Первая мировая война

Заключение о периоде

В кампанию 1915 г. летний период имел решающее значение не только для этого года мировой войны, но и для всего ее хода. Летнему периоду принадлежат операции, ярко обозначившие основные провалы в политическом и военном руководстве обеих коалиций, — провалы, которые уже нельзя было исправить и которые дали поворот дальнейшим событиям и привели к известным конечным результатам. Поэтому выводы по операциям летнего периода остаются наиболее выпуклыми и для всей кампании 1915 г.

1. Кампания 1914 г. убедила обе стороны в неизбежности ведения войны продолжительной и с использованием [448] всех моральных и материальных ресурсов до крайнего напряжения энергии каждого из участвующих в борьбе государств. Весь свет увидел, что война принимает совсем иной оборот — предстоит война затяжная, долгая, и это положение требовало новой расстановки политических сил во всем мире. Германия еще хваталась за попытки окончить войну сокрушительным ударом, не останавливаясь даже и перед тем, чтобы предложить сепаратный мир России. Антанта решила воевать на измор и принялась за соответствующую подготовку. Нужно было уловить в сети войны после Турции — Италию, Румынию, Болгарию, Грецию, и к этому, помимо политических переговоров, приноравливаются даже планы операций. В борьбе на измор исход ее определили экономические ресурсы.

2. Так как доктрина о короткой сокрушительной войне родилась в Германии, то и перепланировка войны повелительно требовалась раньше всего в Германии. Для такой перепланировки нужен был новый человек. Фалькенгайн так и понял свою миссию, когда был призван 14 сентября 1914 г. заменить Мольтке. Но он еще раз предпринимает попытку сокрушить западных врагов, главное англичан, так как в этот момент надломленная сила Франции не в состоянии была бы держаться без поддержки Великобритании. В ноябрьском сражении у Ипра германцев постигает новая стратегическая неудача. Германскому главному командованию нужно пересмотреть свои военные цели: идея сокрушительного удара Шлиффена рухнула, а на этот случай он ничего другого не завещал своим преемникам. К этому моменту возник целый ряд экономических и политических предпосылок, требовавших нового плана операций. Не перечисляя вновь этих предпосылок, достаточно здесь сказать, что они внушили колебания Фалькенгайну, принявшему пост начальника Генерального штаба с твердым намерением добиться решительного результата на Западе. К февралю 1915 г. у него созревает решение повернуть линию главных операций с запада на восток — против России. [449]

3. Решив обратить главный удар против Русского фронта, германское главное командование вместе с тем признало необходимым отказаться от применения шлиффеновской идеи глубокого охвата одного из флангов Русского фронта. Фалькенгайн резко разошелся с Гинденбургом и Людендорфом, которые требовали предоставления им еще зимой наибольших подкреплений для охвата севернее Ковно — на Вильну — с целью отрезать все армии русского Северо-западного фронта от внутренних областей, источников снабжения и пополнения. Гинденбургу дано было лишь 4 корпуса, при посредстве которых он мог разбить только одну 10-ю русскую армию и уничтожить всего лишь 1 русский корпус.

4. Едва закончилась зимняя операция по освобождению Восточной Пруссии, как Фалькенгайн переносит главный удар в Галицию и здесь организует таран Ма-кензена для прорыва Русского фронта между Вислой и Карпатами. Здесь в период 50 дней германцы вытесняют русских из Галиции и на целый год (до Брусиловского прорыва в 1916 г.) обеспечивают .боеспособность австро-венгерской армии.

5. После очищения Галиции от русских перед германцами открылись два направления на Русском фронте, но Фалькенгайн вновь отказывается от шлиффеновского замаха в глубь Русского фронта на Киев, а круто поворачивает на север и на северо-восток для охвата только части русских сил между pp. Висла и Буг, причем вновь сталкивается с Гинденбургом и отклоняет его предложение отрезать русских с севера от Минска и прижать их к Полесью. И уже на исходе летней кампании, когда русские армии благополучно вышли из Польши, Гинденбургу удается захватить их «на излете». Предпринимается лишенный стратегических последствий Свенцянский прорыв. Русским армиям удается выйти из «польского мешка», уклониться от охватывающего удара, остановить на меридиане Двинск — Ровно вторжение германцев и принудить их к зимнему позиционному сидению. [450]

6. В итоге летнего периода стратегия Фалькенгайна на востоке могла записать себе крупный актив. Сравнительно легко германская армия достигла крупных успехов, завоевав огромную территорию. Русской армии в целом был нанесен непоправимый удар, но она еще могла держаться больше года и успела окончательно добить австрийцев весной следующего года. Но вместе с тем летняя кампания 1915 г., не подвинувшая Германию ни на шаг к решению судьбы войны в благоприятном для нее смысле, обогатила главных ее врагов — Великобританию и Францию — передышкой и дала им материальную возможность не только выдержать в 1916 г. верденский удар, но и взять Германию измором, чего так опасалась шлиффеновская стратегия.

7. Таким образом, стратегия Фалькенгайна, развернувшаяся в летнюю кампанию 1915 г., выражалась в операциях с ограниченной целью и приводила к незаконченным результатам.

8. Стратегическая мысль русского верховного командования, насколько она проявилась в летнюю кампанию 1915 г., отличалась примитивностью и расплывчатостью. Она жила фантазией, но не конкретным содержанием. С одной стороны, перспектива операций в направлении на Берлин, но обязательно через Восточную Пруссию, с другой — тяга в Венгрию, к Будапешту. Увлечение идеей вторжения в Венгрию выбивает у русского главного командования реальную почву из-под ног и лишает его чувства действительности. Оно не расстается с этим стремлением накануне ошеломляющего удара Макензена. Попав под этот удар, оно сразу теряется и противопоставляет ему нелепое желание не уступать ни шагу завоеванной территории. На самом же деле Юго-западный фронт вынужден начать непрерывное отступление со 2 мая и до сентября, причем ни разу не удается организовать умелый контрудар.

9. Положительным образцом является операция по выводу русских армий из Польши, обязанная до известной степени уменью Алексеева примениться к шаблонным [451] формам германского оперативного искусства, которое выражалось в том, чтобы охватить фланги, соединив это с прорывом на фронте при участии мощной артиллерии. Но и Алексеев лишен был смелости маневра и отводил войска только под ударом противника. Русские военачальники не умели и считали конфузным прибегать к отступлению заранее, как к форме маневра для образования ударной группы на фланге.

10. Англо-французское главное командование быстро оценило изменившуюся обстановку войны и решило широко использовать наступивший на его фронте перерыв крупных операций. Особенно к этому склонна была Англия, которой нужно было привлечь к войне доминионы и колонии и найти способы для замены небольшой сухопутной наемной армии призывом всей массы населения. Англия не остановилась даже перед тем, чтобы прибегнуть к отдаленной Дарданелльской операции, замаскировав ею перерыв в военных действиях на своем Европейском фронте. Конечно, истинные мотивы этой последней операции гораздо сложнее. Англия опасалась, что с присоединением Турции к Центральному союзу возникнет серьезная угроза ее связи с Индией, тем более что уже в конце 1914 г. Турция пыталась овладеть Суэцким каналом.

Операции на Западном фронте, в связи с только что сказанным, предпринимались французами и англичанами в ограниченном масштабе, с целью подчеркнуть оказание помощи русским армиям. Крупные операции в Артуа и Шампани в сентябре и октябре 1915 г. были первым испытанием восстановленных французских сил. Операции не имели стратегического значения, но дали ценные результаты для тактических выводов на последующие годы войны. Была установлена зависимость успеха прорыва от значительной ширины выбранного участка прорыва и от сосредоточения на этом участке мощной артиллерии, причем осенний опыт в Шампани был особенно важен для выяснения характера германских приемов укрепления позиции. Тот же [452] опыт подтверждал необходимость многодневной артиллерийской подготовки участка прорыва. Перед штурмом требовалось приближение к окопам противника атакующих войск по рецептам крепостной войны.