Страница 23 из 24
- Ничего не хочешь мне сказать, возлюбленная моя супруга?
Пафос - очень плохой знак.
Я замотала головой.
Эдвард шагнул ко мне - я вжалась в ограду и почувствовала, как утыкаются в спину свинцовые розочки с листочками.
- Метаморф куда делся?
- А, - пискнула я, сжимаясь под его взглядом. Иногда (редко, но случается) Эдвард может так смотреть, что мне хочется сбежать домой, в Москву, немедленно. Периодически я так и делаю. - Ален… н-ну… со мной был…
- Отвечай, Катрин, - вздохнул король Азвонии. - Не заставляй меня приглашать Епископа Святого Престола. Куда ты дела метаморфа?
- Так… со мной вернулся.
Эдвард нахмурился. Взял меня за руку, провёл пальцем по татуированной ладони - как обычно я была без перчаток.
- Катрин?
- А почему я? - вместо возмущения вышел жалкий писк. - Почему бы не решить, что он сам сбежал? Второй раз - если верить рассказам Алена. И почему именно сейчас на меня хотят повесить…
- Потому что метаморфы не исчезают из пентаграмм Святого Престола.
Я отобрала руку и набычилась.
- А этот взял и исчез.
- Вместе с сыном, который в Святом Престоле, - подхватил Эдвард. - Вы хотите убедить меня, Ваше Величество, что метаморф за ночь взломал пентаграмму Епископа, перенёсся в столицу Святого Престола, взял её штурмом, выкрал сына и унёсся невесть куда?
Я скрестила руки на груди.
- Да!
Эдвард отвернулся. И, спустя пару минут, справившись с собой, холодно сказал:
- Катрин, ты же знаешь, я ненавижу, когда мне лгут. Последний раз спрашиваю: куда делся метаморф?
- Не скажу.
Эдвард тяжело вздохнул.
- Тогда ты не оставляешь мне выбора. Стража!
Я удивлённо смотрела, как - не иначе, из-за ближайших деревьев - перед нами появляются гвардейцы, среди которых - я не поверила глазам - был и Эмиль.
Куда мир катится…
- Отведите королеву в её покои, - распорядился Эдвард. - Не впускать туда никого, кроме её фрейлин. И не выпускать - также.
Я глянула на приближающихся гвардейцев и не выдержала:
- Эдвард!
- Катрин, ты не оставляешь мне выбора, - повторил король Азвонии. - Если ты не можешь понять, насколько опасны метаморфы, я вынужден держать тебя под домашним арестом и усиленной охраной.
Его извечная паранойя…
- Домой сбегу! - пригрозила я, но Эдварда это не устрашило.
- Не сбежишь. Грааль не позволит тебе перенестись, пока кому-то из-за этого угрожает опасность. Алена уже взяли под стражу.
- Что?! - опешила я, вырвавшись из рук гвардейцев. - Немедленно отпусти его!
- Позвольте вам напомнить, королева, что вы не можете приказывать…
- Ты над ним не достаточно без меня издевался?! Да как ты смеешь так обходиться с моими другом!
- Ваше Величество! Будьте благоразумны, не заставляйте меня ещё и рот вам затыкать!
- Да ты… Не смейте меня трогать! - это уже гвардейцам, которым явно было неуютно присутствовать при королевской ссоре.
- Ваше Величество, - выдохнул один, смутно мне знакомый рыцарь. - Прошу вас… приказ короля…
Я протянула ему руки и, извернувшись, глянула из-за его плеча на Эдварда.
- Да-да, давай, сажай под замок мать твоего наследника!
Король мрачно усмехнулся.
- Вы будете носить этот титул, только когда наследник родится.
- Через шесть месяцев!
Судя по глазам Эдварда - доходило до него очень медленно. Меня уже успели отвести почти к южному крыльцу, когда азвонский король - вот сцена-то! - бегом нас догнал. Я на него злилась, очень - но вид Эда, запыхавшегося, взволнованного и раскрасневшегося - во всех своих церемониальных пышных одеждах (точно с приёма сбежал) развеселил бы кого угодно.
- Стойте! Катрин?
Мда, вот потешали-то мы двор, а…
Я, окруженная гвардейцами, вздёрнула подбородок, принимая вид неприступный и обиженный.
- Что, Ваше Величество?
- Ты, - Эдвард еле справлялся с дрожью в голосе, и смешил меня до невозможности. - Ты…
- Не скажу! - выпалила я, толкая ближайшего ко мне гвардейца. - Пойдёмте, ребята, ведите меня под домашний арест!
Естественно, никто и с места не сдвинулся. Я могла устроить тут истерику, и они бы и не почесались - король же приказ не отдал.
- Катрин! - Эдвард же, похоже, забыв, что он-то приказывать может, протолкался ко мне. - С такими вещами не шутят!
- А я с тобой не разговариваю! - неприступно отозвалась я. - И вообще - щас в монастырь уеду!
- Котёнок…
Ага, уже Котёнок!
- Алена освободи, - буркнула я. - И пообещай больше своё плохое настроение на нём не срывать! И извиниться!
- Катрин, да что же ты делаешь? - взмолился Эдвард, затравленно оглядываясь. - Я же всё-таки король!
Я мрачно посмотрела на него.
- А я - будущая мать наследника! Которому уже три месяца! А ты… а ты! Отпусти меня! Пусти сейчас же!
***
Эмиль изумлённо смотрел, как король, подхватив визжащую супругу на руки, кружит её, а Катрин извивается и бьёт его кулачками по груди.
И, глядя на счастливое лицо Его Величества, впервые думал, что, возможно, высокоморальный и в высшей степени благородный брак его матери с отцом не был таким уж счастливым и правильным, как он себе представлял. Положа руку на сердце, Эмиль никогда не видел ни отца, ни мать такими счастливыми.
По долгому и здравому размышлению в избушке ведьмы Эмиль действительно нашёл нестыковки в рассказах герцога. Да и глупо отрицать - напавшие на Перевал гвардейцы были солдатами Аристида. Эмиль вспомнил, что некоторых он видел и раньше. Могли ли они все быть шпионами короля?
А Его Величество говорил тогда, после турнира, вещи, с которыми сложно было спорить. Они сходились с той историей, что Эмиль знал и раньше - но заставляли посмотреть на неё под другим углом.
Впрочем, и сейчас Эмиль не чувствовал себя готовым принести королю вассальную клятву и клятву верности. А вот королеве… Да, простушка, да, чернявка, простолюдинка, плебейка. Но, во-первых, мать наследника. А, во-вторых, положа руку на сердце, она была умнее многих леди, которых Эмиль уже успел узнать.
Поэтому ту клятву, которую он принёс ей в избушке ведьмы перед турниром - а Катрин её приняла (хотя наверняка не отдавала отчёт, насколько это серьёзно) - эту клятву Эмиль мог повторить и сейчас. Во-первых, всё равно снова не поймёт, во-вторых - то, как Катрин защищала “своего друга”, уже принёсшего похожую клятву, внушало уважение.
Эмиль и не прогадал - узнав, что в её страже теперь будет нести службу её рыцарь, Катрин потребовала вернуть ему бывшие владения графа де Лири. И присовокупить к ним поместья герцога Аристида - и не важно, что там говорится в “этих бумажках”.
К тому же такая служба была интересной. С королевой вечно что-то происходило.
***
- Котёнок, ну давай я выпишу тебе лучшего медика…
- Не-а, - категорично отозвалась я.
- Котёнок, - взмолился Эдвард, - но если никто не увидит рождения наследника, нам просто не поверят…
- Нет!
- Котёнок!
- А, может, врача из Москвы - сюда? - подал голос Ален, замерший, как обычно, в углу.
Подумав, мы с Эдвардом решили, что это хорошая мысль. Эд с Аленом потом долго уточняли детали, а я читала местные методички для молодых мам. Кошмары одни!
Ночью Эд пел мне “Зелёные рукава”. Говорит, во второй раз. Забавно.
Закончив, с надеждой глянул на меня.
- Ты меня простила, Котёнок?
- У тебя жуткий акцент, - отозвалась я.
- Но тебе же нравится, - улыбнулся король Азвонии. - Мой любимый, лучший на свете Котёнок…
Я не могу долго на него злиться…
- Катрин?
- А?
- А где всё-таки метаморф?
- Не-ска-жу!
Герцога Аристида так и не нашли - зато Ален, как-то окружив королевский кабинет заклинанием защиты, выудил откуда-то из-за кресла сапфировый браслет. Эдвард божился, что знать не знает как он здесь оказался - но скандала на тему “кто у тебя здесь это забыл?” нарвался. К родам, признаю, я стала ещё больше невыносимой.