Ночь длинных ножей

Говоря о людях, убитых безо всякой причины, Лутце, по-видимому, имел в виду таких лиц, как коммерсант Адальберт Пробст, расстрелянный 2 июля в Лихтенбурге; как профессор Бернгард Штемпфле, как кочегар Роберт Рей, шахтер Эвальд Кеппель и ряд других невинно загубленных душ. Лутце подчеркнул, что, помимо наказания «главных виновников», фюреров СА, следовало ограничиться в отношении остальных лишь судебным преследованием.

Когда новый начальник штаба СА говорил: «Тем, кто безнаказанно и несправедливо расправился с этими людьми, однажды придется ответить», следует иметь в виду, что слова эти, произнесенные в августе 1935 г., принадлежат вовсе не противнику национал-социалистического режима.

Судя по показаниям штеттинского штандартенфюрера СС, Лутце, назвавший было Рема предателем, год с лишним спустя исправил данную им сгоряча (или со страху) характеристику своего предшественника: «Если бы все руководствовались указаниям фюрера, то, по убеждению Лутце, 30 июня никого не следовало бы расстреливать».

А между тем 30 июня 1934 г. бывало так: члены НСДАП выполнили отданные им распоряжения, и за это их расстреляли. Подобный случай произошел в Верхней Силезии, поблизости от г. Леобшютц. Небольшая команда штурмовиков охраняла склад оружия, оставленного пограничниками. В процессе акции, предпринятой эсэсовцами в «Ночь длинных ножей», они должны были разоружить команду членов СА и взять склад под свою охрану. Штурмовикам об акции не было известно, и при приближении вооруженных людей они открыли огонь, но никто не был ранен. Понимая, что дело может окончиться плохо, в события вмешались штатские власти, которые были лучше осведомлены о том, что творится в рейхе. Команда штурмовиков была обезоружена полицией без всякого сопротивления с их стороны. Несмотря на пустяковый характер эпизода, руководство СС в Бреслау приказало расстрелять всю команду. Ландсрат и президиум правительства в Оппельне попытался выступить в защиту штурмовиков. Однако им не удалось сохранить жизнь двум двадцатилетним парням. Это были начальник команды и штурмовик, признавшийся, что именно он открыл огонь по посторонним. Их поставили к стенке и расстреляли.

Если среди штурмовиков, погибших 30 июня, были такие, кто выполняли отданный им приказ, то в числе погибших эсэсовцев были люди, которые неверно поняли приказ. Жертвами заварившейся каши пали многие члены СС, СА, полицейские, убедившиеся в том, что заявления Бломберга и Гюртнера были пустым сотрясением воздуха.

Натравив эсэсовцев и гестаповцев на штурмовиков, командование рейхсвера добилось того, что ни Рем, ни его сподвижники не могли помешать их планам перевооружения армии. Однако у него, по-видимому, возникли сомнения в том, следовало ли для достижения этой цели прибегать к столь жестоким расправам над руководителями «армии немецкой революции». В конце концов, такие сомнения одолели и Гитлера, понявшего, что донесения о якобы готовившемся путче СА ни на чем не основывались. Самым главным поставщиком таких донесений был Рейхенау.

На его совести много крови, пролитой в «Ночь длинных ножей» 30 июня и последующие два дня и ночи июля 1934 г., тем более, что из приводимого ниже документа явствует, что у Рема и в мыслях не было бунтовать против фюрера.

«Мюнхен, 9 июня (1934 г.)

Приказ начальника штаба СА

Я решил последовать совету моих врачей с помощью курортного лечения восстановить мои телесные силы, значительно подорванные за последние недели в результате причинявшего мне болезненные ощущения нервного заболевания. Моим заместителем я назначаю руководителя управления обергруппенфюрера фон Крауссера. 1934 год потребует от всех бойцов СА полной отдачи сил. Настоящим приказываю всем фюрерам СА уже в июне начать распределение отпусков. В особенно это касается тех фюреров и рядовых бойцов СА, которые должны приступить к выполнению своих обязанностей в июле.

Таким образом, для определенной части фюреров и бойцов СА месяц июнь, а для остальной массы членов СА июль станут периодом разрядки и отдыха.

Я рассчитываю, что 1 августа члены СА, отдохнувшие и набравшиеся сил, смогут приступить к выполнению своих почетных и трудных задач, чего ждут от них народ и отечество.

Если враги СА надеются, что СА не вернутся из отпуска, а если и вернутся, то не все, доставим им такую радость. Со временем и в той форме, какая нам кажется необходимой, мы дадим им нужный ответ. СА является и остается судьбой Германии.

Начальник штаба: Рем»[115].

ЭПИЛОГ

В некотором отношении подобная акция представлялась делом обычным, но Гитлер медлил с ее осуществлением: все-таки Рем был его старым другом и соратником. Окончательное решение созрело после речи Рема 28 февраля 1934 г. В своей речи штаб-шеф СА заявил, что только штурмовые отряды являются истинной армией национал-социализма, а регулярные вооруженные силы, рейхсвер, должны стать лишь подготовительно-тренировочной организацией. Министерство обороны подлежало реорганизации. Очевидно, на пост министра обороны Рем готовил себя, хотя прямо об этом и не говорил. За Ремом стояла сила — три миллиона последователей. Своей речью Рем открыл глаза партии и рейхсверу. Гитлер все еще колебался. 5 июня 1934 г. он длительное время лично беседовал с Ремом. В результате переговоров СА получили отсрочку в один месяц. В конце июня Гитлер тайно привел армию в пониженную степень боеготовности, а 30 июня Рем в окрестностях Мюнхена провел совещание с верхушкой штурмовиков. В это время Гитлер, Геринг, Гейдрих, Геббельс и лидер штурмовых отрядов Гамбурга Лутце готовили списки подлежащих уничтожению членов СА.

Штурмовые отряды были объявлены угрозой стабильности и порядка. В это же время Гитлер заявил, что армия, а не СА является опорой его власти. Деятельность штурмовых отрядов, по словам нового канцлера Германии, могла привести к падению популярности партии в массах. Проблема СА решалась только силовыми методами-физическим уничтожением лидеров и жестким прессингом в отношении остальных членов штурмовых отрядов.

Даже на последней стадии подготовки расправы с СА Гитлера не покидали сомнения в необходимости подобных действий, но два фактора сделали «Ночь длинных ножей» неизбежной. Во-первых, Геббельс сфабриковал донесение об объявлении тревоги в берлинских СА. Затем позвонил Геринг и доложил, что в Мюнхене штурмовики занимают места в грузовиках, в которых находится оружие. Геббельс страстно желал устранения Рема и поэтому сфабриковал свой рапорт; телефонный звонок Геринга был правдоподобным, но не отражал действительное положение вещей: в автомобилях действительно находились винтовки, однако эти старые ружья принадлежали еще отрядам добровольческого корпуса, а теперь передавались полиции Баварии. Похоже, что товарищи по партии просто манипулировали Гитлером, подталкивая его к решительному шагу.

Доктор Пауль Йозеф Геббельс, министр народного образования и пропаганды, писал в подконтрольной ему печати, что перед угрозой мятежа Гитлер стал заодно с патриотами Германии и карающей рукой наказал предателей. В обращении к рейхстагу от 13 июля 1934 г., вслед за Геббельсом, Гитлер заявил, что гомосексуалист Рем примкнул к Грегору Штрассеру и генералу Курту фон Шлейхеру, разработавшим заговор против Третьего рейха. Все трое погибли во время кровавой резни, начавшейся 30 июня.

Впрочем, резня в «Ночь длинных ножей» еще долго «аукалась» Гитлеру. Во второй половине 1934 и начале 1935 гг. не менее 155 крупных чинов СС были ликвидированы сторонниками Рема. К их трупам они прикалывали карточки, подписанные «мстители Рема».

Сыгравший роковую для СА роль Лутце в награду за верность Гитлеру получил пост шефа СА, но это было слабым утешением: СА больше не представляли реальной силы, вся мощь партии отныне сосредотачивалась в СС. Сколько всего людей погибло в «Ночь длинных ножей», так и осталось неизвестным. 26 июля центральный орган НСДАП газета «Фелькишер Беобахтер» писала: «СС стали независимой организацией внутри НСДАП». В «Ночь длинных ножей» члены СС прошли крещение кровью.

115

Völkischer Beobachter. 10.06.1934.