Братство (ЛП)

- Добро пожаловать, друзья мои, - с легкой улыбкой начал Чезаре. - Знаю, у нас впереди долгая ночь... - Он сделал паузу, ожидая пока стихнут смешки и рассеянные аплодисменты. - Но я не задержу вас надолго... Друзья мои, для меня большая честь, что кардинал-священник церкви Санта-Сюзанна приложил столько усилий, чтобы помочь мне отметить мои недавние победы...

Аплодисменты.

- ...А что может быть лучше, чем отпраздновать их, предавшись пирам и разврату? Скоро, скоро мы соберемся здесь на великолепном празднестве, чтобы отметить объединение Италии. И тогда, тогда, друзья мои, пиршество и веселье будет длиться не одну-две ночи, и даже не пять, не шесть и не семь. Мы будем праздновать сорок дней и ночей!

Эцио увидел, как при этих словах напрягся Папа, но Родриго ничего не сказал и не стал перебивать сына. Речь, как и обещал Чезаре, была короткой, - он огласил список захваченных им городов-государств, поделился смутными планами будущих завоеваний. Когда речь подошла к концу, Чезаре, под громкие крики одобрения и аплодисменты, повернулся чтобы уйти, но дорогу ему преградил Родриго, пытавшийся скрыть свою ярость. Эцио пробился вперед, чтобы услышать короткий спор, начавшийся между отцом и сыном. Остальные гуляки потянулись обратно в зал, с радостью предвкушая веселье.

- Мы не собирались завоевывать Италию, - полным ярости голосом проговорил Родриго.

- Но, дорогой отец, если твой талантливый генерал-капитан говорит, что мы сможем это сделать, почему бы не порадоваться и не дать этому случиться?

- Ты рискуешь разрушить все! Нарушить хрупкий баланс сил, который мы с таким трудом сохранили!

Губы Чезаре сжались.

- Я ценю все, что вы для меня сделали, дорогой отец. Но не забывайте, что именно я сейчас управляю армией, а значит, именно я принимаю решения. - Он замолчал, и слова его повисли в воздухе. - Что за взгляд! Развлекайся!

С этими словами Чезаре спустился с помоста и скрылся за занавешенной дверью. Родриго несколько секунд смотрел ему вслед, а потом, что-то бормоча себе под нос, пошел следом.

"Можешь строить из себя кого угодно, Чезаре, - подумал Эцио. - Но я повергну тебя. И твой банкир должен заплатить ту же цену, что и ты."

Выйдя на улицу с гостями, Эцио побрел туда, куда ушли остальные. Пока Чезаре произноси речь, главный зал изменили - кровати и кушетки поставили под тяжелые балдахины а на полу разложили дамасские подушки и толстые персидские ковры. Слуги, как и раньше, бродили среди гостей, разнося вино, но гости были больше заинтересованы друг другом. Все люди в зале, мужчины и женщины, принялись скидывать с себя одежды, и расходиться по парам, тройкам, четверкам, и куда большими группками. В воздухе висел густой запах пота.Несколько женщин и мужчин еще не присоединились к веселью и играм, поэтому на него мало кто обратил внимание. Прячась за колоннами, Ассассин подобрался к Банкиру, который уже стащил с себя головной убор, великолепный плащ, и мантию, явив всем длинное худое тело в белой рубахе из хлопка и длинных шерстяных панталонах. Он и куртизанка полусидели, полулежали на диване под балдахином, который стоял в алькове, более-менее скрытом от глаз гостей. Эцио подобрался ближе.

- Надеюсь, тебе нравится вечер, моя дорогая, - проговорил Банкир, его костлявые руки неуклюже пытались справиться с платьем девушки.

- Да, высокопреосвященство. Очень. Тут столько интересного!

- Замечательно. Я не пожалел денег. - Его губы обслюнявили ей шею. Он кусал и посасывал ее, опуская руку все ниже.

- Могу предположить, - ответила девушка. Она посмотрела через плечо Банкира, встретилась взглядом с Эцио и предупредила, чтобы он оставался на месте.

- Да, дорогая, - власть помогает наполнить жизнь прекрасными вещами. Если я вижу яблоко, растущее на дереве, я просто срываю его. И никто меня не остановит.

- Ну, - отозвалась девушка, - думаю, это зависит от того, кому принадлежит дерево.

Банкир рассмеялся.

- Ты не поняла меня, моя дорогая, - все деревья принадлежат мне!

- Но не мое, дорогой.

Банкир немного отпрянул, а когда снова заговорил, в голосе его был холод.

- Напротив, дорогая, я видел, как ты украла кошель у моего слуги. Чтобы искупить сей грех, ты предоставишь мне свои услуги бесплатно. На самом деле, ты будешь делать это бесплатно всю ночь!

- Бесплатно? - Эцио надеялся, что девушка знает, что делает. Он осмотрел комнату. Несколько солдат стояло по периметру с интервалом в пятнадцать футов. Но рядом никого не было. Банкир, на своей территории, был самоуверен. Возможно, даже слишком.

- Как я и сказал, - ответил Банкир, в его голосе звучала скрытая угроза. Потом к нему пришла другая мысль. - У тебя случайно нет сестры?

- Нет, но у меня есть дочь.

Банкир обдумал ответ.- Триста дукатов?

- Семьсот.

- Ты умеешь торговаться, но я согласен! С тобой приятно иметь дело.

ГЛАВА 33

Вечер тянулся медленно. Эцио прислушивался к голосам, звучащим вокруг: "Давай еще раз!", "Нет, нет... ты делаешь мне больно!", "Нет, не делай этого. Я не позволю!", - к звукам боли и наслаждения. Боль была реальной, наслаждение - притворным.

Банкир, к несчастью, не растерял энтузиазма, и, потеряв терпение, принялся срывать платье с девушки. Она по-прежнему одними глазами умоляла Эцио оставаться на месте. Казалось, она говорила: "Я сама справлюсь!".

Он оглядел комнату. Кое-кто из слуг и большинство стражников соблазнились возможностью присоединиться к всеобщему веселью. Ассассин заметил людей, державших дилдо из дерева и слоновой кости и короткие черные хлысты.

Рано...

- Иди сюда, дорогая, - проговорил Банкир, толкнув девушку на диван и заставив раздвинуть ноги, а потом опустился сверху. Потом его ладони сомкнулись вокруг ее шеи, и Банкир стал душить девушку. Она из всех сил пыталась вдохнуть воздух, а потом потеряла сознание.

- О да! Замечательно! - выдохнул он, вены на его шее вздулись. Его пальцы стискивали шею девушки. - Тебе понравится! И уж точно нравится мне! - Минуту спустя он закончил и тяжело рухнул на нее, переводя дух и скользя потным телом по телу девушки.

Он не убил ее. Эцио видел, как поднимается и опускается ее грудь.

Банкир поднялся, оставив девушку лежащей наполовину на диване, наполовину на полу.

- Избавьтесь от нее! - бросил он двум слугам, дежурившим неподалеку.

Банкир пошел в сторону, где разворачивалась главная оргия, Эцио и слуги смотрели ему вслед. Как только тот отошел достаточно далеко, занявшись чем-то, слуги переложили девушку на диван, поставили возле нее графин с водой, и укрыли пледом. Один из них заметил Эцио. Ассассин приложил палец к губам. Мужчина улыбнулся и кивнул. Все-таки даже в этой зловонной адской дыре были порядочные люди.

Эцио тенью пошел за Банкиром, тот, подтянув панталоны, двигался от одной группы к другой, бормоча под нос что-то одобрительное, словно ходил по картинной галерее.

- О, великолепно, - время от времени говорил он, останавливаясь, чтобы посмотреть.

Потом он пошел к зарешеченной двери, через которую вышел в начале вечера, и постучал. Дверь открыл второй слуга, который наверняка все это время проверял новоприбывших.

Эцио не дал им не единого шанса закрыть дверь. Он прыгнул вперед, всем своим телом заталкивая обоих мужчин внутрь. Эцио закрыл дверь и повернулся к ним. Слуга, человек маленького роста в рубашке с закатанными рукавами, что-то пробормотал и упал на колени, темное пятно расплывалось по его штанам. Потом он потерял сознание. Банкир встал.

- Ты! - воскликнул он. - Ассассин! Тебе не жить.

Его рука потянулась к шнурку колокольчика, но Эцио оказался быстрее. Выскочил скрытый клинок, и Ассассин полоснул по ладони Банкира. Банкир отдернул покалеченную руку, на пол упали три пальца.

- Отойди! - закричал он. - Если ты меня убьешь, тебе не поздоровится! Чезаре тебя везде найдет! Но...