек и натаскана бросаться на них сверху. Я принял подарок, поскольку у Дина развилась дурацкая страсть коллекционировать потерявшихся кошек.
Стручок с укоризной взглянул на меня. Он единственный в мире находит прелесть в этом сквернослове, в этом цыплаке из джунглей. Парень любил птичку. Покойник, правда, тоже использует Попку-Дурака. Куда бы я ни направлялся, он способен послать вслед за мной горластое пернатое существо.
Я пытался отдать чудовище в любые руки. Желающих не находилось. Я предоставлял ему возможность улететь. Он не возжаждал свободы. Я был готов предпринять самые героические меры — лишь бы избавиться от птицы.
— Стручок, если ты так беспокоишься о попугае, то почему бы тебе не забрать его совсем? Ему так нужен дом, где бы его все ценили.
— Нет, он не возьмет его, — осклабился Морли. — Это твоя птица, Гаррет.
Я приуныл. В этой битве победа осталась не за мной.
Дотс вновь обнажил в оскале все свои остроконечные зубы.
— Мне приходилось слышать, что некоторые попугаи живут добрую сотню лет.