Сказки

— Что устроит?

— Шурум-бурумчик маленький. Для смеху. Хи-хи-хи! И вдруг Кикимора запела:

— Глупая песня! — рассердилась Бемоль. — И голос у вас противный, и никакого слуха!

Она захлопнула дверь Актового зала и два раза повернула ключ в замке.

Но для ведьмы замков не существует.

Говорит автор

ЧЕТВЁРТОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ

Когда-то — это было давным-давно — я учился в школе. Теперь, если мне иногда бывает грустно, если у меня портится настроение, я сразу же начинаю вспоминать свои школьные годы. Вспоминаю одноклассников — мальчишек и девчонок. Вспоминаю учителей, которые никогда не обращались к ученикам на «ты», а только на «вы». Стоит перед учителем какой-нибудь первоклашка, ковыряет в носу, а седой учитель говорит: «Послушайте, уважаемый Бобров, палец в нос засовывать опасно: вы можете что-нибудь сломать — или палец, или нос».

В то время, когда я был школьником, в стране было много неграмотных взрослых людей. И вот мы — ученики четвёртого класса — учили пожилых дяденек и тётенек читать да писать. И они очень уважали своих маленьких учителей. Один рабочий сказал мне: «Простите, я не выучил урок — вчера много работы было». А я ему в ответ: «Ай-яй-яй! Придётся вызвать вашего сына и рассказать о вашем поведении». Глупенький я был тогда, многого не понимал.

Да, школа — это единственное место в мире, где взрослые и дети занимаются одним общим делом. И это общее дело очень всем нужное, очень интересное, очень серьёзное и, бывает, очень весёлое.

А что если в мире вдруг исчезнут все школы? Что будет, если люди сами перестанут учиться и перестанут учить других? Тогда всё погибнет. Жизнь на земле остановится. Никто не сумеет построить дом, никто не сумеет сшить себе штаны, никто не узнает, что было раньше и что будет потом. Не будет докторов, не будет художников, не будет пастухов, не будет пекарей…

Поэтому — да здравствует школа!

Да здравствуют школьники!

Ура учителям!

Глава четырнадцатая

СИНЯЯ ТРАВИНКА

Утром Катя записала в своём «Дневнике наблюдений за природой»: «Ветер — нет. Облака — нет. Мороз — 13 градусов». Как видно, день обещал быть хорошим — солнечным и тихим.

А неприятности начались уже на первом уроке. Во время чистописания Катя неправильно соединила буквы «о» и «м». Потом неверно написала слово с безударной гласной: вместо «писатель» у нее получилось «пусатель». А когда учительница Серафима Матвеевна велела Кате исправить ошибку, то Катя написала «кусатель».

Серафима Матвеевна прочитала это вслух, и все ребята засмеялись.

Тогда Катя бойко встала с места, покрутила своими глазками направо-налево и сказала:

— Не смейте смеяться! Не люблю, когда надо мной смеются!

— Мы не над тобой смеёмся, — ответила Серафима Матвеевна, — а над смешным словом, которое у тебя получилось. Успокойся, пожалуйста.

Но Катя не успокоилась:

— Как хочу, так и пишу. Есть писатели, а есть кусатели. Вы не знаете, а я знаю!

— Карамелькина! — сказала, нахмурившись, Серафима Матвеевна. — Кто здесь кого учит? Ты меня или я тебя? Садись, пожалуйста!

И тут Катя услышала, как под партой кто-то тихо вздохнул:

— О-хо-хо-хо-хо-хохонюшки!.. Чего же ты, Катька, сидишь, как морковка в огороде? А где твоя синяя травинка-былинка? Кто сегодня директор, а?

Катя села, раскрыла пенал, быстро-быстро, словно кролик, схрумкала синюю травинку и прошептала:

Не успела Карамелькина договорить последнее слово, как Серафима Матвеевна торжественно объявила:

— Дети, встаньте! У нас в классе находится директор школы!.. Екатерина Парамоновна, разрешите продолжать урок?

— Ага! — небрежно кивнула Катя. — Продолжайте! Разрешаю!

Она поправила бант и, заложив руки за спину, гордо вышла из класса.

В школе было тихо: во всех классах шли занятия.

«Ой, что теперь будет? — вдруг испугалась Катя. — Ой, меня могут выгнать из школы… От мамы попадёт… Ой, а вдруг я вправду стала директором?.. И зачем я только съела эту дурацкую траву!..»

Она остановилась перед высокой дверью с надписью: «Директор школы» — Катя еще ни разу в жизни не входила в эту дверь.

А тут дверь сама собой распахнулась, и Катя очутилась в светлом кабинете, где стоял большой письменный стол с телефоном и кресло.

«Ой!..» — подумала Катя, неизвестно почему подпрыгнула и плюхнулась в директорское кресло.

Глава пятнадцатая

В УЧИТЕЛЬСКОЙ

Прозвенел звонок на большую перемену, и в учительской собрались преподаватели.

— Слышали новость? — спросила Мария Сулеймановна. — У нас, оказывается, новый директор! Чудеса да и только!

— Да, — сказала Серафима Матвеевна. — Это ученица из моего класса Катя Карамелькина… То есть, я хотела сказать, Екатерина Парамоновна.

— Не может быть! — воскликнула Эвелина Сидоровна. — Разве может маленькая девочка управлять школой? Никогда не поверю.

— Ничего удивительного! — возразила Мария Сулеймановна. — Я слышала, что есть такие дети, которые в два месяца уже ходят, в пять месяцев читают газеты, а в три года заканчивают десятилетку. Надо немедленно дать телеграмму в Москву: пусть Иван Иванович расскажет по телевидению, какого удивительного ребенка воспитала наша школа!

И тут в учительскую вошла Катя.

Учительница физики Эвелина Сидоровна растерялась и торжественно произнесла:

— Добро пожаловать, Екатерина Парамоновна! Я так рада…

— Правда? — кругленькие Катины глазки забегали во все стороны. — А помните, как мы с вами стояли около лимонного дерева и вы сказали, что я маленькая глупенькая девочка?

— Простите, Екатерина Парамоновна, я тогда ошиблась… Зато теперь я всё, всё поняла!

— Что же вы поняли? — Катя с интересом наклонила головку.

— Я поняла, что с детьми надо разговаривать с большим уважением — ведь каждый ребёнок неожиданно может стать директором. И это так прекрасно!

— Ничего прекрасного… — Катя поморщилась и, кажется, вот-вот готова была заплакать. — Директором быть совсем не интересно. И от мамы попадёт… Я не хочу быть директором, Я хочу…

Она не успела сказать, чего хочет, потому что в учительской появился милиционер Степан Степанович Степанов.

— Здравия желаю! — поздоровался он.

— Добрый день, товарищ Степанов, — ответили учителя.

— Здравствуйте, дядя Стёпа, — проговорила Катя немножко испуганно.

— Тут такое дело, товарищи учителя. Ваш ученик из пятого класса Василий Пробкин имеет собаку — большого пёстрого дога. И с этой собакой часто перебегает улицу в неположенном месте: нарушает правила уличного движения. Мне нужно поговорить с директором школы…

— Вот наш директор, — Мария Сулеймановна обернулась к Кате. — Силь ву пле! Пожалуйста!

— Ди-рек-тор?! — милиционер вытаращил глаза. — А где же Иван Иванович?

— Иван Иванович в Москве, а это другой директор.

— Ну, что ж, — сказал дядя Степа. — Милиция ничему не удивляется, для милиции чудес не бывает… Так вот, товарищ директор, вы отвечаете за вашего ученика Василия Пробкина.

— Нет! — сказала Катя. — Я никогда за других не отвечаю. У нас в классе за других отвечать нельзя. Хочешь ответить — подними руку и жди, когда вызовут… А Ваську Пробкина я знаю: он мне подножку позавчера подставил.