Золушка (сборник)

Официанты суетились, рассаживая посетителей за столиками в зале, который гудел от оживленных разговоров, — каждый спешил удивиться тому, как быстро и неожиданно разразился дождь.

— Мне это что-то напоминает, — сказал Мэтью.

— Да, и мне тоже, — откликнулась Сьюзен и сжала ему руку.

— Но не могу понять, что именно.

— Мистер Хоуп? — К ним подошел метрдотель. — Прошу вас вот сюда.

Он подвел их к столику у раздвижных стеклянных дверей. Снаружи помощники официантов поспешно убирали посуду и серебряные приборы. Ветер налетал сильными порывами, и скатерти продолжали трепыхаться, словно жаждали улететь.

— Что-то в Чикаго? — подсказала Сьюзен.

— Да.

— Из-за чего мы смеялись?

— Да.

— Но что?

— Не могу сообразить. Как твой стакан, в порядке?

— Я пролила половину.

Мэтью помахал официанту. В зале уже все успокоилось. Мэтью продолжал припоминать, что же было в Чикаго. Или бывало столь часто, что потеряло свой особенный, отдельный смысл.

Официант принял у них новый заказ.

Сьюзен примолкла, потом вдруг сказала:

— Нам следует прекратить такие встречи.

Оба рассмеялись.

— Правда, Мэтью, ведь это абсурд.

— Ты права.

— Я чувствую себя так, словно мы обманываем твою жену! Тебе не кажется, что все это заводит Электру слишком далеко? Послушал бы ты, какие вопросы она задавала мне, пока я собиралась. Чего это я вырядилась и тому подобное.

— Ты выглядишь прекрасно, — сказал он.

— Спасибо… И куда это я намыливаюсь, и с кем, и так далее. Знаешь их жаргон?

— Что же ты ей ответила?

— Ответила, что это не ее дело.

— Ответ не слишком удачный.

— Еще бы! Она рассвирепела. Как ты догадался?

— Я ей сказал примерно то же самое, и реакция была такая же.

— Ну хорошо, а что, по-твоему, я должна была ей сказать? Думаю, мы с тобой приняли правильное решение держать это пока что в секрете от нее.

— Да.

— В то же время мне не хочется ей лгать.

— Понимаю.

— Я чуть было не сказала ей, что собираюсь встретиться с Питером в даунтауне.

— Но ведь обычно он заезжает за тобой? Или как?

— Заезжает.

— И потом, ведь он может позвонить в твое отсутствие.

— Прислушайтесь к мнению эксперта, — съязвила Сьюзен.

— Извини, — сказал Мэтью, и за столом воцарилось молчание.

Сьюзен, опустив глаза, смотрела в свой бокал.

— Ты причинил мне очень сильную боль, — сказала она наконец.

Впервые она заговорила об этом. После той ночи, когда все открылось, разговоры на эту тему велись только через юристов. И после развода обсуждали в основном соглашение о Джоанне. Но сегодня, встретившись друг с другом втайне от Джоанны, они, кажется, оба готовы были нарушить неписаный запрет и объясниться наконец.

— Потому что я очень тебя любила, — добавила Сьюзен.

Любила. Прошедшее время.

— Я тоже любил тебя.

— Но не слишком, правда? — В улыбке Сьюзен была боль. — В противном случае не появилась бы другая женщина.

— Я сам не знаю, как это случилось, — совершенно искренне сказал Мэтью.

— И она была первая?

Глаза по-прежнему опущены. Рука медленно-медленно размешивает соломинкой коктейль.

— Да.

Мэтью очень внимательно смотрел в лицо Сьюзен.

— Я ведь знала, что наш брак в опасности, — сказала она. — Из него ушло веселье. Нам было так весело вдвоем, Мэтью, и вдруг…

Сьюзен внезапно подняла на него глаза.

— Что было первым, Мэтью? Веселье покинуло нас перед тем, как ты ее встретил? Или оно исчезло потому, что ты встретил ее?

— Я помню только боль, — ответил он.

Сьюзен удивленно приподняла брови.

Он не знал, чем объяснить полное отсутствие радостных воспоминаний. Лишь нерассуждающее влечение и бессмысленное страдание, ведущее к новому приступу страсти и к новой боли.

— Я был глуп, — уныло произнес он.

Сьюзен смотрела на него. Ни кивком, ни выражением лица она не показала, как относится к его признанию, к этому публичному покаянию в переполненном зале ресторана, где слегка пахло намокшей одеждой и дождь хлестал в окна, а на веранде скатерти на столах намокли и сделались серыми. Время оправдания не наступило. Она просто смотрела на него.

— Что же нам делать теперь? — спросил он.

— Посмотрим, — ответила Сьюзен.

Эрнесто и Доминго тоже рассчитывали посмотреть — в ином смысле слова.

Они полагали, что в этом городишке не так уж много молодых девушек — голос по телефону был явно молодой, — которые обладают четырьмя килограммами кокаина. Поистине примечательным совпадением оказалось бы, что такая девушка здесь не одна. В этом-то царстве Мики Мауса? Бросьте!

Вся беда заключалась в том, что она не желала с ними встречаться до момента купли-продажи.

Как им узнать до субботы, когда они должны явиться перед ней уже с деньгами, та ли это девица, которую Амарос собирался подвесить к потолку за одно место?

Возникала куча проблем.

Первая: предположим, что это все-таки не та девушка, которую они ищут.

Они согласились выплатить ей по шестьдесят пять тысяч за каждый из четырех пакетов кокаина, а в целом выходило двести шестьдесят тысяч долларов. Не слишком блестящая сделка. Ни в какое сравнение не идет с той, которую они заключали с Джимми Ноги и Чарли Набсом, им они платят только по шестьдесят и покупают по этой цене десять пакетов. Получается в итоге шестьсот тысяч долларов, но не забудьте — за десять килограммов. В то время как они почти половину этой суммы должны будут отдать всего за четыре пакета, если девушка окажется не той, кого они ищут.

Если они увидят, что она совсем не та блондинка с голубыми глазами…

В таком случае кому она нужна со своим кокаином? Прощай, сестрица, приятно было познакомиться. И пошла ты в задницу!

Однако это может плохо кончиться.

Потому что девушка скорее всего просто посредница для телефонных переговоров и за ее спиной стоят очень влиятельные люди, им совсем не понравится, если вы откажетесь от товара, за который уже согласились заплатить. Как бы не скормили они вас акулам за такие шуточки.

Вполне возможный вариант.

Вторая проблема: они согласились выплатить англичанину его семь с половиной процентов до завершения сделки. Он хотел получить их авансом и категорически отказывался появляться даже близко к тому месту, где должны встретиться покупатели и продавец, — таков был его способ сохранить жизнь, занимаясь подобным бизнесом.

Но это же неслыханно.

Платить деньги авансом, не зная, покупаешь ли настоящий кокаин или мел, сахар и Бог знает что еще вместо кокаина.

Решили попробовать уговорить англичанина, чтобы подождал свои девятнадцать с половиной тысяч, пусть побудут у кого-то в залоге, пока они не проверят товар.

Но была еще и третья проблема.

Если девушка, которая звонила по телефону, и есть Золушка, то первое, что они делают, это хватают ее, хватают кокаин и не платят ей ни цента, потому что кокаин не ее, он принадлежит Амаросу. И тогда им тем более нет никакого смысла выплачивать англичанину девятнадцать с половиной тысяч за их же собственный кокаин.

Но и на этом проблемы не кончались.

Они договорились встретиться с девушкой и завершить сделку в субботу в двенадцать.

В тот же самый день в половине второго они должны были кончить дело с Джимми Ноги и Чарли Набсом.

Но если девушка окажется той самой, которую они ищут, нет никакой нужды покупать дешевый кокаин Джимми Ноги — Чарли Набса, поскольку он предназначался лишь в виде утешительного и умиротворяющего приза Амаросу за неудачу с девушкой.

Однако и отказаться небезопасно.

Джимми Ноги и Чарли Набс ни в коей мере не походили на людей, которые доброжелательно и спокойно отнесутся к такому способу вести дела.

Эрнесто и Доминго, раскинув мозгами, приняли следующий план: если девушка окажется той самой, они хватают ее, хватают украденный ею у Амароса кокаин и прямиком дуют в Майами, пусть итальяшки подождут с товаром на руках.