Демон перекрестка

Тэми хищно усмехнулась и резко дернула пояс халата.

— Кассиэль, ты не Престол, — хрипло пробормотала она, — ты демон-искуситель!

Демоница смотрела на Сына Господня, не мигая, снимая с себя все до последней нитки. И, Кас вдруг ощутил, как её слова отзываются в паху горячим, пульсирующим напряжением. Все верно, он собирался заняться сексом с демоном, а не просто трахнуться с существом, близким ему по духу. Но как? Как, черт возьми, это было возможно?! Как вообще было возможно то, что происходило? С нарастающей паникой Кас чувствовал, что его тянет к Тэми. Ему хотелось, чтобы она просто была с ним здесь и сейчас. Хотелось видеть её, слышать, смотреть ей в глаза, чувствовать, как электризуется атмосфера, как воздух уплотняется и тяжелеет, вливаясь в горло и легкие густым, горячим маревом. Может быть, поэтому, ангел позволил демонице сделать следующий шаг.

Тэми опустилась перед ним на колени, и его плоть оказалась в кольце горячих, властных, требовательных губ. Губы сомкнулись вокруг, язык пощекотал уздечку и скользнул по всей длине, пальцы обхватили мошонку и слегка сжали её.

Демоница медленно, расслабленно целовала гладкую и мокрую головку его члена, короткие, точно жалящие, прикосновения языка, рассыпающие по напряженным мышцам сотни искр, — ангел чуть выгнулся вперед, сдерживаясь, чтобы не толкнуть бедрами и не провалиться глубже в этот дурманящий, сладостный плен. Прислонился к стене, прикрыв глаза, позволяя ей овладеть собой полностью. Пытка… настоящая пытка неторопливыми, поверхностными поцелуями. Демоница вознамерилась свести его с ума? Он же так никогда…

Кас точно знал, что демоны не умеют читать мысли, но Тэми словно услышала его — она обхватила его член ладонью и слегка сжала. О-о-о, вот так было гораздо лучше! Кассиэль втянул воздух сквозь стиснутые зубы и застонал, теряясь в густом, расплавленном потоке удовольствия, окутавшем его, проникшем под кожу, задевающем самые отдаленные от паха нервные окончания — даже на запястьях, даже на шее. Это было слишком хорошо, чтобы сдерживаться, и когда демоница взяла его в рот глубже, одновременно сильнее сдавив ладонью и двинув ею навстречу своим губам, Кас застонал уже в полный голос. И он потерялся в ощущениях, в благодарных, поощряющих, умоляющих стонах, в ритме, в котором влажные губы и язык скользили по его члену. И в напряжении, скручивающемся внутри в пружину — все туже и туже.

— Да… — Кассиэль дрожал как осиновый лист, намертво вцепившись в волосы Тэми и глядя вниз, на губы демоницы, скользящие по его плоти. — Еще… О, Боже… Да!

Давление стало совершенно нестерпимым, пружина внутри развернулась и взорвалась острыми, долгими спазмами наслаждения.

Прошло немало времени, прежде чем сладкие конвульсии утихли и к обессиленному, вымотанному ангелу вернулась способность соображать.

Когда судороги его оргазма угасли, демоница вскинула голову и уставилась на Каса вызывающим взглядом.

— Тебе понравилось, — заметила она, облизываясь.

— Иди к черту, — прошипел Кас, все еще дрожа от удовольствия, отвращения и смятения.

— В чем дело? — Ухмыльнулась Тэми. — Только не говори мне, что я первая кто посмел прикоснуться к твоей ангельской плоти. Ты же такой сладкий, мой ангел! — Почему бы тебе просто не расслабиться?

Кассиэль прикрыл глаза. В животе крутило от чудовищного, болезненного вожделения, а мысли замкнулись на губах демоницы, ласкающих его…

— Тебе ведь понравилось… очень понравилось, — шептала Тэми, срывающимся от возбуждения голосом.

— Иди сюда, — Кассиэль притянул Тэми к себе, опускаясь на пол у стены и усаживая её к себе на колени. Он опустил голову, и губы сомкнулись вокруг возбужденного соска — одного, затем другого. Тэми склонилась над ним, обхватив его лицо ладонями, поднимая к себе, целуя глубоко, жарко и нетерпеливо, разводя ноги шире, вцепилась ангелу в плечи — и в тот же миг с громким, потрясенным стоном выгнулась на нем, вбирая его в себя глубоко-глубоко. Кас сдавил её бедра, втискивая в себя, точно стремясь раствориться в ней целиком, достать до таких сокровенных уголков, от прикосновения к которым они оба сольются в единое целое. Тэми прижалась к нему, исступленно целуя в спутанные, взмокшие от пота волосы на виске, обвила его ногами и вдруг откинулась, выгибаясь на его коленях. Он едва успел обхватить её за талию, чтобы не выскользнуть, и толкнулся в неё — раз, другой, третий, еще и еще, с каждым выпадом проникая в тесную, обволакивающую глубину, с каждым обратным движением выходя почти полностью. Их стоны и хриплое дыхание слились в сплошной гул.

Сквозь ресницы Кас смотрел на Тэми, лихорадочно пытаясь понять, что испытывал теперь к ней — опьяневшей от секса, одурманенной наслаждением, готовым вот-вот развернуться внутри её раскрепощенного, раскрывшегося тела. Он поднял её со своих колен, поймал её лицо ладонью, заметив, как распахнулись карие глаза, и поцеловал сильно, глубоко, неистово. Тэми напряглась, постанывая ему в рот, и Кас понял — еще чуть-чуть, и она содрогнется в оргазме. Несколько долгих минут они целовались безудержно, грубо и яростно, не щадя друг друга, и Тэми не отпускала его, обхватив за шею, царапая затылок длинными ногтями, глухо постанывая и позволяя оргазму наконец сотрясти себя.

— Мой ангел, — хрипло выдавила Тэми, по-прежнему водя пальцами по затылку Каса, чувствуя, как колются жесткие русые волосы.

— Боже, — выдохнул Кассиэль. Внезапно все напряжение ушло из его мускулов, и, он теснее прижался к Тэми, опуская голову, утыкаясь взмокшим лбом в её ключицу, в изгиб шеи, задыхаясь от непривычно-болезненной, пугающей похоти, острыми спазмами пронзающей живот. Давясь обрывками вздохов, почувствовал, как её язык собирает пот из ложбинки над его ключицей, а зубы прикусывают кожу, вдруг ставшую невероятно чувствительной.

Оргазм с каждым толчком подкатывал все ближе.

Тэми целовала его шею, захлебываясь этими поцелуями, словно теплой, соленой морской водой, оглушенная и ослепленная ощущениями, мучительно-сладкими и такими откровенно-бесстыдными. Едва ли она понимала, что делает, — её губы просто искали мишень, чтобы выплеснуть обуревавшие её эмоции. Ангел провел дрожащими пальцами по её спине, вызвав в теле Тэми новую судорогу удовольствия. И ощутил, как чужие липкие от пота пальцы дотрагиваются до его подбородка. Бо-о-оже… В голову ударила, волна вяжущего, глубинного жара растекаясь по мышцам и оголенным нервам. Кассиэль захватил губами средний палец, и Тэми вскинула голову, потрясенно наблюдая за тем, как ангел облизывает его, имитируя то, что сейчас творил с ней самой. Бесстыжая имитация, слишком откровенная, слишком недвусмысленная — Тэми попыталась отнять руку, но не тут-то было: ангел вцепился в её запястье, не отпуская, двигаясь с бешеной скоростью. Все слилось в сплошное восхитительное трение, мокрое, развратное, и Кассиэлю казалось, он растворяется в Тэми, сливается с ней в каком-то немыслимом, ошеломляющем, пронзительно-остро-бесстыдном действе.

Сквозь полуопущенные веки, Тэми увидела, как тело ангела наполняется ровным сиянием. Растворяясь в ослепительном удовольствии, она лихорадочно шептала ему в ухо: «Да… Кас… сделай это для меня… давай… Кассиэль… о, да…»

Лавина чудовищного горячего, безудержного наслаждения накатила на Кассиэля — и он закричал, выгибаясь, слыша ответный крик Тэми, чувствуя, как та содрогается в болезненно-сладких конвульсиях…

— Закрой глаза, — полузадушено успел прохрипеть ангел, и Тэми с головой накрыла сияющая волна. Она чуть не утонула в ней, захлебываясь в небывалых ощущениях, наблюдая сквозь ресницы как яркий ослепительно- белый столб света, вырвался на свободу, освещая комнату, пробивая потолок и устремляясь в небо…

…Когда удовольствие схлынуло, она обнаружила, что лежит, распластавшись на груди покинутого ангелом тела.

Она сползла на пол, содрогаясь от отголосков пережитого удовольствия, ворча под нос о том, что чувствует себя некрофилом и, пыталась понять — почему? Почему ангел вернулся на Небеса, а она…осталась в своем теле.