Часовая битва

Захарра одарила подругу сочувствующим взглядом.

— Ну, она красивая. Может, поэтому… Хотя Белая Королева куда красивее… гм… — Она замолкла под яростным взглядом Василисы. — Слушай, откуда Мортинова узнала числовое имя твоей матери?

Василиса поморщилась.

— Я тоже об этом думала… Но вряд ли отец виноват. Он не сказал бы Мортиновой числовое имя Лиссы, это точно.

— Да, скорее всего…

— Я уверена, что эта гадина выпытала его у фей, — добавила Василиса, припомнив, как Елена узнала ее собственное числовое имя от Селестины, феи Светлого Образа.

— Кстати, а что ты делала в Главной Башне? — вдруг встрепенулась Захарра. — Ты что, не знаешь о запрете? Нельзя туда ходить без особого приглашения.

Загрустившая Василиса была рада сменить тему и поведала подруге о встрече с Примаро.

К ее удивлению, Захарра прореагировала довольно бурно:

— Ты что, общалась с этим среброкосым?! — Она присвистнула. — Пусть простит меня великое Время, но он парень чокнутый. Ты даже не представляешь, как все его боятся.

— Почему боятся? — изумилась Василиса. Примаро произвел на нее довольно сносное впечатление. Конечно, если не считать его умения нагло врать.

— Да потому что с ним связано много непонятного… Вот однажды исчез один ученик, кажется, звали того Ротус. Противный такой, вечно обзывался… А тут пропал, и все. А перед этим он ударил Примаро по лицу. Тот не дал сдачи, но сказал Ротусу: «Завтра тебя поглотит Время». И на следующий день мальчишка исчез. Рок объявил, что парень случайно попал в какой-то временной поток, заблудился в Главной Башне… И вот больше этого Ротуса никогда не видели.

Василиса нахмурилась.

— Вы думаете, что именно Примаро виновен в исчезновении того ученика?

— А кто же еще, — убежденно кивнула Захарра.

— Но почему же его не наказали? — недоверчиво спросила Василиса.

— Не знаю. Может, не смогли доказать вину… Впрочем, был случай посерьезнее… Один из младших учеников наябедничал, что видел Примаро в саду спящим под кустами роз. Все начали смеяться, а Примаро так спокойненько возьми и оброни: «Смотрите, чтобы от вашего смеха стены не обвалились».

— И ночью вдоль комнат, где спали младшие, обвалилась старая стена ни с того ни с сего! Представляешь? — Захарра перешла на заговорщицкий шепот. — На дрыхнувших мальчишек посыпались камни и штукатурка. А стена крепкая была, толстенная… Весь замок гудел…

— Да ну, этого не может быть! — не поверила Василиса. — Простое совпадение… — убежденно добавила она, хотя по ее спине и пробежал холодок. — История пострашнее имеется?

— С той поры — ничего, слава часам, — серьезно заверила Захарра. — Потому что после обвала стены Астрагор вызвал Примаро к себе и долго о чем-то говорил с ним. После этого среброкосый большей частью молчит, и, поверь, все этому очень рады. Ну и теперь сторонятся его, кому охота нарваться на «предсказание».

Вскоре они дошли до угловой башни, где жила Василиса.

В комнате их ждал сюрприз: на постели лежал живой голубой цветок с длинными изящными лепестками и тонкими тычинками ярко-синего цвета.

Увидев его, Захарра ахнула:

— Сонная лилия!

Василиса осторожно подхватила цветок двумя пальцами, непонимающе покрутила его в разные стороны и уже собиралась понюхать, но Захарра метнулась к ней, хлопнув по руке:

— Стой!!! Если глубоко вдохнешь, то моментально уснешь. Сонную лилию оставляют человеку, с которым хотят связаться во сне, — добавила она спокойнее. — На твоем месте я выяснила бы сначала, кто оставил, а потом уже соглашалась на встречу.

Василиса рассеянно покивала:

— А вдруг кто-то хочет сообщить нечто очень важное?

— А если это Елена? — не соглашалась Захарра. — Или кто-нибудь из наших подшутил? Такие лилии растут в необычных местах, например в Драголисе. Вполне возможно, что во время недавней прогулки Феликс или даже Рэт сорвали один цветочек ради злой шутки.

— Почему сразу злой? — Василисе не хотелось сдаваться. — Это ведь мог быть кто угодно, тот же Примаро.

— Тогда вообще раздави его! — не на шутку испугалась Захарра.

— Ну уж нет!

Василиса уже решила для себя, что непременно использует цветок сегодня. Видимо, эта уверенность отразилась на ее лице, и Захарра, невольно оглянувшись на нуль-зеркало, махнула рукой:

— Ладно, давай прямо сейчас попробуем. Так я смогу за тобой присматривать, пока ты будешь болтать во сне с какими-то незнакомцами.

— Или незнакомками, — предположила Василиса. — Или, что скорее всего, с кем-то очень даже знакомым. А вдруг этот человек хочет сказать мне что-нибудь важное? Или знает, что случилось с Фэшем?

— Ладно-ладно, не убеждай, я и так согласна! Просто переживаю, чтобы этот цветок не оказался розыгрышем.

— Я рискну.

Василиса поднесла цветок к носу.

— Если что, я скажу, будто ты очень устала и легла отдохнуть, — поразмыслила вслух Захарра. — Так что садись на кровать и уж тогда засыпай. А то еще свалишься на пол и повредишь себе что-нибудь. И во сне будь осторожна! Если к тебе придет плохой человек, то просто закрой глаза и не разговаривай с ним, как бы он ни упрашивал. Он не посмеет на тебя напасть, потому что от сильного испуга ты сразу проснешься.

Василиса нетерпеливо покивала и, как только Захарра замолкла, чтобы перевести дух, поднесла лилию к носу и вдохнула густой, терпкий и сладковатый аромат часодейного цветка.

Вокруг кружили ленты из белых, желтых, розовых и голубых лилий, то свиваясь, то развиваясь в длинные, разноцветные спирали. Василиса раздвинула цветы в стороны, словно тяжелые портьеры, и вдруг очутилась у себя в Зеленой комнате, в Черноводе.

Весело переливались на солнце узорчатые оконные витражи, в воздухе летали мелкие золотистые пылинки. А на круглом изумрудного цвета коврике сидела Николь. На ней было опрятное клетчатое платье с рукавами-фонариками, а на голове все тот же венок из васильков.

— Здравствуй, Василиса, — робко сказала девочка. Ее голос прозвучал тихо и мелодично, словно звон колокольчиков на слабом ветру.

— Приве-ет… — осторожно ответила Василиса, боясь спугнуть «разговорившуюся» Николь. А вдруг девочка-эррантия наконец-то собралась поболтать по душам?

— Твои друзья просили передать, что им очень надо с тобой встретиться, — неожиданно затараторила Николь. — Скоро они прилетят в Змиулан. Ник, Диана и Маар просят тебя и Захарру подготовить какое-нибудь тайное место для встречи.

— Так они приедут, правда?! — не сдержала радости Василиса. Она осторожно присела рядом с девочкой, стараясь не замечать, как та напряглась, словно сильно ее боялась. — Как здорово! Конечно, мы что-нибудь придумаем… Эй, постой! — Василиса еле успела схватить Николь за тонкую руку. — Ты должна мне рассказать, кто ты! — потребовала она у девочки. — И почему всегда мне помогаешь. Тебе не кажется, что нам давно надо… гм… объясниться друг с другом?

Но Николь виновато помотала головой из стороны в сторону:

— Извини, Василиса, но я не могу… Иначе мое будущее так и не наступит.

— Хотя бы скажи, откуда ты? — настаивала Василиса. — Где ты живешь, например? Ведь к Даниле ты приходишь в гости, верно? Кто твои родители?

Серые глаза Николь вдруг стали очень печальными.

— Извини, — прошептала она. — Но я действительно не могу… иначе ты сама прогонишь меня.

— Николь, что бы ты ни сказала, я не разозлюсь, — как можно мягче произнесла Василиса, беря ладошки девочки в свои руки. — Ты знаешь, мне кажется, что мы с тобой очень близки… — При этих словах Николь часто заморгала, словно ее застали врасплох. Ободренная успехом, Василиса продолжила: — И мне тоже хочется тебе помочь. Но для этого я должна знать всю правду. Ты… эррантия?

— НЕТ!!!

Николь с силой выдернула свою руку из Василисиных пальцев. Лицо девочки исказилось гримасой боли и отчаяния, губы скривились, а глаза наполнились крупными слезами — казалось, она сейчас разрыдается.

— Да, мы с тобой очень связаны, — наконец прошептала она, едва шевеля губами. — Но я боюсь тебе открыться. — Николь неожиданно смело взглянула на Василису. — Боюсь, что ты возненавидишь меня так же, как когда-то я ненавидела тебя… До того, как познакомилась с тобой ближе… Пожалуй, мне лучше уйти. Прощай!