Томас Мор

Попытки тогдашних теологов доказать «греховность» сочинений древнегреческих писателей и даже запретить изучение греческого языка получили у Мора резкий отпор. Свою позицию он выразил в послании к Оксфордскому университету. Послание было написано в начале 1518 г., когда влияние обскурантизма коснулось и Оксфордского университета, угрожая подорвать сложившиеся там некогда гуманистические традиции обучения.

Мор писал, что, как ему стало известно, в Оксфорде появилась некая влиятельная группа, именующая себя «троянцами», которая осмеивает и позорит всякого, кто изучает греческий язык и интересуется древнегреческой литературой. Борьба новоявленных «троянцев» против науки, по словам Мора, приобрела форму настоящего помешательства, вызывающего тревогу у всякого здравомыслящего человека. Защищая светские науки от нападков теологов, гуманист высказывал убеждение, что «светская ученость приближает душу к добродетели» (13, 115). Невежда не может быть теологом. Чтобы проповедовать, надо сперва изучить законы человеческой природы и человеческого поведения. «А от кого можно лучше узнать все это, как не от поэтов, ораторов, историков?» (13, 116).

Подчеркивая первостепенное значение наследия греков для европейской цивилизации, Мор утверждал, что «греки как во всех прочих искусствах, так и в самой теологии открыли все самое лучшее». Латинское наследие, по его мнению, не может соперничать с греческим, особенно в области философии, где, «за исключением того, что оставили Цицерон и Сенека, нет ни одного учения римлян, а только греческие или же переведенные с греческого языка». А между тем «греческая ученость даже наполовину пока еще недоступна Западу» (13, 117). В заключение Мор призывал ученых Оксфордского университета немедля дать отпор обскурантам и с еще большим рвением обратиться к изучению наследия древних писателей и философов. Он выражал надежду, что Оксфордский университет будет и впредь оставаться питомником учености, украшением королевства. Письмо Мора к оксфордским ученым имело большое значение для распространения гуманистических идей в Англии.

Все написанное Мором в канун Реформации отражало полные оптимизма мечты о переустройстве общества на разумных началах при содействии мудрых правителей. Политическая тема занимает видное место в литературном творчестве английского гуманиста. Она звучит уже в самых ранних его латинских стихотворениях, написанных задолго до «Утопии». Вот, например, строки из эпиграммы, посвященной прекращению «Войны роз» и восшествию на английский престол новой династии — Тюдоров. «Добрый властитель каков? Это — пес, охраняющий стадо: он отгоняет волков. Ну, а недобрый? — Сам волк» (7, 35). В другой эпиграмме Мор пишет: «Король, законы любящий, с тираном лютым разнится, рабами всех зовет тиран, король — своими чадами» (7, 34). Обоснованию тираноборческих идей посвящены такие эпиграммы Мора, как «О хорошем и плохом властителе», «Какое состояние государства наилучшее», «Какая разница между тираном и властителем», «О страсти властвовать» и др.

Осуждая тиранию государей и противопоставляя тирану свой идеал государя, Мор решительно отвергает идею о божественном происхождении королевской власти и развивает мысль о происхождении ее от народа. На этом основании он считает не только возможным, но и необходимым ставить вопрос об ответственности государя перед народом, утверждая, что «народ своей волей дает власть и отнимает ее». «Любой принявший власть над многими людьми должник правленье вверивших. И во главе стоять не дольше должен он, чем захотят избравшие. Что ж так спесивы властелины жалкие, коль их правленье временно?» (14, 52).

О том, что тираноборческие мотивы в поэтическом творчестве Мора не были пустой абстракцией, обычной для гуманистов данью античной литературной традиции, но имели самое прямое отношение к политической жизни его времени, свидетельствует и парламентская деятельность Мора при Генрихе VII, едва не окончившаяся для него трагически, и его поэма «На день коронации Генриха VIII, славнейшего и счастливейшего короля Британии» (1509), заклеймившая политические беззакония предыдущего царствования.

Поэма Мора на коронацию Генриха VIII не просто праздничный панегирик. Она отражает политические идеалы Мора, видевшего в образованном короле будущего покровителя ученых и возможного сторонника гуманистической реформы общества. Мор противопоставляет Генриха VIII предшествующему государю, поощрявшему налоговый произвол и террор в политике. Молодой король изображается автором поэмы как орудие торжествующей справедливости. Образ просвещенного государя, каким предстает в поэме молодой Генрих VIII, был бы неполным, если бы этот «идеальный» государь не заботился о поддержании и защите мира в королевстве. Одна из главных обязанностей доброго государя, как подчеркивали гуманисты, не допускать возобновления феодальных смут. Как видно из поэмы, Мор считает важной заслугой Тюдоров, соединивших в своем гербе белую розу Йорков с алой розой Ланкастеров, прекращение в стране феодальной смуты и внутренних распрей из-за короны. По мнению гуманиста, Генрих VIII достойно продолжает эту миролюбивую традицию своих предков. Но кроме опасности феодальных мятежей есть и другой источник смуты, еще более опасный. Это «возмущенья народного ярость». Однако просвещенному молодому королю, унаследовавшему такие добродетели своих предков, как «бережливость и щедрость, благочестивый ум и честное сердце», не нужно страшиться смут. Поэма Мора — это по существу гуманистическая политическая программа, противопоставляющая деспотизму просвещенную монархию. Идеализированный портрет молодого Генриха VIII в поэме является как бы живым воплощением платоновской мечты о том, чтобы философы были царями, а цари — философами.

Проблема наилучшего политического устройства, наиболее совершенной с точки зрения общественного блага формы правления настойчиво разрабатывалась в гуманистической литературе эпохи Возрождения. Трактовка этой проблемы гуманистами XVI в. так или иначе связывалась с идеалом совершенного государя. Над вопросом о том, каким должен быть совершенный государь, способный обеспечить общественное благоденствие, размышлял Эразм в своих трактатах «Наставление христианскому государю», «Жалоба мира», а также в «Похвале Глупости». Этот вопрос был для Мора главным, когда он писал «Историю Ричарда III».

«История Ричарда III» — единственное историческое сочинение Томаса Мора. Это произведение создавалось им в двух вариантах: на английском и латинском языках. Причем оба варианта остались незавершенными и при жизни Мора никогда не публиковались. Английский текст «Истории Ричарда» первоначально был напечатан в составе исторических хроник Дж. Гардинга и Э. Холла в 1543 и 1548 гг., а затем переиздан в 1557 г. племянником Мора Уильямом Растеллом в собрании английских сочинений гуманиста (см. 8). Публикация Растелла — наиболее авторитетная.

В течение второй половины XVI в. «История Ричарда» перепечатывалась авторами английских исторических хроник Дж. Стау и Р. Холиншедом. Хроникой Холиншеда, изданной в 1587 г., пользовался Шекспир, заимствовавший сюжет «Истории…» для своей трагедии «Ричард III».

Обе сохранившиеся версии «Истории Ричарда» охватывают довольно короткий период времени — от смерти Эдуарда IV до воцарения Ричарда III. Но, несмотря на незавершенность этой работы, несмотря на то, что в ней содержится ряд исторических неточностей, как это часто бывает с рукописью, которую автор не успел подготовить к печати, «История…» является произведением очень емкого содержания. Для исследователя культуры гуманизма оно представляет интерес во многих отношениях: и как произведение политической мысли, и как выражение взглядов Мора на исторический процесс, и как выдающийся литературный памятник, оказавший существенное влияние на последующее развитие английского литературного языка и английской литературы.

Противопоставляя два различных типа политических деятелей — Эдуарда IV и Ричарда III, Мор с наибольшей полнотой смог выразить свое собственное политическое кредо. В чудовищной фигуре Ричарда III он увидел антипод того идеального государя, о котором мечтали гуманисты. Самое важное, что определяет политическую концепцию Мора в «Истории Ричарда III». так же как в латинских эпиграммах и в «Утопии», — непримиримая ненависть ко всякому проявлению насилия, политического произвола, к тому, что он называет одним словом — тирания. Любая тирания, по его глубокому убеждению, в конечном итоге наносит ущерб общественному благу. Самым надежным средством против тирании Мор считает политическое равенство людей и демократическую форму правления. В «Истории Ричарда III» он не просто осуждает тиранию с точки зрения гуманистической морали, но и пытается глубоко осмыслить политическую систему управления в условиях королевского деспотизма, когда приемлемы все средства ради достижения и сохранения единовластия: и террор, и подкуп, и политическая демагогия с непременной апелляцией к религии и морали. Осуждая тиранию вообще, Мор недвусмысленно выражает свое отношение и к различным проявлениям политического произвола со стороны тюдоровской администрации. Не случайно замысел «Истории…» не исчерпывался описанием событий прошлого, а простирался и на тюдоровскую эпоху.