Страница 15 из 73
Адмирал Авелан приказал напечатать книгу, но она была издана уже после гибели ее автора.
8 марта командующий прибыл в Порт-Артур и немедленно отправился на корабли.
Соотношение сил противников в Желтом море к. этому времени было следующее{55}:
На этом этапе войны японский флот значительно превосходил силы Порт-артурской эскадры не только в качественном отношении, но и в количественном. Ремонт поврежденных при торпедной атаке в ночь на 9 февраля русских броненосцев и одного крейсера производился медленно из-за отсутствия доков. 11 марта из 24 русских эскадренных миноносцев в море с эскадрой могли выйти только 6, остальные 18 были неисправными.
Ко времени вступления адмирала Макарова в командование обстановка на театре военных действий была неблагоприятной для русских.
Силы японского флота преобладали на море и обеспечивали коммуникации между Японией и Кореей; шла усиленная переброска морем войск, снаряжения и т. д. Японские войска продвигались к реке Ялу, которая к этому времени была прикрыта слабыми силами русских. Русские войска стягивались в район Ляояна.
Порт-артурская эскадра после 9 февраля в море не выходила и фактически бездействовала. Настроение личного состава флота было подавленное. [56]
Тем не менее, 11 марта после первого выхода в море с эскадрой в рапорте на имя адмирала Алексеева Макаров писал: «Несмотря на всякие несовершенства и недостаток в исправных миноносцах, я нахожу, что мы могли бы рискнуть теперь же попробовать взять море в свои руки, и, преднаметив постепенно увеличивать район действия эскадры, я предусматриваю генеральное сражение, хотя благоразумие подсказывает, что теперь еще рано ставить все на карту, а в обладании морем полумеры невозможны»{56}.
Вместо того, чтобы поддержать и одобрить стремление Макарова к наступательным действиям, Алексеев ответил, что «...для достижения поставленной конечной задачи нынешней войны, участие флота может довершить скорейший успех и нанести неприятелю решительное поражение. Такое действие флота, — писал Алексеев, — вероятно, потребуется с переходом наших войск в пределы Кореи, а поэтому сбережение наших морских сил до того времени приобретает весьма важное значение, и в то же время, отдаляя всякое невыгодное столкновение с неприятельскими силами на море, мы можем более уверенно рассчитывать на присоединение к Тихоокеанскому флоту подкреплений, ныне спешно изготовляющихся к посылке из Балтики на Дальний Восток»{57}.
Иными словами, Алексеев придерживался пассивного выжидательного образа действий. Следовательно, у главнокомандующего вооруженными силами на Дальнем Востоке и у командующего Тихоокеанским флотом были совершенно противоположные взгляды на боевое использование флота в создавшейся обстановке. Это, в свою очередь, не могло не сказаться самым пагубным образом на боевой деятельности флота, тем более, что наместник вмешивался буквально во все.
Макаров, однако, был верен себе. Отстаивая свои взгляды не только на бумаге, но и практически, он готовился к решительному бою с флотом противника, поставив перед Тихоокеанским флотом следующие основные задачи:
1. Пока поврежденные японцами корабли исправляются, принять все меры к недопущению высадки врага на Квантунской полуострове, минировав для этого все подступы к нему.
2. Постепенно расширять район деятельности флота (миноносцев, крейсеров), а когда поврежденные суда войдут в строй, ударить по линейному флоту японцев.
3. Постоянно угрожать коммуникациям противника в Желтом море частыми и неожиданными набегами.
4. Владивостокскому отряду крейсеров активно действовать на коммуникациях в Японском море против транспортов с войсками, в то же время отвлекая этим часть японского флота от Порт-Артура. [58]
Чтобы перейти от активной обороны к решительному наступлению на море, командующий флотом должен был: а) усилить боевую подготовку флота и дать личному составу практику в совместных выходах кораблей в море, для чего требовалось разработать заново инструкции и наставления; б) обеспечить безопасное базирование эскадры, оборудовать якорную стоянку кораблей, рейд и защиту подступов к нему, а также организовать береговую оборону приморского фронта, отработать совместные действия флота и береговой обороны для защиты базы от попыток противника закупорить проход из внутренней гавани на внешний рейд; в) восстановить боеспособность «Ретвизана», «Цесаревича» и «Паллады», усилить ремонтные средства порта; г) во что бы то ни стало пополнить эскадру миноносцами и другими боевыми и вспомогательными кораблями. И, наконец, следовало заменить неспособных наиболее опытными, знающими и боевыми командирами. Макарову нужны были такие командиры, которые знали бы и разделяли его взгляды на ведение войны.
Все эти и многие другие задачи встали перед командующим с первых же дней вступления его в командование флотом.
Макаров совершенно правильно понимал потребности флота и задачи его в условиях, когда техника властно требовала новых форм ведения операций и предоставляла командующему широкие возможности для творческой деятельности. Однако адмирал был вынужден готовить флот в ходе войны под огнем противника, под постоянным его воздействием. Адмирал Того с флотом находился в Желтом море, и не в его интересах было давать русским передышку. Того предпринимал все возможное, чтобы помешать Макарову восстановить боеспособность флота и не дать русской эскадре оправиться и выйти в море для боя.
Особое внимание Макаров уделил несению разведывательной службы, для которой использовались главным образом миноносцы. Уже 9 марта, на второй день после своего прибытия на флот, Макаров пригласил к себе командиров миноносцев «Решительного» и «Стерегущего» и приказал им выйти в море для подробного осмотра островов Эллиот и Блонд.
Встреченные транспорты и крейсеры противника Макаров приказал топить; вступать в бой с миноносцами не рекомендовал, чтобы этим не сорвать главной задачи выхода.
С наступлением темноты оба миноносца вышли в море. Около 9 часов в районе острова Кеп с «Решительного» был замечен большой корабль, который было решено атаковать. Миноносцы увеличили ход, но в это время они были обнаружены неприятельскими миноносцами, которых было не меньше десяти. Русские взяли курс к берегу и укрылись у острова Саншандао. Командиры миноносцев, предположив, что замеченный ими корабль неприятеля является одним из следующих к Порт-Артуру японских пароходов-заградителей, предназначенных для закупорки русской эскадры в гавани, решили дальнейшую разведку берегов прекратить и следовать за неприятелем. С этой целью миноносцы [59] всю ночь находились в море, однако обнаружить противника им не удалось. На рассвете командиры решили возвратиться в Порт-Артур.
Около 6 часов утра 10 марта, уже находясь под Ляотешаном, русские встретились с четырьмя миноносцами противника. Сразу же начался бой; прорываясь к Порт-Артуру, «Решительный» и «Стерегущий» вели непрерывный огонь, но уйти им не удалось; из-под Ляотешана на пересечку курса появились два минных крейсера противника. Миноносцы, отстреливаясь, продолжали уходить. Но вскоре «Стерегущий» несколько отстал и оказался отрезанным тремя кораблями, «Решительный» ушел; «Стерегущий» остался один против двух крейсеров и четырех миноносцев. В неравной борьбе погибли командир миноносца лейтенант Сергеев, старший офицер Головизнин, инженер-механик Анастасов, мичман Кудревич и большинство команды. «Стерегущий» потерял ход и смолк. Рассчитывая увести миноносец как трофей, японцы хотели взять его на буксир. В это время оставшиеся в живых два матроса, фамилии которых неизвестны, спустились в машинное отделение и, задраив за собой горловины, открыли кингстоны. Около 10 часов утра Желтое море скрыло в своих водах героический русский корабль. В истории русского флота имя «Стерегущего» навсегда останется синонимом стойкости и мужества.