Страница 10 из 14
Теперь ночь и костер. Гэл спросил ее:
— Вам не холодно?
Она, не желая нарушить очарование первобытной ночи, соврала:
— Нет.
Он улыбнулся, и укрыл ее плащом Арга, она не возражала. Но ведь сегодня все необычно. В эту ночь Лэнора могла позабыть о законах своей планеты, о запретах, о помолвке, об обязанностях и обязательствах. Забыть о торгово-пассажирской империи отца, о его космодромах и кораблях, о том, что когда-то она должна стать хозяйкой всего этого. В эту ночь она хотела ощутить себя первобытной принцессой и, на миг потерять голову рядом с калтокийским капитаном. Лэнора думала о любви, ведь еще не знала этого чувства, не успела узнать, убегая от обязанностей и законов рода. А законы рода велели ей всегда подчиняться моральным устоям своей планеты. Отец внушал ей принципы, запрещающие чувства. Мать просила, умирая, не подчиняться беспечным желаниям. Но сегодня, здесь, рядом с этими наивно-мудрыми людьми, можно забыть, стать наивной, и на одну ночь влюбиться в призрачного капитана калтокийцев, напоминающего пирата.
А завтра вечером, на базе — она все объяснит капитану наемников, и разорвет эту романтическую связь, но это будет завтра.
Он поправил плащ на ее плече, едва коснувшись прохладной ладонью ее теплой гладкой кожи, она вздрогнула и посмотрела ему в глаза, в прозрачные змеиные глаза, и эти глаза ее больше не пугали, притягивали и манили, как звезды, но, не пугали…
У нее хватит сил все ему объяснить?.. Завтра?..
Юные девушки в белоснежных липиу разносили миски с едой. (Посуду тиу покупали у поселенцев). Первую вождю, вторую и третью гостям, четвертую шаману. И далее по примитивно-племенной иерархии, справедливой в отличие от иерархий цивилизованных планет.
Лэнора опомнилась только тогда, когда проголодавшись, с аппетитом съела половину вкусного рагу. Вспомнила — застыла с тарелкой на руках. Озадаченно посмотрела на Гэла, он разговаривал с вождем племени… А Арг, не обещал, не читать ее мысли, и насмешливо спросил:
— Вам понравилось мясо накино? Несомненно, это самое нежное мясо, в окрестных десяти галактиках.
— Вам никто никогда не говорил, что ваши шутки не смешны, господин Арг, — холодно осадила его Лэнора, и принялась с видом героини доедать свой ужин.
Гэл услышал разговор, повернулся к ним:
— Я ему говорил, но он мне не верит.
— Конечно, с твоим изначальным чувством юмора мои шутки несравнимы и второсортны, — съязвил Арг.
Гэл пропустил колкость, спросил то, что интересовало его:
— Арг, почему здесь тень Ригка?
— Это… опять здесь? — удивился Арг, — отпустил бы ты его.
— Я его не держу, — глаза Гэла потемнели.
— Извини, — Арг удрученно опустил голову, воспоминания были тяжелыми.
Лэнора слушала мужчин и не могла понять, о чем они говорят, язык был межгалактический, но знакомые с детства слова звучали совершенно не понятно. Ей в руки положили чашу со сладким напитком, и она старалась даже не думать, из чего это сделано, сделала глоток, ощутила вкус лесных ягод и аромат корицы. Гэл улыбнулся и объяснил:
— Этот напиток из земляных орехов, они здесь обильно растут на глубине трех метров, на камнях.
— Замечательный напиток, — улыбнулась Лэнора, и сделала большой глоток, приятное тепло растеклось по телу, расслабляя и притупляя сознание.
Гэл запоздало предупредил:
— Этот напиток коварнее вчерашнего вина.
— Но ведь вы рядом, и сможете меня уберечь от глупостей, — смеялась опьяневшая Лэнора.
— Конечно… — отвечал Гэл, вновь укрывая ее плащом.
Вождь с улыбкой наблюдал за гостем.
Арг наклонился к вождю и тихо сказал:
— Удивляюсь, как он может жить, утратив такое могущество.
— Это был его выбор.
Гэл повернулся к Григгосу и Аргу:
— Крылья Дракона бывают тяжелы в вечности, может быть я попросту устал от их тяжести.
— А без крыльев, ты слаб, — как приговор произнес Арг.
— Но я, все-таки, я живой, — ответил Гэл.
Вождь улыбнулся.
Время все меняет — завтра, для Гэла, и через вечность для смертных, шатры превратятся в небоскребы, а селение в мегаполисы… Вождь племени Тии сейчас думал, что селение его всегда будет таким тихим мирным и уютным домом. Но вечной не может быть даже память, только время. И со временем это мудрое космическое племя поменяет тысячи поколений и забудет о создателях, как забывают о своем происхождении все цивилизованные люди.
Перед костром девушки, стали в круг, сплели руки, и начали танец в ритме барабанов и мелодичной дудки. Лэнора вместе со всеми прихлопывала ладошками в такт музыке, и в такт плавно-стремительным движениям девичьих тел. Музыка резко оборвалась, девушки застыли как струны, протягивая руки к темному небу. Музыканты заиграли вновь, и девушки приглашали танцевать парней. Вождь со счастливым лицом наблюдал за молодыми соплеменниками.
Арг тихо прошептал своей жене:
— Пригласи гостя танцевать.
Она удивленно посмотрела на любимого:
— Я не посмею…
— Пригласи, думай, что танцуешь с человеком, помоги ему, заставь сребровласую ревновать…
Она кивнула головой, улыбнулась как заговорщик и грациозно взвившись, застыла перед Гэлом, протягивая ему руку. Гэл посмотрел на девушку, на Арга, и, улыбаясь, едва заметно оскалился клыками, Арг по-драконьи улыбнулся в ответ, тиинка побледнела, но не отступила.
— Извините, — Гэл выскользнул из-под плаща, взял тиинку за руку повернулся к Лэноре и наигранно и огорченно, объяснил:
— местные законы запрещают отказывать женщинам.
Лэнора прикусила губу, отпила еще глоток из своей чаши, хотела уйти, но когда попыталась встать на ноги, почувствовала, как кружится голова. Арг положил жаркую ладонь на ее запястье:
— Не беспокойтесь, ршос недолго действует на организм, головокружение пройдет. А вот ревность останется.
Лэнора фыркнула:
— Он не мой возлюбленный.
— А она моя возлюбленная, — засмеялся дракон Арг, любуясь своей женой.
Лэнора прикусила губу, смотрела, как капитан наемников танцует с молодым племенем, обнимая гибкое тело пустынной богини, и чувствовала — этой ночью происходит некое таинство — мистерия, посвященная кому-то высшему недосягаемому, присутствующему здесь, в окружении каменных идолов, отражавших гладкой блестящей поверхностью пламень костра:
— Скажите Арг, — Лэнора, не сводя взгляда с полуобнаженных женских и мужских совершенных тел, коснулась руки шамана, — в этот напиток не подмешан наркотик.
— Истинный лекарь… — улыбнулся шаман, — нет, это простой продукт брожения, как ваши вина. А то, что вы чувствуете, мурашки по коже, восторг и слезы умиления в уголках глаз — это таинство ночи посвященное Первому Дракону. Магия звезд, и магия танца.
Гэл сбросил разгрузку и майку, не хотел сильно отличаться от парней танцующих только в набедренных повязках, ботинки он снял еще днем. Лэнора старалась не смотреть на него. В ее душе творились необъяснимые метаморфозы, ветер свободы, ветер планеты Вуо срывал туман воспитания и привычек.
— Когда Первый Дракон, сбросивший Крылья спускается с неба, наступает весна, и молодые племена празднуют Великую ночь, — тихо рассказывал дракон Арг.
— Этот праздник в честь какого-то местного божества? Расскажите мне о религии этого племени, — Прошептала Лэнора, украдкой рассматривая калтокийского капитана.
— Этот праздник в честь создателя Мира, он пришел на планету Вуо к племени тиу, — терпеливо намекал старый дракон Арг.
Опьяневшая Лэнора грустно ответила:
— Я не читаю сказок с десятилетнего возраста. Но здесь, в эту ночь, могу поверить даже в дракона.
Арг ничего не ответил, только улыбнулся.
В шатре горел огонь, сохранял уютное тепло. У очага стоял кувшин с водой и миска с земляными орехами. Лэнора вошла, вцепившись в Гэла, вспоминала студенческие анекдоты — она помнила их еще с тех времен, когда училась в медицинском университете на планете Ргодкасон. Анекдоты были, в целом, приличные, милые и местами смешные. Гэл помог ей сесть на ворох одеял. Лэнора сразу легла и выразилась: